на местный клан, перестать делать из них врагов, тоже неплохой выход.
Азула, в свою очередь, осталась сидеть в доме под моим пристальным присмотром. Взявшая нас семья боялась даже шелохнуться из-за её предыдущих высказываний, я изводился от непонимания, как теперь вести с ними дела, пока…
— Вот, возьмите, — мать семейства на наших глазах, достала из-под полы маленький свёрток, в котором лежало несколько бумажек. Её дети попросту дрожали от присутствия нас с Азулой, атмосфера казалась излишне натянутой. — Здесь не только знания, которыми пользуются мои дети для тренировки, но и какие-то записи моего мужа, он делал их, когда допускал какие-то ошибки в собственных тренировках. Клянусь, мы не сделаем ничего, что доставит Хозяину Огня проблем.
Отдали оригинал… я удивлённо переглянулся с Азулой и ме-едленно понял, что это то самое. Влияние, которое мы с ней способны оказывать на сторонних людей. Не верю, что подобное вообще пришло в мою голову, но по такой логике — Азула лучший вариант. По раздельности наши пугающие фигуры способны сдерживать только группы людей, всяких аристократов или разных Генералов, а вот если будем вместе, то, как сказал Анубис, сами конфликты будут останавливаться до их начала.
Изучив знания, которые были в листах, достаточно быстро осознав ценность смысловой нагрузки, я с уверенностью мог сказать, что это то самое — бесценное сокровище, которое попало в это место самым неведомым для меня образом. Может, информацию принёс сам наёмник, может, передавалась буквально столетиями, я не знал. Однако к листам Лагхимы прилагались, как и сказала женщина, некие логические размышления того самого трехглазого наёмника. И он, стоит сказать, неплохо задумался над смыслом магии…
'Третий год целенаправленной тренировки своей магии. Потерянная рука уже зажила, по договору с королевской семьёй, мне выдали протез, который хорошо дополняет мою огромную физическую силу — если бы я пользовался обычной огненной магией, то стал бы слабее почти вполовину. Воспламенение сильно отличается от остальной магии, значит, потерянные руки никак мне не мешают, но даже так, не хочу, чтобы мои дети в будущем их теряли.
Если они будут хорошо учиться по тем бумагам, смогут стать сильнее меня. Я вот не планирую тратить время на их изучение, мне плохо даётся понимание этой чуши с философией, поэтому потрачу время только на заработок. Обеспечу их всем нужным, чтобы изменить эту поганую жизнь — неважно, что для этого придётся сделать.
Всё же немного поменял решение. Чтобы дети поняли смысл этой философии, я кое-что прочитал и выписал для них главное: Чакра Света во лбу(что такое чакра?) раскрывает тайны истинной магии. До стихий была только энергия, она есть и сейчас, просто её никто не изучает, но такие особенные люди, как я, родились с высокой концентрацией этой энергии. Чакра Света(так и не пойму, что это), позволяет влиять энергией на собственную стихию, сливая их воедино, у каждой есть уникальные эффекты.
Мне неинтересны другие стихии, но я выпишу их, чтобы мои дети знали больше о мире:
Магия Воздуха — меняет форму энергии(автор тех бумажек приводил с ней больше всего аналогий. Говорил, что с ней можно вытеснять душу из тела и научиться летать. Неужели автором был магом воздуха?)
Магия Воды — меняет чужеродную энергию(автор приводил в пример манипуляцию живыми растениями и корнями, но предполагал, что можно манипулировать живыми людьми. Звучит страшно)
Магия Земли — меняет свойства энергии(примеров мало. Но создание магмы(не знал, что они так умеют), происходит путём той же манипуляции энергией)
Магия Огня — меняет концентрацию энергии(самое интересное. Обычные маги огня станут сильнее, а маги Воспламенения обретут новые возможности. Взрывы станут больше, возрастёт скорость стрельбы, появится возможность изменять траекторию взрыва)
Для большего понимания нужно прочитать самого автора, однако он говорит об изменении себя и своего разума. Не понимаю, что это значит'.
Ни слова о том, как он планировал зарабатывать на жизнь детям… никто не знал о том, чем он промышляет.
Заметки были большие, по теме и нет, но важный смысл из них уловить удалось: каждая продвинутая манипуляция своей стихией связана с энергией. Познав её, ты начнёшь постигать истинный смысл всего: магии, своего положения в мире, возможно, даже духов. Важно дополнить, что эти способности открывает не сама Чакра Света, просто на пути к ней ты можешь открывать свой разум новым вещам. Чакра же позволяет телу обрести свободный контроль над такими энергиями и манипулировать стихией почти что без ограничений.
Видимо то, что я проводил до этого, сложно назвать полноценным контролем, будущее моей магии ещё впереди, но уже так близко. В любом случае основная цель у меня тут выполнена. Сделав копии этих бумаг, чтобы всё же не обделять семью знаниями, я заверил, что теперь они могут продолжать заниматься своими делами.
По крайней мере, мне так хотелось, пока снаружи вновь не раздался шум. Сенсорика заметила, что Зуко все же начал буянить. Да так активно, что захотелось посмотреть. Вместе с Азулой, наконец, вышел наружу, где заметили стоящего в открытых воротах парня, напротив — побитые солдаты. Резвый… повалил всех вражеских магов в одну калитку, на некоторых уже красовались ожоги — после тренировок со мной, его магия просто на безумном уровне. Но рядом с ним был некий пацаненок… с татуировкой на лбу?
Этого мага воспламенения не тронул, но он и не двигается.
— Кто вы? — парень с торчащими вверх волосами, которые полностью открывали вид на широкий и большой лоб, хмуро на нас всех посмотрел. Сосредоточился на дорогой одежде двух моих сопровождающих, на золотом орнаменте, который украшал одежду Азулы и просто ничего не предпринимал. Да ему и не надо. Судя по концентрации ци, он может создать один взрыв, который быстро всё разрулит. — Вы ударили Капитана стражи, вы в курсе?
— Чего стоишь, помоги мне! — закричал находящийся под ногами Зуко мужчина.
— Не могу. Я ведь и вас задену, вы знаете это. — он был абсолютно инертен и не заинтересован… нет, ему даже доставляло удовольствие тот факт, что этого мужчину избивают. Словно у них двоих терки.
— Парень, тебя зовут Гья’но? — Зуко сосредоточился на неизвестном ребёнке, лет так десяти. Увидев кивок, спокойно заявил. — Я
