— Я здесь морально отдыхаю, — вздохнул Всеволод. — Так раньше мы жили.
Я не стала расспрашивать, где же живут советские люди в таких хоромах, явно он не из простых обывателей.
Тем временем Всеволод сполна насладился моим растерянным видом и, когда я села напротив, сказал:
— Письмо готово.
— В смысле? — сперва не поняла я.
— Письмо для Ростислава, — пристально глядя мне в глаза, сказал Всеволод. От него полыхнуло сдерживаемым раздражением.
— А! Теперь понятно! — кивнула я, — я уже и забыла со всеми этими проблемами и мероприятиями. Думала, вопрос отложен на неопределённый срок.
— Я никогда ни о чём не забываю, Любовь Васильевна, — сдержанно похвастался Всеволод, — пришлось повозиться, пока мой знакомый гравёр скопировал всё идеально.
— Эммм… Всеволод Спиридонович, — замялась я, — я понимаю и полностью поддерживаю мысль, что оригинал Ростиславу давать в руки никак нельзя. Но у меня сомнение…
— Можете говорить смело, Любовь Васильевна, — подбодрил меня старейшина. — здесь нас никто не подслушает.
— Вы не боитесь, что когда текст письма прочитают те, кому Ростислав его потом передаст, и узнают что «Союз истинных христиан» тогда вел переписку с Гитлером, то судьбу конфессии я прогнозирую как малооптимистичную. И это в лучшем случае.
— Не волнуйтесь, Любовь Васильевна! — самодовольно улыбнулся Всеволод, — я всё предусмотрел. Копировальщик срисовал только вид букв и состарил бумагу. А вот текст послания мы немного подправили. Точнее полностью переписали…
— Так как вам надо, — понятливо подхватила я.
— Именно так, — с хитринкой взглянул мне в глаза Всеволод и мы дружно рассмеялись.
— Давайте сюда, я передам его Ростиславу, — я протянула руку и бережно приняла копию письма.
— Потом сразу же мне расскажете, — впился в меня требовательным взглядом Всеволод.
— Конечно, — кивнула я, — сразу же всё и расскажу.
— Теперь такое, — со вздохом задумчиво посмотрел на меня старейшина, — он захочет узнать, что вы хотите за эту услугу. Услуга немаленькая, и он это понимает. И что вы планируете?
— Но мы договаривались, что он поможет мне попасть в Бруклин, — ответила я.
— Это вы тогда договаривались, — покачал головой Всеволод, — но с тех пор вы сами прекрасно нашли несколько способов как туда попасть. И все здесь об этом знают. Думаю, скоро вы уже туда поедите. Надеюсь, на это…
— Я тоже надеюсь, — согласилась я.
— Так что вы потребуете от Ростислава за это? — нахмурился Всеволод, — повторюсь, услуга немаленькая. Если бы Ростислав передал настоящий текст послания, то даже говорить не хочу, чем бы это чревато для всех нас было…
Я сдержала ухмылку. Надо же — «для нас». Это письмо простых прихожан никак не коснётся. Тем более дела минувших дней. А вот лично Всеволоду я вангую крах карьеры.
Но вслух сказала:
— Есть у меня одна просьбочка, которую нужно выполнить, и то срочно.
— Ну-ну, интересно, — заинтересовался Всеволод.
А я возьми и расскажи ему о мордовороте с золотой цепью, который выкупил землю под домом моего отца.
— Ну и вот, — закончила я, — попрошу его посодействовать, чтобы землю не трогали. А лучше, чтобы выкупить её нам и нашим соседям.
— Ростислав вам ничем не поможет, — покачал головой старейшина, — он балабол. Только амбиции и глупость. А вот я могу. Есть у меня в нашей администрации свои люди.
— Хм… — только и сказала я.
— Давайте поступим так. — предложил Всеволод, — я порешаю вашу проблему, а вы взамен попросите у Ростислава услугу, нужную мне?
— Да я не против, — удивлённо пожала плечами я, — для меня главное, порешать все дела и выполнить обещания. А что за услуга?
— Когда вы планируете передать Ростиславу письмо? — спросил Всеволод.
— Надо бы сегодня, но максимум — завтра вечером, — ответила я, — завтра с утра просто у Анжелики первый экзамен в училище.
— Отлично. Тогда после экзамена, как только освободитесь, загляните ко мне, — сказал Всеволод, — я расскажу вам, о чем надо попросить Ростислава. Сегодня ещё сказать не могу, надо сперва кое-что уточнить.
— Хорошо, — кивнула я, мимоходом заметив, как изменился взгляд Всеволода.
Пауки в банке. Иначе и не скажешь.
А мне приходится крутиться и изворачиваться, чтобы манипулировать ними.
Из дома старейшины я выходила окрылённая, что моя проблема с деревней будет решена, так что пропустила тот момент, когда нос-к-носу столкнулась с лучезарной Мариной.
— Какие люди и без охраны! — рисуясь, пропела она, явно рассчитывая, что собравшиеся неподалёку прихожане, среди которых было немало её приятельниц и знакомых, всё это услышат.
— И вам не хворать, — кивнула я и уже хотела пройти дальше, как Марина прямо-таки заступила мне дорогу:
— А что это вы к Всеволоду Спиридоновичу зачастили, а, Любовь Васильевна? — проворковала она, — не староваты ли вы для всего этого?
— Возможно, я и старовата, если брать сугубо биологический возраст, — в тон ей ответила я, также растягивая слова, — но зато на фоне некоторых плохосохранившихся тёток я выгляжу просто отлично. Рекомендую брать с меня пример.
И я смерила Марину столь говорящим взглядом, что ни у кого даже сомнений быть не могло, кого именно я имею в виду под термином «плохосохранившиеся тётки».
Дамочки, что стояли неподалёку, рассмеялись. А Марина вспыхнула и пронзила меня злым взглядом.
Но я не стала оставлять последнее слово за ней и давать возможность сохранить лицо. Я просто обошла её по широкой дуге и отправилась дальше.
Дома я сидела на кухне за столом, ждала, когда доварится рагу и записывала в тетрадку план. Я вообще человек-планировщик. Обожаю всевозможные планы и всё планировать. Я обычно планирую на год, на месяц, на квартал, на неделю и ежедневно. Планирую к мероприятию, планирую к выходным, планирую уборку, и так далее. И всё это я люблю записывать на список (потом я, конечно же всё уничтожаю, чтобы никто не прочитал).
Так вот сейчас я сидела и записывала «План подготовки к поездке в Америку».
Перво-наперво следовало сходить в библиотеку. Допрос Ольги Ивановны, нашего агронома из группы, показал, что она, может и была когда-то хорошим агрономом, но про инвазивные виды ни черта не знает. Точнее знает, но очень мало. Она знала только, что инвазивные виды — это чужеродные растения или животные, которые попали в чужую для себя страну и вытеснили все местные виды. Ну, так это любой школьник нынче знает.
Поэтому подготовка к поездке в Америку включала поиск тех видов растений (просто животных перевезти через кучу границ будет трудно, практически нереально), так вот нужно было отыскать те виды растений, которые наведут там такого шороху, что заставит их заняться своими проблемами и отстать от нас.
Я понимала, что это почти экологическая диверсия, или, другими словами говоря, экологический теракт, но угрызений совести я совершенно не чувствовала. Будем считать, что если я завезу им какой-нибудь борщевик Сосновского или подкину самшитовую огнёвку, то это будет очень даже небольшой расчёт за того же колорадского жука.
Вообще-то я больше склонялась к насекомым. Та же самшитовая огнёвка из пары гусениц навела шороху на тысячи гектар самшита колхидского, как помнилось мне из горячих репортажей послеолимпиадного периода в моём родном мире. Так что завезти им чего-нибудь эдакого обязательно надо. Вот только я переживала, что если буду везти в какой-то пробирочке, то не задохнётся ли там букашечка? Поэтому в библиотеку нужно было идти в первую очередь.
Вторым пунктом я написала: «Устроить Ксению в типографиюгазеты 'Нью-Йорк Таймс» по обмену. Имеется в виду обмен между филиалами секты. Наших на ихних. И Ксюша, согласно моим планам, скоро будет американкой.
Третий пункт… — я написала жирно цифру три и расхохоталась. Сюрприз для Америки я приготовила знатный. Им точно понравится.
Но дописать я не успела — в дверь позвонили.
Глава 10
К моему несказанному удивлению, на пороге квартиры стоял… Пивоваров.
