class="p1">- Это для вас они были. Для нас – ещё будут, если верить вам.
- Надеюсь, уже нет. Кто предупреждён, тот вооружён. И все мои технические предложения направлены именно на то, чтобы снизить вероятность такого развития событий.
- Но мы, как я понял, выстоим?
- Выстоим и победим. И выйдем из этой войны ещё сильнее, чем прежде. Так что, Лаврентий Павлович, ещё почти пятнадцать лет вам стоять на страже завоеваний социализма.
- А потом?
- Потом? Я вам продекламирую две частушки, сочинённые в 1953 году.
Цветёт в Тбилиси алыча
Не для Лаврентья Палыча!
А для Никит Сергеича
И Николай Лександрыча!
И ещё.
Берия, Берия
Вышел из доверия,
А товарищ Маленков
Надавал ему пинков.
- Шэни дэда! – сорвался нарком на грузинское ругательство. – Никитка??? Этот клоун???
- Да, тот самый, кто на ХХ съезде партии «разоблачит культ личности Сталина», а ещё раньше объявит «банду Берии» в составе вас, Меркулова, Кобулова, Деканозова, Мешика, Володзимирского и Гоглидзе едва ли не главным виновником политических репрессий.
Демьянов напряжённо смотрел в глаза побагровевшего от ярости Берии.
- Разрешите один совет, Лаврентий Павлович? Я слышал, что месяц назад исчез глава НКВД УССР. Запамятовал его фамилию. Ищите его в середине апреля следующего года в моём родном городе Миассе. Как в моё время было написано в отчётах по его делу, «при допросах он не создавал сложностей в работе следователей».
18
А вот и первая командировка в новой должности инспектора Контрольно-инспекторской группы при заместителе наркома внутренних дел. В город Ковров Владимирской области на знаменитый пулемётный завод. Задача – проконтролировать работы по созданию противотанковых ружей для подразделений охраны важных оборонных предприятий. Именно так удалось обойти сложности при выдаче технического задания на разработку этого вида вооружений.
Военные уже выдали своё ТЗ на ружья под патрон 14,5 х 114, который ещё только создаётся. Уже разрабатывается и образец ПТР системы Рукавишникова, но медленно, медленно. Не успеет оно к началу боёв на Халхин-Голе. В том числе – из-за неотработанности патрона. Так пусть красноармейцы потренируются бить вражескую бронетехнику из более слабых противотанковых ружей «на котиках». То есть, на «игрушечных» (в сравнении с разрабатываемыми «тридцатьчетвёрками» и КВ, конечно) японских танчиках. Пусть проверят действие этого оружия на дзотах и самолётах. Всю выпущенную партию 12,7-мм ружей «случайно» отправят на Дальний Восток, а в конце мая передадут в войска, обороняющие восточный берег реки. А там уже и ружья под 14,5-мм патрон «дойдут».
- Вы уверены в том, что необходимо тратить народные средства на это оружие? – в очередной раз выразил сомнения нарком.
- Я не уверен, товарищ комиссар госбезопасности 1-го ранга, я твёрдо знаю, что оно нужно. С 1941 по 1944 годы было выпущено более 280 тысяч ружей Дегтярёва и более 190 тысяч ружей Симонова. И успешное применение их прототипов под более слабый патрон подтолкнёт работы над патроном 14,5 мм. Значит, будет шанс войскам получить их уже в 1940 году.
В Коврове, естественно, работы шли ни шатко, ни валко: ружьё Рукавишникова разрабатывалось тоже у них, и Николаю пришлось до хрипоты спорить с Симоновым и Дегтярёвым о необходимости ускорить работы над заказом НКВД.
- Предельно простая конструкция для максимальной технологичности. Даже приклад для снижения веса можно сделать в виде трубы, но обязательно с амортизирующей прокладкой под плечо. Сошки, ствол, дульный тормоз, ствольная коробка, пистолетная рукоятка управления огнём, ручка для переноски. Всё! Максимально просто при максимуме эффективности.
Нужно ли говорить, что прототипы сделали «на отвяжись»? А поскольку ПТРД занималась зелёная молодёжь, Николай упростил им задачу созданием однозарядного «девайса» с коротким ходом ствола. С чем они, в общем-то, неплохо справились. Симонов же «копнул глубже», понимая, что на более слабом патроне может отработать многозарядную конструкцию для более мощного. Поэтому заморочился с отводом газов и магазином. И через две недели после приезда Демьянова на заводском полигон загремели выстрелы.
«Однозарядка», даже собранная «на коленке», показала неплохие результаты, прошивая со 100 метров до 27 мм брони, а с 400 – 20 мм. Более чем достаточно для основной массы «японцев» и даже лёгких немецких и чешских танков. То, что инспектор из госбезопасности был доволен работой молодёжи, подстегнуло и Симонова, который грозился «догнать и перегнать», пообещав представив своё ружьё через неделю.
- Вот и отлично! Значит, когда я снова приеду недельки через две, мы и проведём сравнительные испытания вашей «многозарядки» и «однозарядки» в которой молодёжь постарается устранить замечания.
- Как мне кажется, это получится не совсем добросовестная конкуренция, - возмутился Симонов.
- Побойтесь бога, Сергей Гаврилович! – улыбнулся Николай. – Кого вы сравнили? Себя, уже признанного оружейного конструктора, и мальчишек, для которых это, по сути, первая самостоятельная работаю. Если вы обещаете, что ваше ружьё будет готово через неделю, то ещё несколько дней на устранение выявленных недостатков, у вас останется.
Вообще, конечно, Демьянову коллектив, с которым он и сопровождавший его Кузнецов (то ли для охраны, то ли ещё для чего, о чём не хочется думать) встретили Новый Год, понравился. Толковые, работящие люди, без склонности к зауми и «интеллигентским понтам», каких в провинции намного больше, чем в столице. Очень много молодёжи, образованной, «заводной». Именно поэтому два гэбэшника, намеревавшиеся просто посидеть в комнате общежития, выполнявшего ещё и функцию гостиницы для командировочных, и оказались в шумной компании, гулявшей по соседству.
Получилось так, что Юра Кузнецов вышел «прогуляться в конец коридора», и его тут же окружили девчата, которым не понравилось, что товарищи чекисты скучают вдвоём. И сначала ворвались в их комнату, а потом и утащил обоих к себе.
Пели, пили, даже водили хоровод вокруг выставленной в коридор швабры, изображавшей ёлочку. Вальсировать Демьянов научился ещё в школьные годы, но застеснялся и отказался танцевать под принесённый патефон, сославшись на то, что всё ещё не вполне оправился после ранения. А Юрка… Юрка даже успел поцеловаться с кем-то из девушек на лестничной площадке. Правда, с кем именно, утром, собираясь на завод, так и не смог вспомнить.
Ага! 1 января 1939 года – обычный рабочий день «шестидневки» (фильм «Волга, Волга» смотрели?), а не как привыкли современники Демьянова, считающие его самым коротким днём года: не успел проснуться, как уже вечер. Уж лучше бы не мучили людей, а объявили его праздничным: всё равно до самого обеда почти никто из сотрудников толком работать не мог. Включая девчат и ребят, с которыми они
