— Как… как он вообще смог? — выдавил из себя Лаханов, пряча лицо в руках и начиная догадываться, с чего так истерил его товарищ.
— История мутная, подробностей я не знаю, — развёл тот руками, — Вроде бы кто-то половчее нас умудрился выкрасть пацана, отвезти его в Китай, а там попытаться продать американцам. Не мы одни у них на довольстве, Жор. Так вот, пацан выкрутился, освободился, кончил уйму народу и как-то прибил элитнейшего неосапианта, со способностями к массовой телепортации, частичной неуязвимости и… что там еще этот Дидиэл умел? Не помню, мелочь какую-то. Неважно. Симулянт размазал его по стенке. Так-то.
— Они в ярости? — угрюмо спросил Георгий, поднимая глаза на успокоившегося друга.
— Да хоть в жопости, мне насрать, — устало ответил тот, — Проблема в том, что эти упыри выкатили нам ультиматум, Никитич. Либо мы им достаем пацана, либо они нас сливают. Нас с тобой. Через венгров, через африканцев, через… да неважно. Эти суки решили сорвать зло на нас, Жора… «Условия сделки изменились», — передразнил он кого-то.
— …или собираются задействовать вообще все ресурсы, какие есть, — заиграл желваками Лаханов, а затем, скривившись, спросил, — Что хоть обещают взамен?
— Ноги мыть и воду пить, — ухмыльнулся внезапно Век, — Эти придурки считают, что только Предиктор мог бы просчитать появление именно Дидиэла, зная заранее, куда и как нужно нанести удар, чтобы тот умер. Поэтому, Жора, ноги мыть и воду с них пить… в зеленых президентах. Если мы справимся, то сможешь себе жить в Латинской Америке и иметь на каждый день свежую девочку для отсосов. И личную армию.
— П****т, — недоверчиво протянул Лиханов, — Нутром чую.
— Выкини его, он устало, это твое нутро, — Век улыбнулся еще шире, — Они выкатили ультиматум, да. Но знаешь, кто мне передал все эти условия? Гарант. Лично.
— То есть, игра с высокими ставками и Гарантом? — выдавил из себя через пару минут молчания человек, предварительно выпив еще рюмку алкоголя.
— Именно, друг мой. Именно.
— ...сроки?
— Три месяца.
Глава 1. Эволюции и симуляции
— Здорово, бандиты! — решил я внезапно и до полусмерти напугать двоих дремлющих в техническом коридоре метро людей. Сел сначала перед этой парочкой на корточки, а потом и выдал в полный голос. Они проснулись, испугались и завизжали, возясь и цепляясь друг другу за одежду. Я обиженно сопел в ожидании, пока у обоих проклюнется адекватность. Ну вот зачем так орать? Во мне нет ничего страшного. Обычный молодой парень. Подумаешь, волосы торчком, кожа бледная, вокруг глаз кожа темная, как будто спал последний раз при царе Горохе…
Мелочи. Для Стакомска почти норма.
— Да не шарься ты по карманам, — дал я совет худому нервному парню, лихорадочно шарившемуся, между прочим, по своим карманам, — Нету там уже ничего. Не-ту. Выдыхайте, бобры… фиговы.
— Ааа! — не послушался меня молодой, подскочив на месте и бросившись в атаку. Сделав шаг, он поскользнулся, грянувшись мордой об пол. Старший из этой пары, будучи посообразительнее, поднял руки вверх, прижавшись спиной к стене.
Молодой не унимался, пытаясь встать, но у него ничего не выходило. Плиты коридора были необыкновенно скользкими. Какая-то сволочь их коварно и тщательно смазала перед тем, как будить несчастных. Я даже знаю, какая.
— Слышь, завязывай уже, — посоветовал я пытающемуся доплыть до меня парню, — Не май месяц, мне холодно, яйцы стынут. Включай мозги, задирай лапы вверх.
— Нет!
— Игорь…, — проблеял его более умный партнер. Молодой не слушался. Ну да, «нева» за полсотни, три способности боевого ранга… не был бы парень патогеном, давно бы уже служил Родине.
— Вас вели от дверей лаборатории, — фыркнул я, — Брать были готовы в любой момент, если бы не винчестеры. Уж больно вы, Олег Николаевич, их небрежно в сумку сложили. Да не ищите, не ищите. Они там же, где и алмазы вашего Игорька, то есть не здесь.
— Сволочи! — выдохнул парень в пол, прекращая с ним бороться.
— А меня Витя зовут, приятно познакомиться, — покивал я, продолжая сидеть на корточках, — Всё? Успокоились граждане ворюги и… гомосексуалисты? Кстати, впервые вижу вас вживую. Люди как люди… даже странно.
— А ты… вы…, — внезапно подал голос тот самый Олег Николаевич, — Почему голый?
— Это Стакомск, — пожал плечами я, — Способности у меня такие. Кстати, да… Игорь. Прекрати замышлять фигню, у тебя на роже всё написано. Я очень сильный, но не очень умелый. Если мне придётся тебя ударить или толкнуть, то тебе придётся стать плоским. Поверь, я уже подобное видел.
Парень лишь зубами скрежетнул, но через несколько секунд расслабился, поднимая вверх ладони, мол сдаюсь. Вот и ладненько.
— Вставайте, проклятьем заклейменные. Или, как говорят у нас, у девочек, пройдемте, граждане. Вы арестованы.
Сдать гавриков, работавших в одной из лабораторий в китайской части города, проблем не составило. Полностью опустошенная поражением сладкая парочка из учителя и ученика, ставшего впоследствии лаборантом, без всяких лишних хлопот проследовала со мной до ожидающего их на поверхности автомобиля с бравыми серьезными парнями, а затем уехала. Куда и зачем? Не знаю. Может быть, их осудят и на лесоповал, может быть, предложат альтернативное место работы в закрытом учреждении. Ваще пофиг, я задание выполнил, устав, правда, как последняя собака.
Не сидеть, конечно, на корточках перед двумя заднеприводными, не подумайте. Искать их по метро, будучи туго свернутой колбасой белого тумана, было очень даже сложно. И долго. И трудно. Сквозняки там лютые.
К моему вящему удовольствию, не проходящему уже более пары месяцев, остаток дня прошёл мирно, тихо и цивилизованно. Припершись в свою общагу, носящую гордое название «Жасминная тень», я поулыбался суровой пожилой китаянке, фыркнувшей мне в ответ нечто определенно позитивное, показал неприличный жест девушкам, сплетничающим у проходной в ответ на их неприличные жесты, а затем прокатился с Вадимом Юсуповым на лифте до своего, самого нижнего этажа. Хороший парень этот Вадим, главное в глаза ему не смотреть и зубы не показывать. Впрочем, у нас все в общаге с прибабахом. И не только в ней. Улица Коморская печально знаменита на весь многомилионный Стакомск, а легенды о ней ходят совершенно нереальные.
Фигня полная, ответственно вам заявляю. Тут живут такие же люди, как и везде, только слегка… перекошенные собственными способностями.
К примеру, моя соседка, Окалина Юлия Игоревна. Ладно то, что она является «призраком», одной из немногих бедолаг, полностью перешедших в другую плоскость существования. Горя своего девушка не понимает и не осознает, впрочем, как и я, но общение с таким вредным соседом её определенно портит. Месяца три назад я ей убедительно доказал, что форма в её случае — понятие растяжимое, и с тех пор, повинуясь неведомым ментальным процессам, проистекающим в её полупрозрачной сущности, она экспериментирует. Иногда это пугает. Заходишь ты уставший после лекций и семинаров по мозголомным наукам, а в комнате сидит сова ростом под потолок. Призрачная.
