— Так они, правда, существуют?
— Честно? Ни разу не видела. А любопытно было бы. Пока что самые тёмные чары только у меня. А теперь ещё и у тебя. Как бы нас самих тёмными колдунами не посчитали, — Олеся улыбнулась.
— И то верно. У нас ведь тоже тёмные чары.
— Да. Но мы чертей вызывать не умеем, значит, не такие уж и тёмные, — рассудила княжна.
— А почему у нас такие чары? Ты знаешь что-нибудь об этом?
— Читала, это потому что у нас энергия луны сильнее энергии солнца. Вот и чары такие.
— А почему сильнее?
— А вот этого никто не знает, даже учёные жрецы. Есть разные легенды. Я книжку одну читала… у нас в книгохранилище она есть. В общем, долго рассказывать, как-нибудь тебе покажу. — Она повернулась ко мне и как-то неуверенно проговорила. — А можно тебя тоже спросить?
— Да, пожалуйста, — я удивился столь резкой смене тона. — Спрашивай, что хочешь.
— Я видела, как ты вчера создал огромную тучу в небе. Как ты это сделал?
— Это… — я запнулся, поскольку сам не знал, как объяснить, — …требует много сил.
— Но ты ведь знаешь какие-то особые техники? Я бы тоже хотела научиться.
— Но в этом ничего необычного нет. Разве тебя не учат подобным вещам?
— Эх, знал бы ты, каково быть дочерью князя, — вздохнула Олеся. — Некоторые отцы считают, что дочерей и вовсе не следует приобщать к боевым чарам. Мой батюшка не такой, но даже он не обучает меня наравне с остальными дружинниками. Меня почти не тренируют.
— А зря. Из тебя вышла бы неплохая дружинница, — заметил я.
— А из тебя получился бы хороший змеелёт. Никогда не видела того, кто сразу так хорошо управлялся бы с ящером.
— Разве же это хорошо? — рассмеялся я, вспомнив свои кульбиты.
— Для новичка — да. Ты не боишься. Когда ездок боится, он начинает путаться и дёргать за всё подряд, и тогда ничего не получается. Но конечно, тебе ещё учиться и учиться. Полёт на змее — настоящее искусство.
— Охотно верю. Видел, что ты вытворяешь.
— Хочешь научиться летать так же, как я?
— Ну… наверное, это долго.
— Я могу тебя научить. Есть несколько тонкостей… В общем, если что обращайся. Но я бы тоже хотела, чтобы ты меня научил чарам. Боги не зря привели тебя сюда.
Я не знал, что и сказать. Сам-то толком ничего не умел — разве что интуитивно, а меня просили учить.
— Я мало что умею на самом деле… Впрочем, можно попробовать, — согласился я.
— Правда? Научишь? Это же здорово! Я обычно тренируюсь на площадку у гридницы после вечерней трапезы. В это время там никого нет. Встретимся там сегодня… или нет, завтра, если не занять будешь. В общем, как будешь свободен, так и приходи, я там почти каждый день. Ты меня научишь чарами, а я тебя — управлять змеями. А теперь полетели уже! А то батюшка меня совсем заругает.
Олеся ловко запрыгнула на загривок Ретивого, затянула ремни. Расправив крылья, животное под управлением опытной наездницы взмыло в небо.
У меня же процесс залезания в седло снова занял некоторое время. Но заставить Ушастого взлететь теперь удалось гораздо быстрее, чем в первый раз. А когда я поднялся в небо, там уже происходило что-то непонятное. На севере, куда отправились три дружинники, несколько змеелётов хаотично кружили в небе, вот только было их там не три, а человек десять.
Олеся подлетела ко мне.
— Нападение, — крикнула она. — Я полечу помогать.
— Хорошо. Полетели!
— Нет! Тебе нельзя. Они убьют Ушастого. Это не боевой змей, и ты плохо управляешься с ним. Лети в крепость за подмогой.
— Я тебя не отпущу одну, — крикнул я. — Ты не знаешь, сколько их. Летим назад вдвоём.
Олеся не ответила, быстро набрала высоту, сделала резкий разворот и помчала туда, где шла воздушная баталия.
— Твою мать! — воскликнул я громко, но Олеся слышать меня уже не могла.
И что было делать? Олеся сказала правду: я действительно плохо управлялся с «птеродактилем». Спокойно лететь из точки А в точку Б — это одно, а маневрировать в сражении — совсем другое. Но мог ли я вернуться в замок в то время, когда княжеская дочь отправилась биться с врагами? Это же почти бегство. Как я буду выглядеть в глазах Казимира и остальной дружины? Какая молва пойдёт о новом великом князе?
— Какая же ты бестолочь! — выругался я на Олесю, вынудившую меня делать столь неприятный выбор. Понятно, что ей не терпелось повоевать, но какой смысл лезть в драку, когда не знаешь даже, с какими силами предстоит столкнуться? Олеся всяко быстрее меня долетела бы до крепости и вызвала помощь, но вместо этого сломя голову ринулась в бой.
— Извини, Ушастый, придётся повоевать, — я потянул за поводья, и змей начал делать широкий круг, разворачиваясь туда, где шло сражение. Мне ничего не оставалось, кроме как вмешаться в надежде на то, что моя магия отгонит врага.
Поворачивал я дольше, чем Олеся, да и скорость у Ушастого была заметно меньше. Ящер этот действительно резвостью не отличался. Когда я развернулся, Олеся улетела уже далеко вперёд.
А страсти в небе тем временем накалялись. Один из змеелётов создал каменную лавину, и направил в противника. Тот увернулся от большинства булыжников, но последний ударил его, и змей, беспомощно махая крыльями, стал падать. Следом с пронзительным криком на землю полетел ещё один ящер. Какой-то змеелёт, держа в руке длинное копьё, ринулся сверху вниз на врага, но тому удалось уйти от столкновения. Где свои, где чужие, я не понимал.
Два «птеродактиля» полетели нам с Олесей навстречу. Княжна начертила левой рукой круг в воздухе, образовав магический щит, только не солнечный, как у большинства дружинников, а тёмный, правой рукой она метнула в противника фиолетовый снаряд, напоминающий копьё, и тут же увела Резвого в сторону, уходя от стрелы со светящимся наконечником.
Олеся промахнулась, но и лучник — тоже. А в моей руке уже формировалось тёмное ядро. Пролетев мимо Олеси, вражеский воин оказался почти передо мной, только чуть выше. Я силой выпрямил руку с расставленной пятернёй. Сфера пулей пронзила пространство и ударила в живот ящеру противника. Кувыркаясь в воздухе, змей полетел вниз.
Чистое везение. Я ведь даже не целился. Второй змеелёт уже положил стрелу на тетиву, и я с силой упёр ноги в стремена. Ушастый рванул внизу. Я вытянул ноги вперёд, чтобы направить змея вверх, и он сменил курс, но так резко, что мои руки машинально вцепились в поводья, и Ушастый развернулся. Я совершенно потерял ориентацию в пространстве и на какое-то время перестал понимать, где небо, где земля, где Олеся, где противник.
Мимо кто-то промчал на большой скорости, чуть не столкнувшись со мной. Я же изо всех сил пытался выровнять Ушастого, но он наворачивал всё более безумные петли.
Воевать таким образом было решительно невозможно. Все силы уходили на то, чтобы заставить змея лететь ровно, на магию просто не оставалось времени. Я понял, что конкретно встрял.
Пытаясь выйти из сложившейся ситуации, направил Ушастого высоко-высоко в небо, чтобы там восстановить контроль над управлением, а потом атаковать противника с выгодной позиции.
Худо-бедно стало получаться сладить с Ушастым. Но когда я обернулся, увидел, что меня нагоняет один из горцев. Он натянул тетиву. Я дёрнул поводья в сторону, уходя с линии атаки, противник пролетел совсем близко. Я швырнул вдогонку сферу — мимо. Одамлар развернулся и выпустил в меня стрелу — тоже мимо.
Взглянув на восток, я увидел, как к нам приближается ещё дюжина летунов. Крепость же осталась далеко позади, и активности в той стороне не наблюдалось. Ситуация явно складывалась не в нашу пользу.
Глава 7
Противник плотно сидел у меня на хвосте. Я дёргал за поводья то влево, то вправо и всячески упирался ногами в стремена. Ушастый вертелся, как волчок, у меня начала кружиться голова, а живот резало ножом. На пути попался воин без синего хвоста на шлеме. Я швырнул в него небольшую сферу, которую всё же успел создать, но промахнулся. Чуть не столкнулся с нашим дружинником. Ящер подо мной взбрыкнул и заверещал по неясной причине. Сам того не желая, я оказался в гуще событий.
