Все это я думал уже после того, как укрылся за сараем.
Еще я подумал: надо что-то предпринимать. Оставаться в этом мирном городке — вредно для здоровья. Удирать обратно в лес? Тоже как-то не хочется. Голый человек на голой земле. Не люблю я, когда история повторяется. Особенно моя.
Выход нашелся. Авантюрный донельзя. Рискованный, как поход в клетку с тигром. Но — как раз по мне. Чи мы не козаки?
Глава восемнадцатая,
в которой герой показывает, на что он способен, и получает новые штаны
Что толкнуло меня на эту безумную авантюру? А хрен его знает. Отчаяние, наверное. Или тяга к самоубийству. Как иначе можно объяснить, что грязный босой бродяга в драных портках, снятых с огородного чучела, полез на борт самого красивого корабля в городском порту?
Разве тем, что я всегда неплохо относился к скандинавам. Бывал и в Норвегии, и в Дании, а в Швецию приезжал, считай, чуть ли не каждый год.
Там, на острове Готланд, в городе Висбю, летом регулярно устраивался исторический фестиваль. Место было выбрано превосходно. Окруженный крепостными стенами «старый город» и без того впечатлял, а когда его «населяли» сотни, если не тысячи, людей в исторических костюмах, это было незабываемое зрелище. Рыцарские турниры, старинные кабачки, где кормили «историческими» кушаньями и поили «историческими» напитками. Лавочки, где продавались всевозможные предметы старины, одежда, утварь… Все было восстановлено так скрупулезно, что можно было купить даже старинную «фармацевтику»: травки, настойки, сушеные крылышки летучей мыши… Но главное — оружие. И по вполне умеренным ценам. В прошлом году я, например, прикупил неизвестно как оказавшуюся на лотке оригинальную броню французкого кирасира времен Наполеоновских войн. Немного помятую, но мне же в коллекцию, а не воевать. И еще артиллерийский палаш восемнадцатого века. Все — подлинное и такое, что приятно подержать в руках. Впрочем, купил я и новодел. Очень эффектный «бастард», по виду — века четырнадцатого. Что новодел, было бы понятно любому мало-мальски неглупому человеку. Не может такой раритет стоить жалкие пять тысяч евро. И пусть меч был умело «состарен», но мне достаточно было взглянуть на режущие кромки, чтобы понять: приваривали их на вполне современном оборудовании. Да и заточка отнюдь не старинная. Хорошо хоть у изготовителей хватило скромности не вытравливать на клинке значок какого-нибудь авторитетного средневекового мастера.
— Что-то не похож он на раритет, — сказал я, деликатно дав возможность продавцу сбавить цену.
— Рукоять новая, — не воспользовался паренек моей помощью. — Старая истлела. Сколько веков прошло!
Я взял клинок в руки. Ага, баланс тоже хромает. Ребята сделали точную копию средневекового образца, но вот беда: их металл оказался не таким плотным, как тот. А может, долы слишком глубокие выбрали…
— Веков, говоришь? — задумчиво проговорил я. — А узоры зачем вытравливали? Не слыхал я о такой средневековой технологии.
— Это не вытравлено! — попытался возражать молодой мошенник. — Это так ковали. Брали несколько…
— Заткнись, — сказал я невежливо и положил меч на прилавок.
Диспутировать я не собирался. Но меч был мне нужен. У меня имелась негласная договоренность с начальником нашей таможни: он пропускает все, что я везу, но один предмет оставляет себе. Точь-в-точь как в анекдоте об его коллеге, который, заглядывая в чужой чемодан, говорит владельцу: «Давайте, гражданин, определимся: что тут ваше, а что — мое».
К счастью, таможенный начальник разбирался в оружии как сорока в драгоценностях. Тащил самое блестящее. Эффектный «бастард» — самое то. Увидит — сразу слюну пустит.
— Значит, так, дорогой друг, — сказал я парню. — Или ты называешь настоящую цену — или я звоню в полицию.
У нас в России номер бы не прокатил. Но в цивилизованных странах, где полиция охраняет закон, а не ищет, где бабла по-легкому срубить, перспектива у парня была аховая.
— Тысяча, — пробормотал он упавшим голосом.
— Крон? — усмехнулся я.
— Имейте совесть, мистер!
Сошлись на восьмистах. Нормально. Думаю, паренек даже заработал пару сотен. Надо было ему лучше разбираться в людях. Не стал бы жулить, получил бы тысячу.
Однако уверяю вас: этот парнишка — исключение. Мои настоящие друзья и знакомые в Скандинавии — просто замечательные люди, честные, дружелюбные. Правда, большинство из них — либо фехтовальщики, либо оружейники. А самое главное — живут в двадцать первом веке, а не в махровом Средневековье.
Этот скандинав дружелюбным не был.
— Куда лезешь, трэль[8]?
И попытался спихнуть меня обратно на мостки. Этого я позволить не мог.
Уклонившись от его клешни, перемахнул через борт и оказался на палубе. Здесь было людно. И все занимались своим делом. Однако, увидев постороннего, каждый счел своим долгом его сцапать.
Я не дался. Увернулся от пары-тройки ловцов и прорвался на корму, где очень солидный викинг беседовал с другим, еще более солидным.
— Выслушай меня, конунг! — крикнул я по-шведски.
Самый солидный махнул рукой. Золотые браслеты звякнули. Ловившие меня викинги остановились.
— Что ты хочешь?
— Хочу служить тебе!
— Дальше.
— Я умею мечом и копьем. Хорошо умею. Проверь!
— Почему ты… — последнего слова я не понял. Все же мои познания в шведском были весьма ограниченны. А та неизвестная сила, которая позаботилась, чтобы я понимал древнеславянский, не потрудилась сделать меня полиглотом.
— Прости, конунг. Я не понял.
— Я — не конунг, — викинг усмехнулся краем рта — правый ус слегка приподнялся. — Но — буду. Если Один прежде не заберет меня к себе.
Так он сказал или примерно так. Но общий смысл я уловил.
— Ты — словенин?
— Да.
— Я могу говорить на твоем языке, — сказал ярл. — Трувор!
Вперед выдвинулся плечистый викинг лет тридцати. Подбородок у него был выбрит, зато усы свешивались на добрых десять сантиметров. Серьезный человек. Я бы не хотел с таким поссориться.
— Переводи для тех, кто не понимает по вашему. Я спросил: человек, почему ты голый?
— Я не был голым еще сегодня утром, — ответил я. — Трое ваших видели меня, когда я входил в город. Могут подтвердить.
Трувор перевел.
— Повернись к людям, — велел ярл.
Я послушно повернулся.
Тут же кто-то с задних рядов крикнул:
— Я помню его! Он был вооружен как воин!
— Если ты воин, почему позволил себя ограбить? — с легким презрением произнес ярл.
— Я один не мог биться со всей дружиной Водимира, — мрачно пробормотал я. Вспоминать о позоре не хотелось. — К тому же там были стрелки…
— Это князь Водимир отнял у тебя оружие и одежду?
— И серебро с золотом тоже.
— Почему?
— Потому что ему так захотелось. Потому что я — чужой здесь. И я один.
— Ты хочешь ему отомстить?
— Хочу! — искренне ответил я. — Но что я могу один? Только глупо умереть! И кто тогда отомстит Водимиру?
— Ты пришел ко мне искать справедливости? — Ярл прищурился. Вопрос был с подвохом.
— Нет, — ответил я, немного подумав.
Все-таки искушение было немалое. Возмущенный ропот викингов, поднявшийся после того, как Трувор перевел мои слова, показывал, что они — на моей стороне.
— Я верю, что ты справедлив. Но это мое дело. Когда-нибудь мы сочтемся.
— Хорошо, — ярл кивнул одобрительно. — Я не стану ссориться с Водимиром. Здесь хорошая торговля. Даже лучше, чем в Альдейгье. Допустим, ты не врешь. Как твое имя?
— Волк! — ляпнул я первое, что пришло в голову. Вроде викинги уважают этого зверя.
— Ульф, — перевел Трувор.
— Возьми меня, ярл! Я знаю, с какой стороны держать меч!
— Это лишь слова, — заметил ярл. — Ты ловок, я видел. Но этого мало.
— Проверь меня!
Вот он, момент истины!
— Хорошо, — кивнул ярл. За моей спиной оживленно загомонили викинги. Предвкушали шоу.
— Стюрмир!
Вперед протолкался мордоворот ростом под метр девяносто. Косая сажень в плечах — это тоже про него. Рыжая борода Стюрмира была заплетена в косицы, изрядно засалившиеся. А руки по толщине могли вполне сравняться с моими ногами.
— Будешь с ним драться, — распорядился ярл.
— Я не буду с ним драться, — Стюрмир ощерился. — Я буду его убивать!
И потянул меч из богато изукрашенных ножен.
Я приготовился к почти невозможному: поединку безоружного с опытным мечником на ограниченном пространстве. Да при таких габаритах этот тролль меня голыми руками пополам разорвет.
Но ярл все же не собирался меня казнить.
— Погоди! Дайте Ульфу меч. И оба возьмите щиты.
— Мне щит не нужен, — быстро ответил я.
Зачем мне щит? Моя сильная сторона — быстрота.
К тому же этот здоровяк шутя развалит любой щит. Такими-то ручищами.
