– Кто‑нибудь нуждается в помощи целителя? Впрочем, вижу, что нуждается. – Кай Геаро быстро подбежал к лежащей на полу паре драконидов, пострадавших при отступлении.
Меж тем не принимавшие участия в беседе гаммовцы наконец закончили разбор подарков и, похватав оружие, бросились на все тот же, к счастью, достаточно обширный чердак. На месте остался один только Шестаков, который задумчиво разглядывал четыре помеченных значком химического оружия пятидесятилитровых баллона, периодически переводя взгляд то на лежащие рядом с ними защитные костюмы, то на пятерку уцелевших драконидов. При каждом движении их массивных хвостов, которые ну никак было невозможно уместить в рассчитанные на человека комбинезоны, взгляд капитана наливался какой‑то потусторонней печалью и острым сожалением.
Наконец он еще раз с нескрываемым огорчением оглядел лежащие перед ним баллоны, после чего, вздохнув особенно жалостливо, поднял лежащий неподалеку ранцевый огнемет и начал объяснять присутствующим основные правила применения этого оружия.
* * *
Рау устало присел на полуразвалившееся крыльцо, безучастно наблюдая за хлещущими землю непрерывными снежными струями смертного бурана.В бою, похоже, наметился решительный перелом.
Стоило только более‑менее крупной группе селян, собравшись вместе, выдвинуться к подножию холма, на котором находилась «девичья избушка», как с крыши срывались то длинные, тонкие струи воды, буквально разрезающие атакующих на части, то копьяи стрелы воздуха,а то и простая, но от этого ничуть не менее смертоносная очередь из пулемета. К тому же периодически то в одно, то в другое скопление мертвых тел, в изобилии разбросанных на подступах к холму, прилетал небольшой сгусток странной, буквально перенасыщенной тьмой и страданиями энергии, после чего подвергнутые этой процедуре тела начинали шевелиться, вставать и атаковать своих еще живых односельчан.
Правда, атаковали они довольно избирательно. Чтобы избегнуть их весьма, надо сказать, неприятного внимания, было достаточно просто бросить имеющееся при себе оружие на землю. Детей и тех, у кого никакого оружия не было изначально, они и вовсе полностью игнорировали. По всей видимости, создавший их маг не желал излишнего кровопролития и принял для этого все возможные меры.
Правда, особого результата эти меры не приносили. Вначале одурманенные ментальным магом селяне отчаянно сопротивлялись мертвецам, не задумываясь о сдаче. Затем же, когда данная закономерность оказалась ими подмечена, они начали активно ее эксплуатировать. Стоило только ходячему трупу приблизиться к кому‑нибудь из селян, как тот немедленно бросал все имеющееся у него при себе оружие, поднимал руки вверх и всячески демонстрировал свое миролюбие. Когда же мертвец проходил мимо сдающегося, тот немедленно подхватывал с земли брошенные топор, косу или иной колюще‑режущий предмет крестьянского быта, срубал мертвяку его бестолковую голову и сильным пинком отправлял ее подальше от размахивающего руками ослепленного зомби. Добить (точнее, расчленить) подвергшееся подобной процедуре тело и вовсе не представляло каких‑либо проблем.
В общем‑то причиной несвойственного для альфара промедления служила не только сильнейшая усталость, но и абсолютное непонимание происходящего.
Когда ему наконец удалось вырваться из опостылевшего форта, при помощи резкого охлаждения разорвав туго натянутые цепи, удерживавшие замковые ворота в закрытом состоянии, он поспешил на помощь своему отряду в полной уверенности, что его сестре и остальным соратникам сейчас приходится ох как нелегко, и помощь им крайне необходима.
Впрочем, к моменту, когда он приблизился к району боевых действий, его поддержка требовалась не особо. Засевшие на крыше Ольга с Тайаной неплохо выбивали атакующие холм группы, так что Рау решил, что может позволить себе небольшую разведку. Для того чтобы согласовывать столь масштабную атаку, причем находясь на довольно значительном удалении, засевшему в замке менталисту явно нужны были координаторы, транслирующие его приказы атакующей толпе.
Ведь совершенно недостаточно просто возбудить в жителях дикую ярость к пришельцам. Нужно еще и как‑то отдавать этим марионеткам команды на действия, получать информацию об эффективности данных действий и передавать корректировки. Все это просто невозможно делать, находясь на расстоянии более полутора километров от места боя, да еще и в условиях бушующего смертного бурана. Буран,конечно, не мог полностью рассеять управляющие нити ментальных заклятий, но вполне эффективно заглушал отдаваемые по ним более‑менее сложные команды.
Так что обойтись без посредников‑координаторов Морн не мог. Никак. А судя по тому, что максимальное количество одержимых, за один раз бросавшееся на штурм холма, составляло шестьдесят – семьдесят атакующих, можно было с большой точностью предполагать, что таких командиров‑координаторов местный властелин имеет никак не более двух, причем довольно слабых, скорее всего пользующихся для трансляции его власти какими‑то амулетами.
Вычислив эту закономерность, Рау хотел, воспользовавшись своими возможностями маскировки, вычислить этих координаторов и преподнести им небольшие, но запоминающиеся подарки. Какие именно? Ну это по обстоятельствам. Пуля в голову, меч по шее или ледяной коготьв живот… что покажется более уместным.
Подобные действия, по его мнению, должны были серьезно облегчить положение осажденных, сняв угрозу регулярных штурмов, поскольку мощь менталиста явно была не настолько велика, чтобы полностью заглушить инстинкт самосохранения местных обитателей. Добровольно, без дополнительного воздействия координаторов, они, несмотря на всю разожженную в них искусственно ненависть, под пули и боевые заклятия явно не полезли бы.
Однако сбыться этому плану было не суждено. Чувствительность Рау к направленным ментальным воздействиям была совершенно недостаточна для определения координаторов, а попытка вычислить их простым обходом всех более‑менее подходящих укрытий провалилась из‑за недостатка времени. Приблизительно на десятой минуте поисков Рау заметил, что поток боевых заклинаний с крыши избушки начинает ослабевать. Так что ему пришлось забросить свое занятие и аккуратно, стараясь не подвергать свою маскировку чересчур большим перегрузкам, начать отстрел периодически формирующихся «вторичных лидеров», не допуская конденсации вокруг них критической массы селян, которая оказалась бы достаточной для успешного штурма.
В этот момент, старательно экономя имеющиеся силы, он было уже решил, что все кончено. Если не произойдет какого‑либо чуда, их отряд обречен. Казалось бы, не такой и крупный, поселок имел слишком большой запас «пушечного мяса». Если бы они еще не находились под ментальным воздействием, то понесенные потери наверняка заставили бы их оставить отряд в покое.
Но – увы. Заложенные в мозг жителей управляющие нити не давали им остановиться, осознать, что в непрерывных безумных штурмах гибнут их друзья, соседи, родственники и любимые. Они в самом буквальном смысле шли по трупам, устилая подножие и склоны холма своими телами, и рано или поздно достигли бы своей цели. Вот когда Рау особенно пожалел, что он всего лишь воин и не знает достаточно могущественных массовых заклинаний. Точнее, знает… Смертный буран.Да что толку. По совершенно неведомой причине силы этого невероятно мощного, черпающего свою злую, холодную энергию из самого ледяного сердца матери‑Зимы заклинания оказались очень ослаблены. А других заклятий, способных воздействовать на достаточно большую площадь, Рау не знал.
Правда, оставалась еще надежда, что за то время, которое он может дать своим соратникам, они смогут «разбудить» непонятно почему бездействующую память Валенштайна. Уж в чем в чем, а в смертоносной силе имперского архимага альфар сомнений не имел. У того наверняка имеется более чем достаточное количество заклинаний, способных бить по площадям. К тому же, как Рау отметил еще при первом знакомстве, Валенштайн и сам явно был не чужд ментальной магии, а потому при удачном раскладе и вовсе мог бы попробовать перехватить командные нити у местного мага. Хотя… может быть, этим он как раз и занят? Чем еще можно объяснить видимое бездействие наиболее сильного мага отряда?
Именно эти мысли занимали голову альфара в то время, когда дистанционная оборона видневшегося сквозь буранные струи «женского дома» окончательно прекратилась. На протяжении более чем пяти минут единственной серьезной защитой осажденных от штурма были только его магические силы.
