Тревелья, не выходя из имения, названная сестра прямо сейчас отдыхала в комнате, отсыпаясь после тяжелого дня. Ей не было интересно на смерть через сожжение, я разговаривала с девушкой об этом, и как оказалось, она видела это с самого раннего детства, как и повешение и даже военный суд, происходящий крайне быстро и просто, ударом в сердце или горло взмахом клинка. А вот проведенные нами пытки, сильно истощили девушку, во многом, из-за множественного магического влияния, идущего в течение целого дня с самых разных сторон. Мои силы, текущие через нее практически всегда, келья Аколита, наполненная силой, умирающий жрец и его сожженная книга, что при своем медленном крахе выпускали отчаянные волны магии. Не будь она из рода Грау, подобное бы оказало на нее ужасное влияние, но благодаря древней крови, Гвин отделалась лишь усталостью, да еле заметной головной болью. Тем не менее, от подобного мне легче не становилось, сон казался излишком, а Аколит не появлялась… по-прежнему ошиваясь где-то в доме, оставив меня наедине с мыслями и скорым мертвецом.
Остальное окружение не придавало мне никакой уверенности ни в чем, что могло произойти дальше. Мне не было интереса говорить с ними, и даже не пыталась завести разговор, не находя ровным счетом никого, достойного этой части. Крестьяне, которые подготавливали столб, порой перекидывающиеся несмешными шутками, не вызывали во мне доверия, и признаться, они сами несколько раз бросали на меня испуганные, почти что презрительные взгляды, всячески стараясь находится от меня на расстоянии. Несколько гостей, сидящих на траве и глядящих на величественное сооружение, разговаривали между собой о каких-то неважных вещах, вмешиваться в диалог я не хотела, да и не считала подобное нужным. Юноша Аколит, подходить к которому я боялась, оставался последним вариантом, который разумеется, я отбросила первым же делом. После того, как я залезла в его разум и переворошила мысли, мне было слишком страшно рядом с ним, опасаясь той кары, которую он мог обрушить на меня. Но, к счастью или сожалению, он был занят, стоя на соломе и вырезая на столбе какие-то письменна, начисто игнорируя недовольный ропот крестьян, которые из-за этого не могли покончить с работой и разойтись по домам. Во многом, потому что тот прижимал к полу брошенную вокруг солому. Удивительно, но Мирен здесь тоже видно не было, хотя признаться, первую, кого я ожидала увидеть, была именно девушка, что оказалась главной, в какой-то мере важнейшей вехой в жизни Марка, полностью изменившая абсолютно все. Жрица вообще не попадалась мне на глаза в течение остатков дня, но и в главном зале ее больше не было. Я даже попала в лазарет, но и там оказалось, что матриарха нет, а лекари сказали, что не могут поведать о том, где девушка сейчас находится. Ей обещали встречу с жрецом, случилась ли она? Или все попросту устали ждать ее пробуждения, решив, что это не стоит того? Спросить у самого Марка я не могла, все так же из-за Аколита, к которому боялась подходить. Ответом на эти вопросы мне стали тихие шаги, сминающие траву под ногами матриарха, плавно шествующей к месту сожжения, держа руки около пояса, сжимая их между собой и пальцами, маниакально и нервно, царапая тыльные стороны ладоней. Каждый ее шаг казался движением змеи, изощренным, подвижным, я видела, как ее спина и торс двигаются единым механизмом, как ноги перебирают по земле, практически желая слиться в единый хвост и избавиться от этих ненужных, раздражающих движений, но в итоге, лишь имитирующие движения знакового животного, которому та служила и возносила молитвы.
Признаться, я ожидала разговора, даже поднялась с мягкой травы, но жрица не обратила на меня ровно никакого внимания, даже не взглянула, слово и вовсе не заметив. Разумеется, это нисколько не оскорбило меня, не вызывало гнева, лишь легкое смятение, которое привело к тому, что не получив желаемое, я попросту осталась стоять с вытянутой вперед рукой. Жрица, быстро пройдя мимо, остановилась только лишь около подступов к столбу, глядя на него со смесью полного и справедливого смирения… разбавленной удручающей тоской, а так же мыслями, многими мыслями, которые оказались настолько глубоко скрыты в разуме девушки, что по началу, я даже ощутила в сознании тяжесть, от попытки ощутить и понять их. Вокруг нее, подобно незримым змеям, вились магические вихри, обвивающие девушку с ног до головы, которые практически полностью заглушали абсолютно все иные звуки рядом с ней, оставляя только громогласное, практически слышимое в реальности шипение, что смешивалось с звуком ударяющего по земле дождя, разумеется, не существующего в данный миг. Несколько секунд посмотрев на нее, я уже собиралась вновь опускаться на жухлую траву, ожидая наставницу, когда ощутила, как на мое плечо легла грубая рука, принадлежащая никому иному, как моему Аколиту. И, соответственно, наставнику. Что взглянула сначала на меня, а после на девушку... Тускло ухмыляясь.
- Ты очень искусно смогла подчинить себе сознание моего названного брата, это действительно достойный поступок… Если тебе интересно, то я нашла его молящегося в моей кельи, и когда он осознал что произошло... Ярость его была велика. Удивительно, как ты смогла сопоставить все воедино, воспользовавшись тем… что он посчитал тебя схожей со мной, пусть это и в корне не так. Пожалуй, я могу сказать что горжусь тобой… Но эти слова не выражают нужных эмоций… я испытываю уважение, Лиз, ты проделала отличную работу. - Девушка ничуть не изменилась, только, кажется, искупалась за время нашей недолгой рузлуке. Но несмотря на все, я ощущала изменение. В ее глазах что-то поменялось, уже никогда не собираясь являться прежним. Помимо этого, я вмиг обратила внимание на ее волосы, они впервые за несколько лет не выглядели как черная, пропитанная смолой солома, а наоборот, легли на плечи водопадом, шёлковым, не ломким и имеющим словно другой, более благородный цвет, похожий на обсидиан. Что-то случилось с ней… но что именно, понять оказалось до предательского сложно. Да и важно ли это было прямо сейчас? Я в этом сомневалась, предпочтя отнести свои мысли к более важным и насущным вопросам. - Сегодня важный для тебя день, что ты испытываешь по поводу этой казни? Восторг? Трепет? Страх? Если ты действительно пойдешь по пути, который избрала, видеть алые костры тебе предстоит чаще… чем кому-либо иному. И часто, именно ты станешь той, кто их разводит.
- Неужели каждый раз подобное будет столь долгим? Или же, мы просто не готовы к обряду, который совершаем? - Я продолжала разглядывать наставницу, но
