лохматый, похожий на лешего из детской сказки. Я не успел сказать «здрасте», хотя собирался. Мужик удивлённо вскинул косматые брови. Но ни о чём меня не спросил — лишь приоткрыл рот… и тут же повалился на пол. Я запоздало ощутил холодок в районе пупка.
— Идём дальше, Босс. Девчонка наверху.
Ступени лестницы едва виднелись в полумраке. Я споткнулся здесь в прошлый раз, когда поднимался при свете. А в темноте тут нетрудно было и шею свернуть. Вспомнил слова призрака — пошарил взглядом по стенам. В отличие от обитателей этого дома, экономить фонарное масло я не собирался. Тем более, чужое. Зажёг светильник. И те, что висели дальше, по ходу нашего с Боссом движения наверх, тоже.
— Четвёртая дверь направо.
Я остановился, огляделся. Первым делом отыскал взглядом дверь той комнаты, где не так давно беседовал со Шляпой. Точно не четвёртая от лестницы — восьмая или девятая, в самом конце коридора (рядом с ней светился фонарь). В голове промелькнула мысль заглянуть за неё, да умыкнуть из комнаты коллекцию шляп. Улыбнулся, представив реакцию хозяина дома на мой поступок.
Шум чужих шагов спугнул мою улыбку. Краем глаза я заметил в коридоре движение. И тут же услышал грохот от падения человеческого тела. Обернулся. Профессор Рогов сработал оперативно: очередной бородач распластался на полу, едва успев выглянуть из комнаты. Рычание Барбоса усилилось. Я поспешил успокоить волкодава — положил руку ему на холку.
— Направо…
Повертел головой. Указал пальцем в сторону длинной части коридора. Но не на комнату с коллекцией шляп — на другую дверь.
— Если правильно понимаю, нам туда.
Босс вильнул хвостом. Прикоснулся холодным носом к моей руке — словно сообщил: поддерживает меня, готов исполнить любую мою просьбу. Я ответил волкодаву едва заметным кивком. В очередной раз порадовался тому, что взял с собой именно Барбоса, а не одну из девчонок. Клиф не рвался вперёд, прислушивался к моим словам, не пытался своевольничать.
Хотя, Вера, возможно, вела бы себя так же. Но с поправкой на женский характер — наверняка бы нашла, за что на меня обидеться. А вот Надя, к гадалке не ходить, устроила бы мне «весёлое приключение». Сомневаюсь, что уговорил бы её здесь, в доме, отыгрывать роль моей тени. Ни одно из рухнувших по ходу моего движения тел не избежало бы её внимания: каждый из уснувших бандитов после обнаружил бы на себе ту или иную Надину «метку».
Свет ближайшего фонаря мигнул, словно горевшее внутри него пламя затрепетало на ветру. Из стены вынырнула светящаяся фигура призрака. Именно рядом с той дверью, на которую я нацелился. Мне почудилось, что мастер Потус выглядел недовольным. Привидение не поспешило мне навстречу — моё воображение заставило призрака призывно взмахнуть руками.
«Шевелись, парень! — сказал старый пекарь. — Ты сюда не на прогулку явился».
«Кто бы говорил, — ответил я. — Это ведь не мы с Барбосом полночи по чужим вещам шарили. Давно бы уже свалили из этого дома, если бы не некоторые…»
«Прекращай болтать, бездельник. Забирай девчонку и уходи. Пока не всполошил весь дом, етить его».
* * *
Шиша при моём появлении не издала ни звука. Резко сменила позу: сжалась в комок. Забилась в угол. Направила на меня заострённый кончик носа и голые коленки. Её глаза блеснули. Я не увидел во взгляде юной атаманши испуга — скорее, почувствовал в нём угрозу. Так смотрели на своих обидчиков готовые к обороне и нападению дикие звери.
Хлынувший из коридора свет на время ослепил девчонку. Позволил мне заметить на скуле Шиши кровоподтёк. Разглядеть свежие раны на её губах. Осветил побелевшие от напряжения костяшки детских пальцев, вцепившихся в низкую деревянную спинку кровати. Заставил блестеть короткие, как у мальчишки, взъерошенные волосы, очень походившие сейчас на иглы ежа.
«Спокойно, Маша, я Дубровский», — промелькнула в голове глупая фраза.
Немного переделал её.
— Спокойно, Шиша, — сказал я. — Не пугайся. Это я.
— Мастер Карп?
Шиша сощурилась, прикрыла глаза рукой — заслонила их от света.
— Барбосик!
Губы девчонки растянулись в улыбке — на них блеснули свежие капли крови.
Клиф ударил хвостом по стене, радостно взвизгнул.
Я сказал:
— Вот, решили с Боссом прогуляться, узнать, куда ты запропастилась.
— Я… энто…
В Шише вдруг словно распрямилась пружина. Девчонка спрыгнула с кровати. Бесшумно приземлилась на пол. Рванула в мою сторону. На миг мне почудилось, что девочка подпрыгнет, повиснет на моей шее. Но юная атаманша вдруг замерла. В шаге от меня. Будто чего-то испугалась. Потом всё же решительным шагом преодолела разделявшее нас расстояние. Стиснула руками мою талию — с недетской силой. Уткнулась носом мне в рёбра — так же, как это временами проделывали клифские волкодавы.
Мне показалось, что Шиша всхлипнула. Я прикоснулся к её голове — осторожно и будто нехотя. Машинально отметил, что волосы у девочки чистые, приятные на ощупь. И пахли сиренью — таким запахом профессор Рогов по моей просьбе наделил купленное в лавке мыло. Я испытал странное для меня нынешнего, но хорошо знакомое мне прошлому ощущение. Когда-то детские объятия были для меня привычным делом. Мои дочери в детстве любили ловить меня в капкан из своих тонких рук.
Воспоминания о дочерях хлынули мощным потоком. Прорвали плотину, что я возводил в душе не первый год — с тех времён, как мои девочки одна за другой посчитали себя слишком взрослыми для того, чтобы играть в обнимашки с престарелым родителем. Сжал зубы. Не мгновенно, но всё же совладал с эмоциями — прогнал их на задворки сознания. Не решился погладить Шишу по спине, как поступал с дочерями. Сам не знаю, почему. Похлопал девочку по плечу. Отметил, что мой жест получился… дурацким.
Шиша запрокинула голову — слёз на её глазах я не увидел.
— Мастер Карп! — сказала она. — Они отобрали у меня ваши деньги!
Отстранилась. Глубоко вдохнула, словно собралась закричать — её острые плечи приподнялись, нижняя губа дрогнула. Снова на шаг попятилась — так ей было проще смотреть мне в глаза.
Взирала на меня с затаённой тревогой. Но не со страхом. Виновато. Будто собиралась покаяться передо мной в грехах и смиренно ждала «заслуженное» и «неизбежное» наказание.
Посмотрела на Барбоса — в поисках поддержки. Но вдруг будто устыдилась этого поступка: поспешно перевела взгляд на моё лицо. Я заметил, как налились кровью мочки её ушей.
— Я не успела потратить ни монеты, — сказала Шиша на
