Глава 10
Дирижабль стал подниматься в небо, и мы изо всех трех пулеметов начали обстрел этой огромной цели. Одна из пуль достигла цели, и обшивка дирижабля вспыхнула. Пламя пожара мгновенно охватило весь огромный воздушный корабль, и он рухнул на землю. Огонь бушевал несколько часов и в результате лесного пожара выгорел почти весь лес. Никто из экипажа дирижабля не уцелел и всё-таки мне, что-то не нравилось. Мы не контролировали весь периметр посадочной площадки и у части экипажа было время покинуть район пожара незаметно. Мы вернулись на территорию учебного центра и сдали пулеметы в арсенал и всей компанией отправились в увольнение. Официально это было увольнение в город. Неофициально мы отправились искать возможно спасшихся немцев. Искать надо было вдоль железной дороги. Я сам не был до конца уверен, что часть немцев смогла убежать, но всё равно мы отправились в поиск беглецов. Оказалось, мне не показалось. На второй по счету проверяемой железнодорожной станции нашлись свидетели посадки в вагоны группы мужчин в одежде, жутко вонявшей дымом. Вот и появился первый след. Мы продолжили поиски и след нас вел всё дальше. Железнодорожная линия вела в порт, из которого ходил паром в Ирландию, и мы продолжили движение дальше. Вот и береговая линия пролива между Британией и Ирландией. Немцев мы настигли в момент посадки на лодки для посадки на подводную лодку и уже не успевали задержать эти лодки. Но стрелять мы могли и стали расстреливать пассажиров лодок из личного оружия. Лодок было три и надо было пройти всего полмили и вот она подводная лодка. Но ни одна лодка не смогла продержаться под обстрелом и пяти минут никто не смог добраться до спасительной цели. И мы расстреляли всех и вернувшись на станцию сообщили о произошедшем в штаб. Полиция очень хотела пообщаться с нами, но вмешалось военное министерство и в связи с военным положением нас передали командованию и на этом вся история закончилась. Опять были поля полигона и опять пешим по танковые мои экипажи отрабатывали три вида боевых задач — прорыв линии обороны, встречный бой с танками противника и эвакуация подбитой машины с поля боя. Рождественский отпуск я провел на тренировочной базе. Несмотря на мою фамилию ехать в гости мне было некуда. Рождественские каникулы 1916 года. Офицерский бар и споры, когда же мы победим Германию и что будет дальше. Офицеры Британской армии в Пулеметном корпусе в своем большинстве не аристократы, не крупные землевладельцы — это люди, получившие техническое образование и работающие руками и головой, но в политическом смысле — наивные до невозможности. Или я просто знаю, что будет дальше, как мир развалиться и как Германия снова поднимется и опять развяжет войну. Но просто пью свою винную порцию и развлекаюсь, слушая разговоры вокруг. И до ухмылялся случилось сразу два события. Наш местный олигарх докопался до меня и потребовал объяснить мои ухмылки, и я его послал далеко и надолго. И после этого случилось второе событие. Не дожидаясь нового 1917 года, я уехал на пароходе во Францию. Командовать передовым отрядом нашего второго батальона. Произошла очередная реорганизация и теперь танковые части собраны в роты и роты собраны в батальоны. И первые батальоны собраны для отправки на линию соприкосновения с германскими войсками и будут получать новую технику, я же отправился во Францию с передовым отрядом готовить площадку для развертывания на материке. На самом деле часть старых танков выпуска 1916 года после ремонта собрали в отдельную роту и решили пустить в дело. Посмотреть, что там будет с танками зимой в боевых условиях.
Снова район Соммы и снова старые места — немцы смогли остановить и заблокировать продвижение британской армии и снова строит новые и новые линии траншей и позиций пулеметов и пушек. Немцы тоже решили провести локальную операцию зимой. Но они решили испытать свою боевую химию. Провести пуски хлора и слегка выпрямить оборону. Зимой не проводят масштабных войсковых операций, не принято из-за трудностей снабжения. Передовой отряд немедленно раздергали по взводам и мой взвод отправился к разбитому безвестному французскому городку. Здесь уже не осталось нечего кроме развалин. Местное население ушло вглубь страны от военных лишений, и только тыловики встречаются нам по дороге в район сосредоточения. Танки нам во взвод дали первого выпуска и после ремонта боевые машины стояли на площадке и всё. Просто стояли и не получали обслуживания. Мой небольшой отряд спасли механики. Со мной отправили всех языкатых и неблагонадёжных. Для британской армии — это всегда ирландцы. Но мои ирландцы оказались отличными механиками и танковые двигатели были разобраны и собраны, и мы смогли выполнить задачу на марш. Награда моим танкистам была классическая хотя и не прописанная нив одном уставе британской армии. Я разрешил собрать и запустить в работу самогонный аппарат. Теперь в наличии всегда имеется самогон и его производные. Но пить можно только вечером перед сном. В случае поимки пьяного среди белого дня аппарат будет уничтожен. Страшная угроза и возможность вечернего пития сделали невозможное — ирландцы выполняют приказы и не нарушают требования уставов днем. Мне не нужно большего и установилось хрупкое равновесие. Опять мы среди разбитых домов и ферм среди пространства бывших сельскохозяйственных полей, покрытых воронками разного размера и только изредка над головой пролетают этажерки — самолеты этого времени которые иногда сражаются между собой или бомбят лунную поверхность под собой. Земля здесь реально похожа на лунную поверхность. И всегда дует ветер. Только направление ветра всегда разное. Но направлений всего два или от нас на немцев или от немцев на нас.
Нам отведено под расположение разрушенная ферма в пяти километрах от линии соприкосновения с немцами. Укрытия вырыли до нас здесь были склады интендантов, но тылы перевели в другое место и нас воткнули на готовые блиндажи и укрытия. Очень удобно, не пришлось много копать и мы хорошо устроились. Но недолго продлилось наша спокойная жизнь. Каждые два дня у меня в обязанности появиться в штабе и получить новые указания. И вот в первый же раз моего путешествия в штаб я опять засек лишний кабель на магистральной телефонной линии. Но здесь не было засады и нас не обстреляли. Значит немецкая разведка просто слушает линию и разговоры. Какой вывод можно сделать — разведки нужны данные. Для чего немцам устойчивый контроль за связью. Один из вариантов немцам нужен контроль за связью, чтобы контролировать реакцию командования на события на фронте. Вариант внезапной крупной наступательной операции с ограниченными целями. Немцы сейчас больше на Восточный фронт смотрят. У них там тайная операция идет по внедрению Ленина в российскую жизнь и развал монархии. Здесь же видимо местные командующие решили показать себя. Инструктаж в штабе я слушал вполуха и больше думал, что делать с моими наблюдениями.
Инструктаж закончился, и офицеры повалили на свежий воздух курить и обмениваться фронтовыми сплетнями и слухами. Мое внимание привлек разговор двух майоров, разговаривали они о охоте и невозможности устроить хорошую охоту здесь в этих краях. Всю дичь распугали. И я решился — первый лейтенант Кристмас, охоту и здесь можно устроить, только охотиться надо на немецких диверсантов. На меня посмотрели сверху вниз, но магическое слово загонная охота, не адли проявить свой аристократический снобизм. Я продолжил — в окрестностях городка есть немецкая группа если собрать желающих можно устроить загонную охоту на немецких диверсантов. Это может быть интереснее обычной охоты. Здесь дичь может отстреливаться. Оба майора оказались завзятыми любителями охоты и сразу загорелись. К нам присоединились ещё несколько старших офицеров из батальонов первой линии и согласились выделить загонщиков — рядовых из рот, которые погонят диверсантов на номера. Охоту не стали откладывать и немедленно послали посыльных за загонщиками. На шум подтянулся и командир корпуса. Он тоже был любитель охоты и своим приказом придал легитимность нашим действиям. Немедленно принесли карту, и я показал, где видел несанкционированное подключение к главному кабелю. Сложилась компания главный охотник наш генерал и пара полковников. Они выбрали себе лучшие номера. В охоте участвовало четыре роты загонщиков и ещё одна рота страховала охотников на номерах. Из вещей старших офицеров денщики притащили охотничьи ружья. У меня ружья не было, но нашли и мне охотничье ружье. У генерала оказалось несколько ружей про запас. Нашлось и виски, и коньяк, и мясо. Нашлись и люди умеющие жарить шашлыки. Началось веселье. У командующего нашлось и время поговорить со мной и рассказать о правилах загонной охоты. Мне сделали предложение перейти в штаб. Но от такой чести я вежливо отказался, но сказал, что отказываюсь от штаба не со зла, просто звание постоянное у меня слишком маленькое и надо немного послужить в строю. Что бы понять его повыше. Окружающие грянули хохотом. Звания получают в штабе на линии огня званий не получить. Молод ты ещё очень молод. Но служи на своей линии соприкосновения придумаем, что ни будь с званием повыше тебе. И снова хохот.
