– У меня большая беда, Никандр Евлампиевич! Идти в бой, а начальника штаба нет. Обидная травма, полковник Волков попал в госпиталь. Мне нужен новый начштаба.
Я увидел, что на лице комдива Чибисова возникло понимание, проблема действительно была острая.
– Замы Волкова откровенно слабы, не дотягивают до уровня, перетасовку с комполка накануне боевых действий крайне неразумно устраивать. Хочу попросить у вас откомандировать мне специалиста.
– Вот как? Так сразу и не соображу, кого вам рекомендовать, или вы имеете на кого-то виды?
– Так точно, товарищ комдив! Очень хочу попросить у вас майора Чернова, Сергея Гавриловича. Пусть растет товарищ.
– Хха… это тот майор, что у полковника Тихомироова… ххе… а губа у тебя, комбриг, не дура! Майора на полковничью должность, это даже… кхе…
И Чибисов задумался. Вот что что, а торопить его я не собирался, знал, что комдив человек основательный, но тугодум. Любит обдумать, обмозговать, все взвесить…
– Хорошо, рискну, дам тебе майора, точнее, риск твой, комбриг, смотри, не ошибись. Мне тут звонили, жаловались, что ты на фронт не сильно спешишь, что скажешь, комбриг?
– Товарищ комдив, по планам, мы должны были финнов опрокинуть и по бездорожью рвать за 20 км в день, то есть, сейчас, когда наступление началось, пройти, как минимум, полсотни камэ вглубь территории противника. И где они? Вы ведь сводку знаете лучше меня.
– Н-да, буксует пока что твоя 9-я, да и 8-я хоть энергичнее двигается, но до победных реляций далеко. Почему это происходит, как считаете? Смогут увеличить темп наступления, наверстать отставание?
– Нет, наоборот, притормозят. Там ведь фактически бездорожье, трудная местность, движение и снабжение по ниточкам дорог, которые легко можно перерезать и небольшими силами. Финны могут пропустить нас немного вглубь, а потом отрезать части от снабжения. Считаю, причиной тому недооценка противника и слепая вера в пролетарский интернационализм.
– Вот как? – Чибисов удивленно приподнял левую бровь. – Интересно, интересно рассуждаете, комбриг.
– Основу финской армии составляют крестьяне, ведущее хуторное хозяйство, попросту кулаки. Мне курсанты рассказывали, как тяжело с финнами было драться во время гражданской. Кулак нам не друг, а самый заклятый враг. А пролетариат в Финляндии слаб. Мне как-то в масштабное восстание в самой Финляндии не верится, да и дело не в моей вере. Строить планы на том, что финны лапки вверх задерут, как те же румыны не стоит. Кулак за свой кусок земли будет драться зло, отчаянно. Да и знание местности на его стороне. Тяжело будет. Победим, это безо всякого, но какой ценой?
– Смело рассуждаете, Алексей Иванович! А то, что будет непросто, правильно думаете, страна-то у них маленькая, а вот национализм у финнов сильно развит, да и офицерский корпус в армии во многом создавался и обучался белыми генералами. Будут сражаться с нами жестко.
Было видно, что каким-то мыслям комдива Чибисова я попал в резонанс, во всяком случае, то, что меня назвали по имени-отчеству, уже говорило о многом.
– Поэтому мне нужен толковый штабист, чтобы запланировал движение дивизии так, чтобы ударить железным кулаком в мягкое финское подбрюшье.
– Чем могу еще помочь? – для Чибисова это предложение было фигурой речи, но… наглеть, так наглеть.
– Никандр Евлампиевич, очень прошу, помогите с лыжами. Мой интендант сумел немного достать, а мне бы тысяч пять-шесть пар…
– Ха, губа не дура, комбриг. Постараюсь помочь. Твой интендант пусть обратится к майору Пускалову в интендантском управлении округа, я распоряжусь, что сумеем, выделим.
Тут в кабинет постучались, адъютант впустил встревоженного вызовом начальства майора Чернова. Предложение Чибисова командировать его в начштабы дивизии майора огорошило. Он поблагодарил начальство и пообещал с работой справится. Мне майор Чернов понравился сразу. Невысокий коренастый молодой человек (после тридцать седьмого года тридцатилетние майоры удивление не вызывали). Голубые глаза, высокий лоб, волевой подбородок хорошо сочетались с открытым идеально выбритым лицом, штабист и должен быть аккуратистом в первую очередь, а то затеряет на просторах Суоми парочку батальонов…
Получив несколько доброжелательных наставлений от начальника штаба ЛенВО мы вышли в длинный коридор штаба, обитые деревянными панелями стены, мягкая ковровая дорожка, деловой вид чем-то озабоченных штабных служителей, суета-сует без которой ни один штаб представить себе невозможно.
– Простите, товарищ комбриг, мы ведь с вами не знакомы?
– У меня предложение, Сергей Гаврилович, давайте по имени-отчеству, хорошо? Нам с вами бок о бок воевать, так что…
– Хорошо, Алексей Иванович. И всё-таки, какой правильный ответ на мой вопрос?
– Да, не спрыгну я с ответа…
– Что?
– Да, извините, вырвалось, в общем, мне один человек показал бумажку, хотите, процитирую?
Чернов пожал плечами. Надо сказать, что на его совершенно не героической фигуре форма сидела как влитая. Это я скажу вам факт!
«При дивизиях нужно создать отряды из хороших лыжников и озаботиться обеспечением лыжами всех дивизий. Без лыж будет очень плохо: солдаты не смогут сойти с дорог и будут сбивать противника в лоб, а это будет сильно задерживать движение…» – этой фразой из аналитической записки майора я закончил длинную цитату. Сказать, что майор Чернов выглядел озадаченным, это означало не сказать ничего.
– Но как… но откуда… и я… не понимаю… У вас доступа…
– Сергей Гаврилович, пусть это останется между нами, но мир не без добрых людей, а у меня фотографическая память. Поэтому я вас и выпросил… Сейчас домой, а в шестнадцать ноль-ноль жду вас в штабном вагоне эшелона. За вами домой пришлю автомобиль, вот этот. Его ко мне прикомандировали. Вас домой подвести?
– Если не трудно.
Надо сказать, что майор очень быстро пришел в себя. Пусть всю дорогу домой он и думал про странного комбрига, который имеет странных и очень влиятельных друзей, но виду старался не подавать, мол, ничего странного, едем себе в авто, никого не трогаем, примусы починяем. Ага! Так я ему и поверил! Этот педант мне еще поест печенку, так такой начштаба мне и по сердцу. И кто бы после этого сомневался, что ровно в 16–00 майор Чернов поднимался по ступенькам штабного вагона.
Глава тринадцатая
Прожектеры
Корпусу комдива Шмырева в составе 54 гсд, 44 сд, 51 кап, танкбата, по особому приказу перейти в наступление, нанося главный удар в направлении Каяаани с ближайшей задачей уничтожить части противника и выйти на фронт Кухмониеми, Нурмес; последующая задача – овладение Рисшиярви, ст. Кактиомяка, Каани, ст. Кауплиланмяки.
Командующий 9-й армией комкор ДУХАНОВ
Начальственная зарядка – это накачка подчиненных. Пока Чернов не прибыл начальство делало накачку мне, а я, соответственно, строил подчиненных. Комкор Духанов истерил, и требовал ускорить отбытие дивизии на фронт, хоть поротно. При этом один полк отправь туда, один сюда, а сам воюй, простите, дамы, с голой жопой. Видимо, начало военных действий его тоже не впечатлило и Михаил Павлович начинал трезветь, а потому хотел быстро иметь под рукой возможность усиления прорыва. Вот только его метания мне были не на руку. Что такое растаскивание дивизии по частям и ввод в бой поротно или побатальонно – я уже это всё прочитал. И финал этой истории меня тоже не устраивал. Я же в ответ сетовал на пропускную способность железной дороги, не продуманный график железнодорожников, необходимость быстро пополнить недостающее имущество дивизии, которое при отправке затерялось неизвестно где. В конце разговора попросил разрешения лично выехать для оказания давления на железнодорожное начальство и уплотнение графика перевозок.
К тому времени наступление буксовало. Неожиданно успешным оказалось продвижение 163-й дивизии, которая медленно, но уверенно шла к важному населенному пункту на территории Финляндии, Суомуссалми, месту, где должна была попасть в окружение. По моим расчётам, когда мы сумеем прибыть на фронт, как раз 163-я дивизия комбрига Зеленцова в капкане и окажется. Очень не хотелось, чтобы успели выдернуть у меня целый полк накануне «грандиозного шухера». Надо сказать, хотя в сражении на Раатской дороге и Суомуссалми, где участвовали обе дивизии, 163-я и 44-я, судьба комдивов была диаметрально противоположной. Андрей Иванович Зеленцов, не смотря на тяжелое положение своей дивизии, которая оказалась в окружении, управления дивизией не потерял. Сражался стойко и храбро. Дивизию не бросил, организовал прорыв из окружения и вывел большую часть бойцов. Погиб уже в Великую Отечественную, защищая дорогу на Мурманск от превосходящих сил финской армии. Ага! Ключевое слово здесь «не потерял управление». А вот мой реципиент управление потерял, запаниковал…
