— Совсем охренели — генерала за кофе гонять! — проворчал Георгий Петрович, придерживая дверь кабинета ногой. В руках у него был поднос с чашками.
Произнося эти грозные слова, Георгий Петрович ухмылялся чуть ли не до ушей.
Я поднялся, взял у него из рук поднос и поставил на стол. Кроме чашечек с кофе на подносе была тарелка с нарезанными колбасой и сыром и вазочка со слоёным печеньем, которое в народе называлось «ушками».
— Галина Петровна строго-настрого запретила выпивать без закуски! — объяснил Георгий Петрович.
Я растерянно пил кофе с молоком и кое-как поддерживал беседу на разные темы. А старые друзья тем временем совсем разошлись.
— Ну, что, Володя! Готовь своих собачек! Через три недели открытие сезона!
Генерал даже потёр руки от предвкушения.
— Кстати, как там мои солдаты? Строят домики?
— Строят, Георгий Петрович, — кивнул я. — Недавно мы с ними браконьеров поймали. Ребята здорово помогли.
Я рассказал историю с незадачливыми рыбаками.
Наконец, генерал взглянул на часы.
— Пора тебе, Андрей Иванович. Рустам с машиной внизу. Передавай привет отцу. Анализы сделайте, как сказал доктор. И если что — сразу к нему, он не откажет. Это я тебе обещаю. Ну, а мы на открытие охоты выберемся к тебе. А может, и раньше, если время позволит.
Я попрощался с Владимиром Вениаминовичем и вышел в прихожую. Генерал вышел за мной.
— Провожу. Если соберёшься в Ленинград — звони и заезжай без стеснения. Мы тебе всегда рады.
— Спасибо, Георгий Петрович!
— Тебе спасибо, Андрей Иванович! Я рад, что мы познакомились.
Генерал протянул мне руку и открыл дверь.
— Ну, бывай, егерь!
Перепрыгивая через невысокие ступеньки, я быстро сбежал вниз по широкой лестнице. Состояние было лёгким и радостным, словно я хорошенько выспался и отдохнул. Странно — задремал-то я на полчаса, не больше.
Я вышел в тихий зелёный двор генеральского дома и увидел у подъезда знакомый «УАЗ». В машине скучал Рустам. Увидев меня, он заулыбался и приглашающе махнул рукой.
— На вокзал? — спросил он.
— Ага.
Я захлопнул дверцу кабины, и Рустам завёл мотор. Машина выкатилась на набережную.
Откинувшись на жёсткую спинку сиденья, я перебирал в памяти сегодняшний день.
Всё складывалось удачно. Кроме поездки к врачу, но этого следовало ожидать. Медицина не всесильна, увы. Ладно! Значит, будем сдавать анализы. И не провороним начало болезни, как в прошлый раз. Я не позволю!
Вот только как уговорить отца, чтобы не пугать его?
Задумавшись над этой проблемой, я не замечал дороги, по которой мы ехали, и очнулся только, когда машина затормозила у входа в Московский вокзал.
И тут меня словно обдало холодной водой.
Чёрт!
Владимир Вениаминович, Индия, расспросы о медитации... А потом я уснул.
Да это же был гипноз! Я вспомнил рокочущий, успокаивающий голос. Точно! Он загипнотизировал меня, потому я и уснул.
Что же я наболтал им под гипнозом? И зачем Георгий Петрович это устроил? В чём он меня заподозрил? И... и что теперь будет?
А может, я ошибся? Уснул от усталости, а теперь придумываю себе чёрт знает, что? Мало ли, какой у человека голос...
Не замечая, что машина давно стоит, я лихорадочно прокрутил в памяти весь последующий разговор. Да нет! Генерал и Владимир Вениаминович вели себя совершенно естественно, расслабленно. Совсем не так, как вели бы себя люди, которые узнали, что перед ними — попаданец из будущего.
Немного успокоившись, я вылез из машины. Рустам удивлённо глядел на меня.
— Рустам, — спросил я. — А Георгий Петрович в каких войсках служит? Если, конечно, это не тайна.
— Да какая там тайна! — улыбнулся Рустам. — Пехота обыкновенная.
Я пожал ему руку и пошёл в зал ожидания. До электрички оставалось полчаса.
* * *
Георгий Петрович подошёл к окну и проводил взглядом выехавший из арки дома «Уазик». Заложил руки за спину и повернулся к Владимиру Вениаминовичу.
— Ну? Что скажешь, Володя?
Владимир Вениаминович покачал головой.
— Даже не знаю, что сказать. Удивил ты меня Жора! Крепко удивил. И как только ты умудряешься отыскивать подобные приключения?
— Знал бы — подписку бы с тебя взял о неразглашении, — угрюмо сказал генерал.
— Так и возьми, — миролюбиво согласился Владимир Вениаминович. — Я и сам о таком говорить поостерегусь.
Генерал взял чашечку с остывшим кофе, сделал глоток и поморщился.
— Володя, ты опытный психотерапевт. Не мог парень соврать? Или просто...
Георгий Петрович выразительно постучал себя пальцем по виску.
Владимир Вениаминович улыбнулся.
— Соврать не мог. И с головой у него всё в порядке. Он действительно верил в то, о чём рассказывал. И это не постороннее внушение. Внушение всегда можно определить — по заученным оборотам речи, по мимике и другим признакам. Нет, он прожил всё, что мы слышали. Но что из этого — реальность, а что — его воображение? Тут надо разбираться долго.
— Ну, если верить Синицыну, время у нас есть. Десять лет.
Генерал неожиданно усмехнулся.
— Нет, Жора, — мягко поправил его Владимир Вениаминович. — Времени у нас нет. В этот раз я взял парня неожиданностью. Но больше такой фокус не пройдёт. Если при встрече со мной он регулярно начнёт засыпать — то мгновенно заподозрит неладное. И всё поймёт. Если уже не понял — он ведь далеко не дурак, и должен держаться настороже. Спроси-ка Рустама — как он вёл себя по пути на вокзал.
Глава 10
— Знаешь что, Георгий! — сказал Владимир Вениаминович и снова взглянул на часы. — Пойдём-ка, прогуляемся на свежем воздухе!
Он демонстративно поморщился и помахал рукой перед носом, разгоняя табачный дым.
— Ты же домой спешил, — напомнил другу генерал.
— Спешил. Но теперь я не уйду, пока не узнаю — что ты решил. Идём-идём на воздух!
Мужчины вышли в прихожую.
— Галина Петровна! — окликнул генерал супругу. — Мы с Володей прогуляемся по набережной. Засиделись что-то.
— Давно пора, — одобрительно кивнула жена генерала, появляясь в прихожей. — А я пока кабинет проветрю. Ужин через полтора часа, не опаздывай, пожалуйста.
Георгий Петрович хмыкнул было, но Владимир Вениаминович остановил друга.
— Я прослежу, — улыбнулся он Галине Петровне.
На лестнице генерал снова хотел что-то сказать, но осёкся, оглянувшись по сторонам. Психотерапевт заметил это и одобрительно кивнул.
— Если у вас паранойя — это ещё не значит, что за вами не следят, — произнёс он, выходя на улицу. — А вот и Рустам!
«Уазик» как раз въезжал в арку двора. Он лихо развернулся на пустом асфальтовом пятачке и задним ходом встал на привычное место под окнами генеральской квартиры.
— Отвёз? — спросил Георгий Петрович выпрыгнувшего из кабины Рустама.
— Так точно, товарищ генерал-лейтенант! — весело отрапортовал сержант.
— По дороге ничего необычного не случилось? Всё в порядке?
— Так точно! Андрей Иванович всю дорогу о чём-то думал. А у самого вокзала встрепенулся, словно что-то вспомнил. И спросил меня, в каких войсках вы служите.
Рустам улыбнулся.
— Ну, дальше! — нетерпеливо сказал генерал.
— Я ответил, как вы приказали. Андрей Иванович успокоился и пошёл на электричку.
— Хорошо, Рустам. До завтра свободен. Завтра — как обычно.
— Есть, товарищ генерал-лейтенант! Разрешите выполнять?
— Разрешаю.
Мужчины пропустили «Уазик», прошли под аркой и вышли на набережную. Георгий Петрович хотел было повернуть на узкий тротуар, идущий вдоль дома. Но психотерапевт укоризненно окликнул его:
— Жора! Сколько раз тебе повторять, что гулять надо как можно ближе к реке и деревьям. И как можно дальше от дорог и выхлопных газов. Идём!
Он взял друга за локоть и перевёл через дорогу к гранитному парапету.
— Чувствуешь? Совсем другое дело!
