Не успели мы с Настей выйти из здания вокзала, как к нам подбежал Шэн-ли.
— Виктор, — кто бы знал каких трудов мне стоило убедить китайца обращаться ко мне по имени, а не называть меня каждый раз Великим Драконом, — здесь на окраине есть небольшое китайское поселение и мы можем пока остановиться там. До следующего поезда ждать не меньше недели. Там же есть и мастер-гравёр и те, кто делает золотые украшения.
Что интересно, говорил китаец по-русски практически без акцента. Когда хотел. А иногда, чаще с незнакомыми, начинал придуряться и безбожно коверкать слова.
До поселения китайцев, которое местные называли (вот удивили-то) Шанхаем, пришлось добираться через весь город на извозчике. Настя вся извертелась, рассматривая всё по сторонам. Похоже у неё случился своего рода футурошок. Она почти ничего не спрашивала, лишь иногда вдруг хватала меня за руку. То ли ещё будет, когда приедем в Питер.
Китайцы встретили нас, скажем так, нейтрально. Ну приехали и приехали какие-то парень с молодой девчонкой. Значит надо им тут что-то. А вот в доме, к которому мы направились, было всё не так однозначно. Я просканировал Силой насколько смог. У двери большой фанзы, вроде так называется это жилище, стояли двое молодых китайцев и от них явно веяло враждебностью. В самой же фанзе нас ожидали пятеро более старших китайцев, а один из них так вообще был стариком. Вот старика то я в Силе плохо видел. Видимо он когда-то прошёл обучение в одном из монастырей Китая и умел скрывать свою Ци. Остальные четверо излучали лишь интерес, без каких-то других эмоций.
С Шэн-ли мы договорились, что я не буду афишировать своё знание китайского языка и он будет кем-то вроде переводчика, в случае необходимости. Поэтому, оставив Настю с вещами в одной из комнат, где ей сразу предложили чай и какие-то сладости, я прошёл к ожидавшим.
— Добрый день, — поздоровался я с лёгким вежливым поклоном обратившись к присутствующим, — Мне нужна ваша помощь, за которую я готов хорошо заплатить.
— И сколько ты готов заплатить, — раздалось сзади. Появление тех двоих, что встретили нас на входе, я уже заметил, — Ты готов заплатить золотом или только советскими деньгами?
— Я заплачу столько, сколько потребуется, но в пределах разумного. Могу рублями, могу золотом.
Эх, как полыхнуло от них алчностью. Похоже ребятки решили, как это называлось ТАМ, развести лоха. Ну-ну, посмотрим что из этого у вас выйдет.
— Подожди, Чэн Зедонг, — произнёс старик по-китайски, — пока не время спрашивать о деньгах, мы ещё не всё выяснили.
— Дайте мне его на несколько минут и этот русский ублюдок сам вам всё расскажет, что вас интересует, и отдаст всё что у него есть. Он только что приехал и его здесь никто искать не будет.
Мда, парнишка, похоже, пошёл по беспределу. Придётся наказать, но пока послушаю, что ещё скажут. Самое интересное, что Шэн-ли так же как и я стоит не выражая никаких эмоций. Абсолютно спокоен.
— Скажи, юноша, — обратился ко мне один из присутствующих, — почему ты назвался Великим Драконом?
— Я так не назывался, уважаемый. Так назвал меня присутствующий здесь Шэн-ли, — кивок в сторону моего спутника, — Я не видел причин, чтобы разубеждать его в этом.
— И ты можешь доказать, что ты действительно Дракон? — в вопросе так и сквозило сарказмом.
— Мне нет необходимости что-либо кому-то доказывать, — ответил я с лёгким поклоном.
— Да хватит уже болтать! — не выдержал молодой и попытался схватить меня за шиворот, но ухватил лишь пустоту. Новая попытка схватить меня и снова рука проваливается в никуда. Тогда, рассвирепев, он попытался меня ударить. И, опять мимо.
— Что-то тут болотной тухлятиной запахло, — сказал я по-китайски. Мне нужно было окончательно вывести его из себя, а про болото упомянул потому, что его имя, Зедонг, означает живущий к востоку у болота. Он мне нужен был в качестве мальчика для битья. Как говориться, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом.
Зедонг окончательно впал в ярость и, выхватив откуда-то здоровенный тесак, наподобие мачете, пошёл на меня, размахивая им перед собой. Я на всякий случай слегка ускорился форсажем и, отведя ладонью пару ударов, взял руку с тесаком на болевой. Китаец взвыл, выронив своё оружие, а я развернул его спиной к себе и отвесил смачного пинка пониже спины. Ну если он после этого не потеряет остатки и так не слишком развитого разума, то я уже просто не знаю, что с ним делать.
И мой противник меня не разочаровал. Я не успел увидеть, как у него в руке появился маленький пистолет. Скорее инстинктивно, чем осознанно я нанёс ментальный удар, обездвиживая врага. Было видно, как он силится преодолеть оцепенение, сковавшее всё его тело и нажать на спусковой крючок, но ничего не выходит. Я неторопливо подошёл к нему и забрал из его рук дамский пистолетик.
— Знаешь, а я, пожалуй, дам тебе шанс, — глядя в глаза китайцу произнёс я, отщёлкнув магазин и высыпав патроны себе на ладонь, — Я дам тебе даже не один, а три шанса. Я разрешаю тебе трижды выстрелить в меня и если ты после второго выстрела не встанешь передо мной на колени, то после третьего я убью тебя. Вернее ты сам убьёшь себя. Мараться о тебя это ниже моего достоинства. Ты сам себе своими же руками разорвёшь горло. Так как, ты готов умереть?
С этими словами я зарядил в магазин три патрона и защёлкнул его на место.
— Я разрешаю тебе кивнуть головой, если ты принимаешь моё условие.
Китаец чуть заметно кивнул. Я вложил обратно ему в руку пистолет и отошёл к противоположной стенке. Если честно, то я не был на все 100 % уверен, что смогу увернуться от пули даже на полном форсаже. Тут 50 на 50. Хотя, скорее, всё же, 70 на 30 в мою пользу. Всё же эмоции я считывать могу.
— Ты можешь начинать.
Китаец вышел из оцепенения и посмотрел вначале на лежащий в руке пистолет, потом на меня, видимо решая, стоит ли со мной связываться. Решился. Вскинул руку и выстрелил. Я как в замедленной съёмке увидел как затвор пистолета начинает движение назад, как из ствола вылетает пуля с закруглённым концом, сопровождаемая облаком дыма от сгоревшего пороха. Медленно то она медленно летит, но всё же довольно шустро. Едва успеваю сделать пол оборота корпусом и пропустить пулю впритирку к груди. Точнёхонько шла, прямо в сердце. Второй выстрел. Пуля летит куда-то чуть выше. Похоже что в голову. Делаю пол шага в сторону. Китаец опускает взор на пистолет, потом с ужасом смотрит на меня. Ну, и? Всё, пистолет медленно падает на пол и мой противник плавно опускается на колени. Отключаю форсаж и подхожу ближе к распростёртому ниц побеждённому.
— Ты признал своё поражение?
— Да, мой господин.
— Встань.
Китаец поднялся на ноги, низко склонив голову.
— За то, что ты оскорбил меня, назвав ублюдком, ты в течении месяца не сможешь говорить и произносить какие-либо звуки. Я знаю кто был мой отец и в моих жилах течёт кровь русских князей. Это было первое наказание тебе. Теперь второе. За то, что ты осмелился поднять на меня руку я лишаю тебя возможности шевелить обеими руками сроком, — я сделал вид что задумался, — скажем, на неделю.
Было видно, как руки китайца безвольно опустились, а глаза наполнились ужасом. Тем временем я продолжил.
— Ну а за то, что ты усомнился во мне, я приказываю тебе сопровождать моего посланника, служить ему и защищать, даже ценой своей жизни, — я кивнул в сторону Шэн-ли, — пока он не достигнет цели своего пути. Понял ли ты меня, Чэн Зедонг?
Он быстро закивал головой.
— Ты можешь идти и готовиться к путешествию. А заодно реши для себя, кому ты готов служить. Всё, иди.
