Дальше я помог спустить багаж с верхней полки, и они вышли, а я заблокировал дверь, кинжалом застопорил, теперь дверь не открыть, выбить если только. И продолжил обыск. Все вещи, найденные на теле объекта, убирал на скамью, где ранее сидели супруги. Потом снял пиджак и отстегнул ремни портупеи с кобурой для скрытого ношения. Скинул рубаху, она мне слегка велика, под рубахой – майка, и вот поверх майки я надел сбрую, подогнав ремни под свой размер. Дальше рубаху надел, проверил, как сидит наган на своем месте. Слегка выпирает. Немного освободил полы рубахи из-под ремня, чтобы чуть свободнее была и скрадывала оружие. Вот, теперь лучше. Мелочевку по карманам убрал, а довольно солидную стопку банкнот, тут почти десять тысяч было, – в саквояж коричневого. Суммы не хватало как раз в виде аванса, что выдали тому парнишке-стрелку. Тысяча рублей стоила голова штабс-капитана, аванс в виде трехсот рублей был. Платить остальное этот заказчик явно не собирался.
За дверью купе начал нарастать шум, заколотили в дверь, приказывая открыть, иначе, мол, стрелять будут, но я не обращал внимания. Связал языка и привел его в чувство, что удалось не сразу, хорошо я ему врезал. Стал допрашивать.
Дикие крики разносились по купе и, видимо, вышли за пределы помещения. За дверью поутихли, поэтому я спокойно вел допрос. Сломался сразу. Обычный посредник, работает на себя, но он дал зацепку, которая мне и была нужна. Его постоянный клиент по подобным деликатным делам, личный помощник одного из великих князей. Я узнал, какого, да и не трудно было вычислить. Их в живых всего трое осталось, остальные еще дети, не выросли. Дальше я выпытывал места встречи, явки, пароли. Он говорил долго, я записывал за ним в блокнот, что нашел в карманах этого посредника. Основное, чтобы не забылось.
В дверь снова заколотили, пытались открыть. Крикнул, что если не утихомирятся, сам стрелять через дверь начну, и снова получил несколько минут тишины. Дальше открыл окно, оно тут широко открывалась, выбраться можно, и, выдернув клинок из запора, сменил его на узкое лезвие перочинного ножа. Вот он недолго подержится.
Воткнув сперва клинок кинжала в живот посреднику, вспорол его ему. Руку коричневого пиджаком обмотал, чтобы кровью не забрызгало. Дальше, макая пальцы в кровь (мужчина лишь мутными от боли глазами наблюдал за тем, что я делаю), стал писать на стене:
«Месть – это ответное зло. Генерал Волков убит, но даже посредники убийства не уйдут от мести».
После этого, выкинув наружу саквояж, сам, держась за раму, выбрался и, оттолкнувшись, перекатом стал гасить скорость, пока не остановился. Хорошо прыгнул, не поломался.
Встав, я отряхнулся и направился вдоль путей за саквояжем. По пути подобрал кинжал, вытер клинок о срезанную траву. До полной чистоты оттер. Я его тоже предварительно выкинул, прыгать с ним в руке опасно, вытирать в купе не стал, так как время терять не хотел. Сейчас же поезд споро удалялся, а я, убрав клинок в ножны, они на пояснице под рубахой были, проверил наган, к нему в саквояже почти сотня патронов была. Там же средства для чистки, ну и походные вещи. Часть мне без надобности, новые куплю, но что-то пригодится.
Задумавшись, я энергичным шагом направился обратно к Бресту. Кто-то скажет, что возвращаться за вещмешком – это жлобство или жадность, но я так не считал. В моей ситуации любые средства нужны, а там и оружие, и деньги. Все пригодится. Можно рукой махнуть, ничего не говорю, тем более вроде как меня в городе с собаками ищут, однако я считал это безопасным. И все из-за случая в поезде. Ищейки скоро узнают, где я был, и рванут в погоню, так что пусть недолго, но побывать в Бресте вполне можно.
Пока шел, да в пути у мостика через речку купался почти час, отмываясь, размышлял. А на месте ли тот самолет, что я с аэродрома угнал? Тут по прямой до него километров двадцать пять будет. Если да, то, угнав грузовик, я смогу его выдернуть из оврага и вот таким путем почти половину пути до столицы преодолею. А если из баков грузовика солью топливо, то и дальше. Тара нужна. Хотя топливо для грузовиков не то, октан низкий. Нужен бензин, что для легковых машин, там он выше. Ладно, вопрос с топливом буду решать чуть позже. У самолета два бака в крыльях по сто литров. Вполне неплохо, потому и дальность довольно солидная.
Тут же на берегу я сделал перекус, в саквояже был сверток с едой. Видимо, коричневый в ресторане заказывал в дорогу. Вино имелось, но я не стал брать, боялся, что побьется, поэтому оставил в купе.
Спешить я не стал, решил подождать ночи. До Бреста не так уж и далеко осталось, километров пять. Отошел от дороги, чтобы шум составов не мешал, тут довольно плотное движение было, и, устроившись в кустах подальше от реки, чтобы слепни не заели, вскоре уснул. Но перед тем как провалиться в сон, успел еще поразмыслить.
Я понимал, почему проводник или начальник поезда не дернул стоп-кран, как раз из-за этого плотного движения. Быть виновным в срывах поставок он явно не хотел, а добраться до ближайшей станции и передать дело в руки полиции ему было гораздо проще. Мне на это было плевать, даже если бы поезд остановили, я бы продолжил дело, мне нужно было знать имя заказчика. И теперь я его знал. Допрашивал так, что посредник желал умереть, какое там солгать, и сообщил, что пока я в прошлом теле отдыхал на квартире сына в столице, этот посредник, получив задание, вылетел в Минск. Оттуда на чартерном рейсе – в Кобрин. Свой человек, с которым тот крутил ранее дела, был в Бресте. Штабс-капитан свое посредничество оценил в пять тысяч, успев их получить, нашел исполнителя, и тот сработал как надо. Где я нахожусь, посреднику передавали по телефону. Вообще им пришлось спешить, думали, что я в Минске на дозаправку сяду, а у меня баки увеличенные были, остановка не требовалась, так что едва успели перехватить.
Надо сказать, сработали топорно. Убийство должно было быть замаскировано под налет вражеской авиации, но тут глубокий тыл, они до этих мест просто не долетали, если только тяжелые двухмоторные «Мессершмидты». Вроде как у немцев уже турбовинтовые и реактивные появились. Да и сбить меня должны были над Польшей. Поторопился поручик, боясь не успеть. Вот с этими мыслями я и уснул.
Проснулся от шума проходящего состава. Очередного. Похоже, зря недалеко ушел. Уже темнеть начало, так что, собравшись, я заторопился к городу. А тут случилось интересное. Не успел и километра пройти, двигаясь рядом с путями, как приметил группу в четыре человека, что шла навстречу. Я поначалу подумал, что это поисковая партия, искать меня явно не бросили, наоборот, дополнительные силы перебросили, но нет, когда я упал и пропустил их, услышал немецкую речь. Диверсанты. Не сказать, что неожиданно, но все равно приятного мало. И упустить я их не мог. А двигались они к тому мосту, у которого я купался. Не знаю, почему, пусть он однопролетный, но охраны там не было. Правда, это единственный мост, что я видел, и есть ли у других охрана, ничего сказать не могу. Думаю, есть, все же важная транспортная артерия, военные не могут этого не понимать. Почему же этот пропустили?
Перевернувшись на живот, я прицелился из своего нагана и спустил курок, почти сразу выстрелив в следующего диверсанта. Преследовать их у меня желания нет, да и возможности такой не было, рубаха светлая, заметят. Хорошо, на земле не увидели или приняли за мусор. И, нажимая раз за разом на спуск (револьвер с самовзводом был), я бил диверсантов в спину. Двоих точно снял, наповал, в шеи стрелял, большие рюкзаки спину им прикрывали, а вот третьего лишь подранил, он перекатом пытался уйти, а получив пулю в плечо, выругался по-немецки:
– Шайсе!
Последний отпрыгнул в сторону, поворачиваясь ко мне лицом, что позволило стрелять в грудь, где была разгрузка, жаль, не успел. Остались против меня раненый и последний, четвертый. Я вовремя перекатился в сторону, и по тому месту, где я только что лежал, прошла очередь автомата. Знакомый звук, автомат Федорова, основное автоматическое оружие Российской армии. Винтовок тоже хватало, но что в боевых, что в штурмовых частях отдавали предпочтение именно этому автоматическому оружию. Видимо, диверсанты были в русской форме с русским оружием.
