И узнаю информацию, кто же заказал род Драконовых. Прекрасный день!
Ближе к обеду я бодро заходил в небольшое помещение.
В нём пахло пылью, чернилами и залежавшейся бумагой. Меня тут же встретил льстиво улыбающийся лысеющий мужичок. Добротный бежевый костюм будто подчёркивал, что его хозяин не общается с простолюдинами. Исключительно с аристо, и то не со всеми. И понятно, что в результате такого общения достаточно хорошо зарабатывает. Интересно, какой род его крышует?
— Прошу вас, присаживайтесь, — расплылся он в улыбке человека, который за бабки душу дьяволу продаст. — Что вы хотели бы заложить?
— Совсем наоборот. Я по поводу рудника, — ответил я. — Алексей Драконов.
Ростовщик тут же изменился в лице, улыбка сползла с его физиономии. Тон его тоже изменился на более грубый.
— Драконов, ну да. Вас и не узнать. Очень изменились… Учтите, денег я больше не дам. Третий раз — в залог хмм… не слишком прибыльного предприятия. Это перебор, не находите?
— Почему это неприбыльного? — поднял я бровь.
— Вот, посмотрите сами, — кинул он на деревянную столешницу местную газету.
На первой полосе местной газеты красовался заголовок «Бизнес Драконовых уничтожен». И крупным планом знакомые мне картинки: развороченная шахта, дым, поднимающийся из воронки, цех в убогом состоянии.
Какая сволочь взломала мой замок⁈ Когда успели⁈ Это же нарушение прав частной собственности! И сама статья — сплошная провокация.
— А чьё фото? — я кое-как сдерживался, но всё кипело внутри. По чьей указке это сделано⁈
— Так вот же написано, — ткнул пальцем ростовщик на подпись под фотографией.
«Рыбкин». Ну, держись, Рыбкин. Скоро придёт Драконов и сделает из тебя рыбное барбекю!
Что интересно — непонятно, кто являлся автором текста, хотя эту мразь тоже хотелось разорвать на куски!
В нём говорилось о том, что Драконовы настолько ослабли, что их рудник превратился в проходной двор. А это ли не верный признак упадка рода. И всё это приправлено изрядной порцией желчи.
Скоро я, чувствую, кто-то другой падать начнёт. Причём будет очень бо-бо, подорожник точно не поможет.
— Благодарю, — ответил я ростовщику, хищно улыбнувшись.
Лысеющий мужичок промокнул платком лысину, в глазах его промелькнула тревога. Но лишь промелькнула. Он вернулся к своей манере разговора, добавив категоричным тоном:
— Так вот. Вы меня не услышали. Денег нет.
— Уважаемый, это вы меня не хотите слышать. Я, собственно, не за этим. Наоборот, хочу выкупить обратно свой бизнес.
Я сделал ударение на слове «свой». Ростовщик сморщился, иронично улыбнувшись:
— Вы сегодня опять потребляли, Драконов? Силы в ваших словах не больше, чем в мухе, которая летает рядом, — махнул он рукой, отгоняя насекомое от себя. — Я помню, как вы на прошлой неделе умоляли меня одолжить деньги…
— Заговорите таким тоном ещё раз — и я буду вынужден вас испепелить, — повысил я голос. — Даже удивиться не успеете. А затем я беспрепятственно заберу документы. Что мне сможет сделать кучка пепла?
— Вы даже не представляете, с кем говорите, — затряс обвисшими щеками ростовщик. — Я в очень хороших отношениях с родом Мамонтовых.
— Да мне всё равно, — внимательно посмотрел я на покрасневшего ростовщика. — Я лишь предупредил насчёт тона и слов, вылетающих из вашего рта. Меня к вам привело лишь одно желание — я хочу выкупить бизнес. И спрашиваю — сколько должен заплатить, чтобы получить назад свои бумаги.
— Послезавтра будет аукцион. Вот тогда и скажете своё слово, — ответил он.
— Я говорю, когда захочу и с кем захочу! — рыкнул я так, что ростовщик подпрыгнул в кресле. — Вы же сами понимаете — что это бред. Время на выкуп ещё не подошло к концу. Поэтому жду бумаги.
Этот жук навозный ещё не понял, с кем разговаривает!
— Есть в договоре пунктик, который вы не читали. А зря. Смысл его такой: когда я понимаю, что клиент неплатёжеспособен, находится в неадекватном состоянии или умер, в одностороннем порядке смещаю дату торгов… Получается, что да — послезавтра.
У ростовщика на столе вспыхнуло перо. И он тут же отшатнулся, побелев, как мел.
— Я могу и по-другому говорить! — рыкнул я. — Срок ещё не истёк! Я выкупаю свой бизнес полностью. Поэтому жду итоговой суммы.
Что же касается Мамонтова… Нужно в ближайшее время разобраться в родах и кланах, чтобы понимать реальные угрозы. Скоро этим и займусь.
Мои последние слова и вспыхнувшее перо хорошо повлияли на ростовщика. Закончив рыться в бумагах, он положил перед собой внушительную стопку документов.
— Так, ну вот… — он вновь промокнул платком свой лоб, и бросил на меня взгляд, в котором снова заплясала ирония, но теперь смешанная со страхом. — Сумма основного залога — 60 тыщ рублей, проценты — 5 тыщ 323 рубля… — он специально сделал паузу, давая возможность мне переварить масштабы «катастрофы». — Сумма дополнительного — 20 тыщ, проценты — тыща 304 рубля. Тааак… Итого — 86 тыщ 627 рублей. Ну, и чего? — на лице ростовщика сияла улыбка победителя, — На какие части делим? Сколько готовы погасить?
Я вздохнул и начал выкладывать пачки денежных банкнот.
На столешнице оказалась требуемая сумма, даже чуть больше. С лица ростовщика улыбка слетела в тот момент, когда он увидел первую пачку банкнот. А сейчас он побледнел и начал пересчитывать выкуп.
Наконец, я дождался ответа.
— Да, всё верно. Даже на 23 рубля больше, — растерянно бросил он.
— Можете оставить себе. На психолога. Будете уверенней чувствовать себя в диалогах с графами и князьями, и настроение появится, — посоветовал я.
— Спасибо… — глазки ростовщика бегали, и он обдумывал свой следующий ответ.
— Жду бумаги, — взглянул я на него испытующим взглядом.
— Ахх, д-да! — воскликнул он, положив передо мной на стол толстую пачку документов.
А вот теперь нужно спросить про охрану. Но не напрямую. Иначе — по сути, я признаюсь, что был там. Поэтому зайдём по-другому.
— Подскажите, ваша охрана точно всё это время охраняла мой рудник? Он в целости, надеюсь?
Вновь глазки у него забегали, он густо покраснел, а затем выдавил:
— Я н-не пойму. Не выходят на связь. Но вчера было всё хорошо.
Значит ли это, что ростовщик не при делах? Вычёркивать пока рано. Судя по всему говорит он правду.
Хотя тут без хорошей бочки эля не разберёшься. Обратиться к частным детективам? Но горький опыт взаимодействия с ними исключал такую возможность.
Был у меня один детектив в родном мире. Так нарасследовал, что в итоге я оказался один на один со злющим земляным големом.
Конечно, выбравшись, я скормил продажного гада своему питомцу, огромной летучей мыши.
* * *
Я уже залез в автомобиль и готов был сказать Тихону «Вперёд!», как в стекло постучали. Вот же засада! Я увидел того самого очкастого следователя.
Мутный, конечно, тип. Но с другой стороны, он мне сейчас и нужен, чтобы узнать подробности и сопоставить факты. Я опустил стекло.
— Евгений Елисеевич! Какими судьбами! Хотел к вам ехать в участок!
— Предлагаю посидеть в одном из ближайших кафе, — он прокашлялся в кулак. — Всё расскажу. И есть вопросы.
Ну, ещё бы! У таких, как ты одни вопросы в голове. Ну что ж, давай поговорим, склизкий любопытный дружок.
Когда мы сели за столик уличного кафе, следователь спрятал очки во внутренний карман неизменно серого пиджака, сложил руки в замок на столе и приготовился задать вопрос, но я его опередил.
— Кто-то взломал мой карьер! — возмущённо крикнул я. — Буквально недавно в газете прочитал! Ублюдки!
— Да, всё верно. Кто-то взломал ворота, перебил охрану… Это я и хотел сказать.
— Когда это произошло⁈ — я навис над столом, изображая взглядом удивление. — Что с бизнесом? Я ведь только что его выкупил.
— Вот как? — Евгений Елисеевич и вида не подал. Хотя… уголок глаза дернулся. — И где вы заработали выкуп?
— Какая вам разница? Допустим, на скачках выиграл.
— Хорошо. Это ваше дело. Ну что ж, хотел бы вас поздравить с бизнесом… но не могу. Ещё новость, которую вы уже знаете — взорвали одну из ваших шахт. Да ещё и какие-то разборки между собой учинили. Судя по всему, причина в макрах, которых стало у вас меньше.
— Чёрт! — схватился я за голову. — Как же так⁈
— Сейчас собираем улики. Как будет что известно — скажу. Мы завели дело, не переживайте.
— Как я могу с вами связаться?
— Вот номер, — положил он на стол лист блокнота с цифрами. — Позвоните завтра вечером. И кстати, хотели опросить свидетелей…
Свидетели? Белки в соседнем лесу? Или мокрицы, выжившие в шахте?
—…но, к сожалению, тела лежали долго, поэтому некроманты здесь бессильны, — закончил свою фразу
