- Все чисто, - глубоким голосом сообщил Бык, заглядывая к нему, - никого нет.
- Ну и хорошо, - промурлыкал Хорь, подкручивая ус, - ты бы пошел, сделал бы чего-нибудь полезного. А то прямо тошно, что ничего не происходит.
- Тирера нет, - грустно сказал Бык с таким видом, словно сообщил что-то новое.
- Спасибо, учту…
- Там Сава, - продолжал Бык гнуть свою линию, - рука как?
- Это было три года назад, - вздохнул Хорь, убирая зеркальце, - она у него уже давно заросла и он на тебя не злится.
- Хорошо, - словно удовлетворившись разговором, Бык замолчал и подошел к столу с боеприпасами.
Было у него такое развлечение, патроны перебирать. Хорь этого не одобрял по двум причинам. Первая, что постоянные щелчки выкладываемых и вкладываемых обратно в магазин патронов его раздражали. А вторая была вполне объективна. В любой момент мог кто-нибудь или что-нибудь нагрянуть, а патроны не готовы, разбросаны по всему столу и магазины для оружия пусты. Только вот спорить с этим шальным он не собирался.
Встав со своего кресла, Хорь опять подошел к смотровой щели и выглянул наружу. Пришлось нацепить ПНВ, чтобы хоть что-то разглядеть. Только вот ничего нового там и не было. Все те же набившие оскомину развалины. Вздохнув, он снова сел в кресло и открыл один из карманов разгрузника. Единственный, в котором лежала вещь, не нужная для выживания. Старая и потертая фотография, а может и открытка, обратная сторона все равно была залита засохшей кровью. Только Хорю она была очень дорога. На картинке был изображен берег океана с одиноко стоявшей на песке пальмой. И чистое, лазурное небо, не закрытое ни развалинами, ни дурацкими железными конструкциями, старыми и ржавыми, никому не нужными, но все равно стоявшими как памятники древним цивилизациям, непонятно зачем жившими и как погибшими.
Чистота, тепло и спокойно. Вот чего ему хотелось. Убраться из этого мира, лишенного таких прелестей, как светлое небо и чистые пляжи. Да и пляжей вообще, потому что и водоемов здесь нормальных не было. А какие были, то заполнены далеко не водой, а заразной и токсичной дрянью, к которой и приближаться было опасно.
Несбыточная мечта, в исполнение которой он сам не верил, но очень желал. Убрав фотографию, Хорь заметил, что Бык внимательно на него смотрит, даже отложил полупустую обойму от пулемета в сторону.
- Что такое? – подозревая очередной припадок, спросил Хорь.
- Фотография, - протянул Бык, вытягивая руку, - Покажи.
- Вот еще, - Хорь демонстративно сложил руки на груди, не желая развития разговора, - Тебя это ни как не касается.
- Покажи, - снова попросил Бык, даже не замечая угрожающих ноток в голосе Хоря. Хотя ему не дано было различать такие мелочи, как интонации собеседника. Единственный язык, который он понимал достаточно быстро – язык силы и криков, да только кроме Бура, которого Бык безоговорочно слушался, никто не решался так с ним разговаривать. Бык были быстро и сразу с желанием убить.
- И не подумаю, - снова повторил Хорь, словно невзначай положив правую руку на колено.
- Покажи, - протянул Бык, даже не заметив каплю слюны, стекавшую с подбородка. Встав, он подошел к Хорю и протянул руку, - Я просто посмотрю…
Одновременно немного напуганный и в то же время разозленный, Хорь выхватил из кобуры пистолет и выставил его в сантиметре от носа Быка.
- Убери лапы, - проговорил он четко и спокойно, - не заставляй меня нажимать на курок.
***
- Еще немного и будем дома, - сказал Тирер, обернувшись к остальным, - Главное, хабар не растеряйте.
Устало передвигавший ноги Андрей все же нашел силы поднять голову и кивнуть. Ему уже начало казаться, что эта проклятая дорога никогда не кончится. Ноги в тяжелых ботинках словно налились свинцом, каждый шаг стоил огромных усилий. Сначала вытащить ногу из песка, поднять, потом снова опустить, чувствуя, как с сухим шорохом песок засасывает подошву. Самым трудным было приподнять ногу над землей, она тянула ее к себе как магнит.
Без перерыва несколько часов шли по этим развалинам, останавливаясь иногда только на то, чтобы Тирер огляделся и решил, куда идти дальше. В эти моменты Андрей без сил падал на песок, чувствуя, что ноги распухли раза в три, и минимум потребуется хирургическая операция, чтобы стащить с него эти холодные, тяжелые и совершенно неудобные ботинки. В походах он никогда не участвовал, а тем более в таких забегах с грузом за спиной.
Сейчас они уже вышли из района, представлявшего кладбище гигантских зданий и небоскребов, и переместились на территорию, почти полностью засыпанную песком, противно скрипевшим под ногами. То тут, то там из песка торчали части зданий, будто слепленных из глины или кирпича. Они шли по относительно чистой аллее между таких развалин, ни одно из которых не достигало в высоту больше, чем три этажа. Здесь уже не было навеки остановившихся и проржавевших автомобильных пробок, а одиноко стоявшие остатки автомобилей и даже танк, с бессильно опущенной пушкой, выглядели несколько дико и неуместно. Зато торчали голые и почерневшие стволы больших деревьев, расправивших сухие сучья далеко в стороны. На одном даже висел мумифицировавшийся от времени труп. Подвешен за шею тонкой веревкой. А дальше в проемах между развалинами можно было увидеть огромный каменный зиккурат, стоявший немного набок. Одна сторона чуть осыпалась, но Андрей все равно узнал эти ступенчатые и угловатые формы.
Все шли, немного пригнувшись и держа стволы на боевом положении. Места для них были явно новые и незнакомые. А потому все вели себя настороженно и не шли прогулочным шагом.
- А почему так медленно, ведь рядом с вами, - спросил как-то Андрей шедшего рядом Саву.
- Потому, что раньше спускались под поверхность гораздо раньше, - через плечо бросил тот, внимательно смотря за своим сектором стрельбы. В ПНВ Андрея тоже было видно, что там что-то шевелится, но четко разглядеть контуры мешала наполовину рассыпавшаяся кирпичная стена, стоявшая чуть ли не посреди дороги.
- В смысле спускались раньше? – удивился Андрей, не поняв ответа.
Но Сава лишь отмахнулся. Тем более, всех позвал Тирер, что-то обнаруживший.
Их проводник стоял перед большим зданием, почти полностью погребенным в песке. Наружу торчали лишь верхние два этажа и высокий шпиль, обломанный почти у самой верхушки. Контуры этого архитектурного решения еще угадывались в бархане рядом со зданием. Тирер стоял, лениво ковыряя носком ботинка песок рядом с окном. Как ни удивительно, но оно еще было целым, и стекло тускло поблескивало в спектре ПНВ.
Все сгруппировались рядом с предводителем, ожидая его решения. Но тот молчал, и ждал Саву. Когда же подошли и шедшие в хвосте, Тирер протер линзы противогаза и спокойно сказал:
- Мы в полной заднице.
Несколько не соответствующее общей ситуации заявление, особенно после ободряющих выражений в стиле «скоро все закончится». Все одновременно впали в ступор, пытаясь переварить услышанное, и только Сава не побоялся задать интересующий всех вопрос. Опустив оружие стволом в землю, он деликатно поинтересовался.
- А в чем же, собственно, дело?
Тирер поднял на него взгляд, а потом с силой ударил ногой по стеклу. Звякнув, то разлетелось вдребезги. Несколько секунд все молча смотрели, как песок постепенно ссыпается внутрь. Решив, что все насладились этим зрелищем, он продолжил.
- Я не могу найти дороги. Просто не могу. Мы и так уже наматываем второй круг вокруг того места, где наше укрытие расположено. Драконы отрезали нам единственный известный мне безопасный спуск вниз, к нашему укрытию. Все остальное только сплошные развалины. Как я подозреваю, через некоторые можно спуститься вниз, но нельзя гарантировать, что нижние этажи не обрушены, да и есть ли там вообще спуск к нижним этажам.
- А почему здесь остановился? – спросил Сава, даже не изменившись в лице от услышанного.
- Потому что я думаю, что тут можно спуститься, - ответил Тирер, снова поворачиваясь к окну, куда до сих пор ссыпался песок тонкими струйками, - если нет, то придется либо возвращаться, либо просто застрелится.
- Многообещающее, - Сава кивнул головой, признавая правильность его решения.
И первым же полез в окно. Стоявший рядом Тирер раздраженно похлопывал себя стволом оружия по ноге. Все это ему страшно не нравилось. Как решение оставаться здесь и возвращаться, так и решение спускаться через помещения небоскреба. Лучше всего было бы, чтобы никто не помешал бы им у того перекрестка, никто не напал бы, и они спокойно бы дошли уже выверенным путем. Никогда он не был любителем придумывать дорогу на ходу.
