в битве!
— Первые в битве!!! — Раздался рев полторы сотни луженых глоток, готовых идти за свои господином хоть в пекло ада.
Что представляет собой конный рыцарский клин, когда идет в атаку? Это страшное и пугающее зрелище, как закованные по самую макушку кони и люди мчат вперед, растаптывая и превращая в фарш всех кто попадется им на пути.
Что представляет собой атакующий сплоченный конный рыцарский клин? Еще более пугающую картину. Идущие почти ногу в ногу кони, под которыми трясется земля, всадники, знающие друг друга годами и понимающие все без слов. Настоящая живая машина для убийства, правящая на полях сражений Вестероса.
Тогда что такое раззадоренная гвардия Тарли, где в острие клина несется во весь опор их лорд, орудуя своим гигантским двуручным мечом, сделанным из валирийской стали?
Монстр.
Настоящий монстр на поле боя, разрезающий ряды наемников словно острый нож мягкое масло.
— Ки-а-а-а-а!!!
— Остановите его!
— Окружите их!
— Рука!!! Моя рука!
Ничто не способно было остановить их и Рендил это понимал, очередным замахом располовинивая закованного в сталь наёмника пополам, почти не чувствуя сопротивления. Такова была сила валирийской стали — она не только никогда не тупилась и обладала невероятной твердостью, но и спокойно резала любой материал, не важно металл, дерево или камень, как простую бумагу. Именно из-за этого мечи из этой стали превращали их обладателей в настоящих богов войны на поле боя, способных бесчинствовать на нем как им захочется.
— Милорд! На нас идет клин! — Послышался голос позади Рендила, давая понять, что он слишком увлекся битвой. А им навстречу и вправду скакал мощный кавалерийский клин, состоящий из закованных в тяжелые доспехи рыцарей.
«Контратака сверхтяжелой кавалерией значит. Неплохо». — Подумал он, поудобнее перехватывая свой двуручник. — Прорываемся!
— Да, милорд!!!
Две конные лавины, не разбирающие враги или союзники перед ними, очень быстро сблизились, выставив вперед копья.
«Так это их предводитель?». — Посмотрев на скачущего, на острие рыцаря, одетого в крепкие и добротные доспехи, с эмблемами солнца на груди, заносящего для удара свою двуручную секиру, промелькнула мысль у Красного охотника. Губитель сердец уже был заведен для удара, а мышцы на руках слегка расслабились, чтобы резко напрячься и выбросить полоску острой стали во врага. — «Глупец».
Два клина столкнулись.
Шух…
Вих…
Звяк…
— Бейте их!
— Порвите этих уродов!
— Первые в битве!
— Закаленные солнечным огнем!
— Непреклонные, несгибаемые, несдающиеся!
Элитные гвардии двух домов сражались не на жизнь, а на смерть. Всюду летели обломки копий, мечей и доспехов. Каждую секунду на землю падали новые порции крови, под звуки звенящих и сталкивающихся клинков.
А в центре всей этой вакханалии, словно в оке бури, кружились друг напротив друга два предводителя, скрестив лезвия своих орудий.
— Кто ты такой⁈ — Громко рявкнул Тарли, все еще находясь в легком шоке и не чувствуя своих запястий — слишком сильным был тот удар топора, отбивший ему руки.
— Лорд Феликс Темпер, владыка Осгилиата. — Представился из-за забрала ровный и твердый голос. Присмотревшись Рендилл и вправду заметил, что это не рыцарь Мартеллов, как он изначально подумал, ведь на изображенном гербе не было копья, а на фоне солнца горел пурпурный огонь. Герб самого молодого дома Дорна.
— Не припомню, чтобы у Темперов было свое оружие из валирийской стали. — Сквозь зубы сказал Рендил, давление на которого не прекращалось ни на мгновение.
— Забыл рассказать. — Ухмыльнулся под шлемом, со стилизованным кровавым гребнем, его враг. — Так мы будем сражаться или единственное на что способен знаменитый Красный охотник — это пустые разговоры?
— Нарываешься, мальчишка! — Первым разорвал клинч Тарли и, провернув над своей спиной Губитель сердец, атаковал, стремясь разрубить всего врага пополам.
Звяк…
— Это мы еще посмотрим. — Ответил ему Темпер, заблокировав меч, приняв тот на топорище.
* * *
Жизнь всегда полна совпадений и случайностей, происходящих каждую секунду. Некоторые считают, что это называется судьбой, неподвластной смертным, некоторые — итогом всех их действий до этого.
Так или иначе, Судьба и ее подруга Жизнь сегодня хорошо посмеялись над простыми смертными. Ведь одновременно с битвой дорнийского и просторского лордов, на мелководье безымянного брода вспыхнула не уступающая им по важности дуэль.
Высокий воин, одетый в полный латный доспех, с оленьими рогами на шлеме и гигантским молотом, который он играючи держал в одной руке, встретил своего самого ненавистного врага.
Его противник был как всегда великолепен. Облаченный в черный боевой доспех, с инкрустированными в кирасу рубинами, с матово-черным изящным клинком, развевающимся за спиной красным плащом и на гнедом боевом коне, он более органично выглядел бы на параде на улицах Королевской гавани, чем здесь, среди сражающихся и умирающих воинов, отдающих свои жизни за месть одного и за амбиции другого.
— Таргариен… — С чистой и незамутнённой ненавистью пророкотал Роберт Баратеон, чьи глаза уже давно стали красными от всепоглощающей ярости и лопнувших кровеносных сосудов. — Я убью тебя! Размажу твою башку своим молотом! Превращу ее кровавый фарш! Но прежде ответь мне ублюдок — что ты сделал с Лианной⁈
В ответ была лишь тишина. Сквозь прорези стилизованного под крылья дракона шлема на лорда Штормового предела смотрел пустой и незаинтересованный взгляд. Так люди смотрят на покойников. Рейгару было плевать на Баратеона, ведь для него тот был лишь ступенькой в его амбициозных планах.
Подавить восстание.
Свергнуть отца.
Избавиться от бесполезной жены.
Объединить Семь Королевств.
Стать истинным Обещанным принцем, героем пророчества.
И счастливо зажить вместе с Лианной и их еще не рождённым ребенком, породив новую легенду не уступавшую его далекому предку — Эйгону Завоевателю.
А пока нужно было избавиться от досадной помехи, которая еще что-то гавкает.
— … раз ты не хочешь отвечать я достану ответы из твоего хладного трупа! — Проорал Баратеон,
