своим людям забрать тела и готовиться к выходу. Нужно быстрее покинуть Королевскую Гавань. — Мы откланиваемся, ваше величество. — Издёвки в моих словах не услышал бы только глухой. — Всего вам хорошего.
Нас никто не останавливал — слишком много у людей накопилось вопросов и недопониманий, на подобии, почему и кем был убит, а не пленен король, или почему город подвергся разграблению. Уже покидая тронный зал, я слышал крики Эддарда Старка, требовавшего от Баратеона наказания для Ланнистеров, и причитания Джона Аррена о новой войне.
Но меня все это не волновало. Единственное о чем я беспокоился — это увидеть свою спасшуюся сестру, служившую няней у принцесы, и малышку Рейнис.
* * *
Уже в городе ко мне незаметно присоединился несколько неприметных фигур, оказавшимися людьми, оставленными мной с Робином. Один из них незаметно передал мне небольшой клочок бумаги, со всего тремя рублеными фразами на валирийском:
«Мы проиграли. Только девочка. Третий исток Путеводной.»
От этих слов у меня сразу отлегло от сердца — всегда оставался вариант, что Рейнис и вправду выкрали Таргариены.
План по вывозу Элии и ее детей изначально был очень прост и рассчитан на плохую архитектурную память хозяев Красного замка. Еще во времена Мейгора Жестокого, скала, на которой был построен замок, пронизывалась десятками больших и мелких гротов, ведущих прямо к морю. Он же соединил их многочисленными туннелями и ходами, дав себе и своим потомкам шанс сбежать вслучае опасности. Но когда жестокий король умер, то забрал на тот свет точную схему замка.
Позже мейстеры сделали нормальную схему верхней части дворца, а о катакомбах забыли, оставив их «изучение» на замковых слуг и бродяг из Блошиного конца.
Пока не случился инцидент «Крови и Сыра» во время знаменитого Танца Драконов.
Сыр был крысоловом в Красном замке, потому потайные двери и скрытые ходы замка, построенные Мейгором, были хорошо ему знакомы, как и крысы, на которых он охотился. Его и Кровь, жестокого мясника из Блошиного конца, нашла и наняла Мисария, мастер над шептунами и любовница Деймона Таргариена. Незримо от стражи Сыр провел Кровь по забытому проходу в самое сердце замка, итогом которой стала смерть принца Джейхериса прямо на глазах его матери и младшего брата. Крысолов и мясник сбежали с головой принца, скрывшись среди переулков Королевской гавани. Хотя Кровь был схвачен и замучен до смерти, никаких следов Сыра найдено не было. В ярости Эйгон II приказал повесить всех крысоловов Королевской Гавани. После этого сир Отто Хайтауэр завел в Красном Замке сто кошек, чтобы заменить их.
Но ходы так и не были запечатаны и всегда найдутся люди готовые пользоваться бесхозным добром. Например, гильдии воров и убийц, промышлявшие в столице. Именно их лидер, Пиявка, получил от меня увесистый кошель золота и задание провести Робина и его людей в Красный замок, а затем вывести его к морю, где их должен был ждать корабль.
План был почти идеален, за исключением одного момента — семью Рейгара держали в Твердыне Мейгора, куда не вел ни один тайный ход. Так что в какой-то момент им пришлось прорываться и идти на штурм.
«Нужно будет узнать, в какой момент они наткнулись на западников». — Подумал я, направляясь к своей тележке за очередной порцией лекарства.
Нужно было спешить.
* * *
283 год от З. Э
Устье реки Путеводная, Королевский лес, Штормовые земли.
На то, чтобы обработать тела Элии и Эйгона, отправить их вместе с принцем Ливеном на одном из кораблей в Дорн, выдать причитающиеся деньги наемникам и послать их на все четыре стороны ушло почти два дня. После этого оставшиеся восемьсот дорницев почти галопом рванули за мной в сторону Штормовых земель.
Именно там, в одном из притоков, был найден маленький рыболовный кораблик, на котором нашелся Робин с десятком выживших людей, Тея и маленькая Рейнис. Выглядели они откровенно плохо — раны от стрел, мечей, топоров, порезы и ушибы. Даже моя младшенькая прижимала к телу сломанную руку.
Но хуже всех выглядела Рейнис — у нее была крупная гематома на голове и, по словам сестры, она не приходила в себя с самого побега из Королевской гавани.
Сам побег с самого начала пошел по одному месту — во-первых Робину пришлось его отложить из-за того что подземелья почти все время были забиты людьми из Гильдии Алхимиков, постоянно таскающих какие-то ящики и оборудование. Видать хотели сбежать с тонущего корабля. Когда же все это закончилось и туннели стали свободными, к стенам прибыла армия Ланнистеров. Твердыню Мейгора взяли благодаря подкупленным слугам и нескольким убийцам, посланных Пиявкой, но на обратном пути они натолкнулись на отряд Григора Клигана. Элию и Эйгона убили в самом начале, а рядом стоящую Тею, несшую на руках Рейнис, спас один из северян, закрывший ее своим телом. Но даже так им не удалось выйти невредимыми — Тея сломала руку, а Рейнис ударилась головой об стену. Выбраться им удалось лишь оставив большую часть людей в тоннелях, где такая махина как Клиган не мог разойтись в полную силу.
«Если Рейнис не очнется, это будет катастрофа». — Устало подумал я тогда, радуясь, что предусмотрительно оставил мартелловских гвардейцев и дейновских рыцарей в нескольких часах пути отсюда. Пока девочка не очнется и не будет известна реакция Дорана, рассказывать о Рейнис будет опасно.
Так что единственное, что мне оставалась — отправить девочку с малым отрядом в Осгилиат, а самому ехать в Солнечное копье, на суд к Дорану и надеяться на его благоразумие.
«Плохое у меня предчувствие»
* * *
284 год от З. Э
Ковчег Песков, Солнечное Копье, Дорн.
Если бы меня спросили, кого из двух братьев Мартелл я опасаюсь больше всего, то я не задумываясь показал на Дорана. И это не из-за того что он грандлорд, с большими возможностями, а Оберин являешься моим старым другом. Нет…
Причина была в ярости. В холодно и контролируемой ярости, которой обладал владыка Дорна.
И если Оберин после моего подробного рассказа, где я опустил лишь момент с Рейнис,
