— Вот из этих британских задниц, уже ничего не лезет… — на стол хлопнулась пачка документов. Причем очень удачно; верхние экземпляры оказались весьма колоритно заляпаны кровью, а одна книжица, даже прострелена. — Мой отряд, на марше принял бой с эскадроном королевских улан. Уничтожено тридцать уланов, трое взято в плен раненными и сданы в госпиталь, получены важные сведения. Наши потери не существенны.
— Г-м… — толстяк повертел в руках солдатскую книжку и буркнул. — А ну идем, глянем на твой отряд…
Волонтеры, при виде нас, исправно и почти четко взяли на караул, после чего комендант еще раз озадаченно хмыкнул и поманил меня обратно в кабинет.
Хочется верить, что контакт установлен…
— Теперь по порядку, — комендант показал мне на стул. — От начала до конца.
— Меня зовут Майкл Алекс Игл, я из Техаса… — Версия уже давно была заготовлена, продумана до мельчайших подробностей, так что врал я не запинаясь. Кстати, пришлось врать только про себя, а остальное, я всего лишь немного приукрашивал. Для полноты картинки.
Получалось, что генерал Кронье, отправил меня с неким личным конфиденциальным заданием и я едва успел выскользнуть из Пардеберга, еще до завершения окружения его отряда. По пути претерпел немало приключений, попутно потеряв документы в сожранной львом сумке, совершил несколько скромных подвигов, ну а уже потом встретил волонтеров.
С самим генералом, они еще не очень скоро смогут поговорить, так что эта версия железобетонная, ну а дальше, все легко проверяется. Кстати, вполне серьезно проверяли.
Комендант оказался не так уж прост и не поленился дернуть парочку волонтеров, чтобы проверить мои слова. Потом еще парочку. Не удовлетворился этим и послал нарочного в госпиталь, поговорить с Лизой.
Во время разговора, клятый бур вел себя достаточно сухо, правда, презрительности все же немного поубавилось. Крутил носом, цеплялся, даже пробовал поорать, но когда вернулся нарочный из госпиталя, и слово в слово подтвердил мои слова, Баумгартнера наконец прорвало. Вернее, его неожиданно прорвало…
— Так что же ты раньше молчал… — заревел толстяк и по медвежьему облапил меня. — Да за доктора Лизхен, мы тебя на руках должны таскать. Знаешь, сколько она людей с того света вытащила. Да что там, она меня выходила!!!
— Так я и говорил…
Толстяк молча отмахнулся и брякнул на стол здоровенную бутыль с ромом с кружками:
— Надо выпить за это…
— Курт, мои люди уже полтора часа торчат под комендатурой…
— Ах да… — комендант хлопнул себя по лбу. — Сейчас… — он быстро накарябал пару строчек на листочке бумаги и сунул мне. — Вот, определяю вас на постой, в бывший пансион тетушки Хаафен. Он сейчас почти пустой, так что будет удобно. Найдете там Марко, он интендант и обеспечит отряд всем необходимым. Ну-у… там овес, припас и прочее… А завтра припишу вас к отряду генерала Мореля. Отличный вояка, я тебе скажу, этот французик — останешься довольным. Давай, отдавай, эту бумажку своим сержантам, а сам сюда. Пропустим пару стаканчиков…
Я так и сделал, но приказал Степану, Ла Маршу и Шнитке, потом вернуться и ждать меня под комендатурой. Есть еще дело, которое не хочется откладывать на завтра.
Пить не хотелось, но пришлось все же немного отхлебнуть мерзкого теплого пойла. Впрочем, толстяк особо не обращал на мои слабые потуги, своего внимания и опрокидывал кружку за кружкой. М-да…
— Ты не беспокойся Майкл… — Баумгартнер алчно высосал содержимое очередного стакана и крякнул. — Кх–хр… У-ух… Ты не беспокойся, скоро Пита вытащат из окружения. Отряды туда уже отправились. Да какое там нахрен окружение… так себе… окруженьице…
— Курт, это просто отлично!!! — я уже сам разлил ром по стаканам. — Выпьем за это!
— О да! — комендант вылил в себя коричневую жидкость и опять потянулся к бутылке. — Все понимаю! Курт Баумгартнер, все понимает! А меня держат на этой бумажной работенке… Не ценят!!! Ты это… хоть и америкашка, но мировой парень! Советую завтра поговорить с Кристианом Де Ветом. Доложишь свои данные… ну-у, те сведения, которые ты выбил из бриташек… — толстяк удивительно быстро стал пьянеть. — Э-эх!!! Как сейчас помню…
Кристиан Рудольф Де Вет — (7 октября 1854 — 3 февраля 1922) — политический деятель Оранжевого Свободного государства, генерал.
— Курт, ты бы мне выдал бумагу какую. И вообще, я хочу официально вступить в армию… — осторожно попросил я, посчитав, что комендант уже дошел до нужной кондиции.
— Не вопрос!!! — Курт лихо что–то черканул на бумажке. — Нашей армии нужны такие вояки! Не то что эти сволочи… сволочи… — комендант неожиданно всхрапнул, клюнул носом и угасающим голосом пробормотал. — Отдай… Стампу… Я все… Заходи еще…
Через пятнадцать минут, я получил в руки свой первый официальный документ в этом мире. Где черным по белому было написано, что Майкл Алекс Игл, добровольно ступил в армию Оранжевой Свободной Республики, такого–то числа, такого–то месяца. Не бог весть что, но уже хотя бы можно не боятся проверки документов. Молодца, одним словом. Нет, у меня конечно есть паспорт покойного американца Чака О'Брайана, но вот эта бумажка, пока гораздо предпочтительней, так как все меня знают как Майкла Игла.
— С чем и поздравляю… — поздравил я сам себя и аккуратно спрятал документ в карман. — В любом случае, гражданство республики, тебе Мишаня, пока не светит, так что обойдешься этой цидулькой.
Пришлось подождать немного сержантов, а потом мы дружно отправились в банк. Наличные, всяко лучше чем груда самородков. Особенно, когда приходится быстро сваливать…
Оранжевая Свободная Республика. Блумфонтейн. 22 февраля 1900 года. 17:00.
Банк, под помпезным названием 'Государственный Банк Оранжевой Свободной Республики', мы обнаружили в центре города. К счастью, он никуда не собирался эвакуироваться и вполне себе исправно работал. Надо сказать, почти ничего в городе не напоминало о войне. Нет, обилие вооруженных людей и патрули наводили на определенные мысли, но в остальном все шло своим чередом. Прогуливаются расфуфыренные парочки, работают фотографические ателье, множество ресторанов и отелей. Даже огромный воздушный шар на центральной площади примостился, рядом с которым авантажный пилот, за умеренную плату предлагает осмотреть окрестности с высоты птичьего полета. Как–то не по себе немного становится, от такой беспечности. Впрочем, я завтра все же попытаюсь достучатся до кого–нибудь из местных генералов, а потом…
— Какой валютой желаете получить герр Игл? — молодой клерк, вопросительно склонил напомаженную голову с идеальным пробором. — Могу предложить золотые монеты достоинством в один трансваальский фунт. А так же банкноты номиналом в десять и двадцать фунтов…
Очень интересно. Ну да, была такая монетка. Впрочем какая разница, они еще долго будут в обороте, вплоть до того как перейдут в разряд нумизматической ценности. А золото, оно всегда золотом и остается.
— … могу еще предложить британские гинеи и соверены… — продолжил клерк и вежливо скривился.
— Фунты… золотые… — коротко ответил я и отпил из миниатюрной чашечки глоток великолепного кофе. — В задницу гинеи…
Клерк посветлел лицом и отдал короткую команду помощнику, почтительно застывшему рядом. Тот, чуть ли не откозырял и мгновенно умелся куда–то за никелированные решетки, в изобилии наставленные в помещении для приема важных клиентов. Кстати, банк удивительно напоминал современные подобные учреждения, конечно со скидкой на колорит девятнадцатого века. И охранялся со всей строгостью. Степу и Ла Марша со Шнитке, внутрь не пустили, притормозив в комнатушке напоминающем предбанник. А меня разоружили, даже обыскать не поленились. Да и курс здесь… едрить его налево и направо. Ободрали как липку, прохиндеи…
— Какие еще услуги мы вам можем оказать герр Игл? — клерка можно было прямым ходом номинировать на титул 'Герр Вежливость и Предупредительность' всея Южной Африки. — Возможно вы желаете, перевести сумму в векселя на предъявителя нашего банка или открыть счет? Смею уверить…
— Нужен ваш совет, герр Стромберг… — на полированную столешницу с легким стуком лег камешек.
Герр Стромберг с каменным лицом выудил из ящика стола небольшую коробочку обитую кожей, извлек из нее что–то вроде монокля и еще несколько непонятных инструментов. Отработанным движением вставил монокль в глазницу и взял в руки камешек. Долго рассматривал со всех сторон, потом измерял, царапал и даже пробовал расколоть небольшим молоточком. Наконец удовлетворенно вздохнул и отложил алмаз в сторону:
— Герр Игл, могу вас поздравить. Это алмаз чистой воды. Я так понял, вы собираетесь реализовать его?
— Не только его. Партию из десяти штук, примерно этого размера.
