Варево вскипело.
Лениво, лопая большие жирные пузыри.
Держу пари, такого сытного блюда лесорубы и угольщики давно не пробовали!
— Ах, вкуснотища! — воскликнул Карл. — Как чесноком пахнет! Люблю чеснок.
— Можно и томатов немного добавить, для красоты, — сказала я. — Давай, выбери получше, да ошпарь-ка их кипятком и сними шкурку!
И помидоры тоже отправились в котел, в наваристую подливку, в которой разваривались кусочки картофеля. Не жаркое — мечта!
Бъёрн явился первым.
Он скинул у порога обычную порцию дров — нам в оплату, — стряхнул воду со шляпы, с широких плеч, и потянул воздух широкими ноздрями. Притом так жадно, что мне уже сразу захотелось взять с него оплату.
«Эй! Ты столько вынюхал, что мог бы уже досыта наесться!» — хотела крикнуть я.
Но, разумеется, ничего такого не сказала.
Вместо этого я щедро налила ему горячего жаркого, последила, чтоб в миске было достаточно кусков мяса, и поспешила ему принести.
Увидев в своей тарелке такое, Бъёрн так и замер.
Брови его покарабкались на лоб и заблудились где-то на линии роста волос.
Глаза чуть не выкатились прям в горячее варево.
«Эй ты, зрачки обожжешь!» — чуть не крикнула я. Но промолчала.
— Пять медяков, — заявила я смело, глядя, как лесоруб недоверчиво колупает кусок мяса в своей тарелке.
— Ы-ы-ы-ы-ы! — хищно взревел Бъёрн и жадно вцепился в горячее дымящееся мясо зубами.
Только за ушами затрещало.
Мои пять медяшек я поймала на лету, пока Бъёрн пожирал наше жаркое так, что брызги летели в разные стороны.
«А не продешевила ли я», — промелькнула у меня мысль. Но я тотчас отогнала ее. Мясо-то мне даром досталось. И то, что слопал Бъёрн — лишь небольшая его часть. Зачем жадничать?
— Я тут подумала, — уворачиваясь от брызг из-под бъёрновой ложки, — а не устроить ли нам небольшой праздник?
— Ы, — сказал Бъёрн. Ему было все равно. Ему было вкусно, и отвлекаться на всякие глупости он не хотел.
— В нашем городке мало развлечений, — продолжала я, — и ваше жена, наверное, скучает дома?
— Ы!.. — философски согласился со мной Бъёрн. Мол, а что я сделаю. Такова женская доля.
— Так вот мы могли устроить танцы и угощение, — продолжила я. — С жареным мясом и пивом. Завтра, например. Что скажете?
Я щелчком пальцев подозвала Карла — тот выжидал в засаде, — и мальчишка поставил перед Бъёрном кружку со свежим холодным пивом. Шапка пены с шипением таяла над глиняными краями. Капли воды текли по запотевшему боку кружки.
— Еще пара медяков, — не моргнув и глазом, произнесла я. — Если, конечно, хотите пива. Если нет, то…
Бъёрн перестал хлебать остатки подливки и уставился на меня, словно впервые видел. Потом огляделся по сторонам — а туда ли он вообще попал? Это точно таверна старика Якобса?
— Не сомневайтесь, вы пришли по адресу, — хладнокровно продолжила я, когда изумление бравого лесоруба немного прошло. — Это точно «Печеное яблоко», и тут совершенно точно подадут жареное на углях мясо и много, много пива! А кроме угощения тут будут танцы. Вы могли бы привести сюда вашу заскучавшую прелестную супругу и потанцевать с нею. Она ведь наверняка много месяцев никуда не ходила? И будет очень рада выгулять свое парадное платье?
— Ы! — изумленно выдохнул Бъёрн.
Он обеими руками ухватил кружку с пивом, поднес ее к губам и осушил в пару глотков.
Пиво пришлось ему по вкусу. У него даже усы вверх закрутились сами собой. Пару медяшек он отдал без возражений.
— Это значит «да»? — по-деловому осведомилась я, забирая деньги. — Говорят, вы и музыкантов можете позвать. Бесплатная еда, много пива и, вероятно, несколько медяков за их услуги их устроит?
— Да-а-а, — через силу выдавил радостный Бъёрн.
— Значит, мы договорились, — хладнокровно подытожила я. — С меня еще кусок мясца. За счет заведения!
И я знаком велела Карлу доложить Бъёрну еще жаркого.
С этим же предложением — привести заскучавшую жену на танцы, — я обратилась абсолютно ко всем посетителям таверны.
Надо отметить, что среди наших гостей я заметила несколько новых лиц. То ли на запах пришли, то ли слава о нашем вкусном угощении потихоньку начала распространяться по округе.
Но, так или иначе, а мы с Карлом заработали намного больше, чем обычно он получал дровами.
Часть денег мы честно отложили для папаши Якобса в оплату его картофеля и масла, а часть оправилась в наш тайник.
Я чувствовала себя миллионершей!
Лопая дешевое мясо, уплетая за обе щеки ароматный, разварившийся картофель и хлебая вкусную подливу, лесорубы воспринимали известие о пиве, мясе и танцах с интересом и воодушевлением.
Пойти развлечься тут и в самом деле особенно было некуда. Так что эту возможность весело провести вечер они точно не упустят!
Словом, когда окончился дождь, а Карл собирал миски, чтоб помыть их, дело было решено: завтра в таверне быть празднику!
***
Думаете, мы сложили руки, заработав много денег за завтрак с мясом?
Ничуть не бывало!
Помня о словах Карла, что один Бъёрн может слопать половину свиньи, испеченной на углях, я попросила еще мяса, и к нему — разных маринадов.
И прекрасного винного уксуса, и жгучего красного, и жирного майонеза.
И еще десяток бочонков с пивом.
С припасами оставила разбираться Карла. Помогла ему лишь перекатить тяжелые бочонки да показала, с каким маринадом лучше готовить мясо.
Он с готовностью остался разделывать жирную сочную свинину на куски и замачивать ее с луком в котлах.
В помощь нам Карл нанял пару девушек. Я рассудила, что если гостей будет много, то вдвоем мы просто разорвемся. Нужно будет и подавать угощение, и пиво наливать. Ноги собьём и мясо сожжем на углях. А с помощницами управимся.
Они пришли к полудню и помогли Карлу с мясом.
Целых три котла с замаринованными кусками стояли в холодном погребе, надежно прикрытые крышками. Еще несколько кусков варились для супа.
Девицы без устали чистили овощи и драили посуду до блеска.
— Ну, пошло дело! — радостно сообщил мне Карл.
А я снова подхватила ведро с водой и тряпку, и отправилась отмывать таверну.
На сей раз смогла привести в порядок только лестницу и пару небольших комнат.
Лестница оказалась чудесная, с точеными изящными лакированными балясинами, с гладкими ровными перилами. Ступени немного скрипели, ну, так что ж. Зато я их отмыла, и они тоже оказались дубовыми.
А в комнатках наверху после уборки стало светлее. Я и тюфяки взбила, и постельное белье поставила кипятиться со щелоком.
К нашему празднику я попросила Карла нарезать больше ветвей елок и украсить ими зал. Хвойный свежий аромат лучше застоявшегося спертого воздуха! Да и зелень — это красиво. Напоминание о зимних праздниках. Зимним праздникам все рады. Пусть и весеннему радуются!
Признаться, я готова была залезть на крышу и драить ее щеткой, наплевав на проливной дождь. Лишь бы поскорее справиться со всеми заданиями папаши Якобса и поскорее получить свободу.
Но Карл мне этого не позволил сделать.
— Адель, — сказал он строго, когда я уже развешивала белье на чердаке. — А сама ты что же, не наденешь чистого и красивого? Все-таки, праздник…
— Так откуда взять-то, — пропыхтела я, разгибаясь с трудом и отирая со лба пот и прилипшие волосы.
— Может, сходишь в лавку, купишь что-нибудь новое? Денег же много.
Кажется, Карл испытывал некоторое стеснение оттого, что его-то я приодела. А сама…
— Ах, хороший мой! — улыбнулась я. — Я б сходила. Но эти деньги ведь пойдут на дело.
Карл тряхнул лохматой головой.
— Конечно, на дело, — согласился он. — Но ведь и о себе надо думать! Ты совсем молодая, неужто тебе не хочется нового красивого платья?
— Хочется, — согласилась я. — Но в такой дождь я просто испорчу все обновы, и все.
Карл задумался. На его лице отобразилась нешуточная такая внутренняя борьба.
