Это что получается, я тоже теперь в некотором роде опытный? И что мне говорить бедняге учителю? Что он хорошо постарался, но мне уже пора во взрослую жизнь? Что я никогда не забуду его мудрых наставлений? Дедуля, конечно, хорошо ко мне относится, но, боюсь, такого поворота событий даже он не оценит. А про Немо рассказывать посторонним людям я пока не готов. Ну, мне все равно еще надо осваивать другие стихии. Плюс, зуб даю, в его библиотеке найдется немало полезных книг. Скажу, что мне еще рано учиться разрушительным заклинаниям и я хочу сосредоточиться на освоении разных видов магии, пока молод. Идеально!
Так, надо это отпраздновать! Немо, ну-ка, проложи для меня самый сложный маршрут! Взбодрим немного народ. И с криками “Ю-ху! Я теперь буду магом!” я пронесся по всей школе, выпуская из пальцев простенькие фейерверки, на радость взрослым и детям. На самом деле это сигнальная магия, просто в ослабленной форме. А что толку скрываться? Все равно в поселке каждая собака знает, что Юла может сожрать огонь в целом доме. Курам на смех эта ваша конспирация!
Глава 10. Экскурсия
За ужином родители тоже устроили праздничное чаепитие. Меня поздравляли и активно расспрашивали, как это мне удалось подкупить мастера Бранда, чтобы он самолично явился отпрашивать меня от отработок. Я вовсю отшучивался, а напоследок как бы между делом решил расспросить кое о чем важном.
— А еще в школе Салан сказал, что я буду его невестой!
Мама с папой переглянулись и, насколько я могу судить, между ними завязался тот самый немой диалог, который порой происходит между людьми, прожившими вместе много лет. Если попытаться перевести его на нормальный человеческий язык, вышло бы, наверное, что-то такое:
— Ну ты же отец, давай, скажи хоть что-нибудь!
— Да я вообще без понятия, что в таких случаях говорить, ты же у нас по этой части эксперт!
— И как эксперт я авторитетно заявляю, что говорить сейчас должен именно ты!
— Но я все равно не знаю, что ей сказать!
— Ну так придумай что-нибудь, с чужими детьми же ты как-то справляешься в школе!
И все это сопровождалось уморительными гримасами, шевелением бровей, расширением глаз и прочими "секретными сигналами", которые бедные детишки, конечно же, не в силах уловить. Я закатил глаза и сосредоточенно принялся хлебать чай, делая вид, что не замечаю всех этих зрительных фехтований.
Вообще, мои родители довольно молоды. Кажется, им нет еще и двадцати пяти. Оба работают в школе. Что касается мамы, то ее зовут Илиана, она учит детей грамоте, а еще преподает девочкам рукоделие и готовку. У нее светлые кудрявые волосы, прямо как у меня, а глаза всегда светятся заботой и добротой — настоящий ангел! Дети в ней души не чают. И в то же время, будь у нее взаправду райская прописка, в небесном сонме она занимала бы почетный сан Ангела справедливого возмездия! Нет, Страшного суда! Серьезно, не дай вам бог когда-нибудь переполнить чашу ее терпения! Вот даже не знаю — вроде она не кричит, не ругается и не бьет нас, конечно же… Но от ее ледяного тона и тяжелого, будто мельничный жернов, взгляда, хочется спрятаться под парту и не дышать, причем даже тем, кто вообще ни в чем не виноват!
Чувствуешь себя ма-ахонькой такой букашкой под ее огромным стальным каблуком. Я всерьез полагаю, что это результат действия какой-то боевой способности запугивания, которую она просто перестает контролировать, когда сильно злится. Слишком уж разительный контраст по сравнению с ее обычным добродушным состоянием. В такие моменты даже папа ее боится! И не зря: однажды я лично был свидетелем того, как один удар хрупких маминых ручек сорвал с петель тяжелую дубовую дверь. Вся рука в крови — а ей хоть бы хны! “Обнуление боли” у нее есть, что ли? Вот почему я почти не слышал криков во время родов! Теперь все становится на свои места. Ну и удрать от ее праведного гнева никогда не удавалось даже мне, признанному специалисту в этой дисциплине. Можно сказать, чемпиону школы!
И все же мы очень ее любим. Илиана — прирожденный учитель и заботливая мать, всегда неутомимая и жизнерадостная, из тех людей, которые легко могут делать сразу десять дел и при этом напевать веселый мотивчик. По большому счету, наверное, только такие и могут уследить за дюжиной галдящих непоседливых малявок, вечно норовящих выкинуть что-нибудь невообразимое. Я вот ни за что в жизни не взялся бы за такой адский труд. А редкие вспышки праведного гнева… определенно помогают поддерживать хорошую дисциплину! Все мамины подопечные, будто шахтерские канарейки, давно научились инстинктивно чувствовать, когда реки ее терпения начинают выходить из берегов. А новички этому быстро учатся. Очень быстро. Я подозреваю, что мать когда-то была авантюристкой, но бросила карьеру ради семьи и ребенка. Ну или ненадолго отложила в сторону. Но мои родители не слишком распространяются на этот счет.
Папу зовут Ирвин, и он заведует, можно сказать, “точными науками” и еще обучает мальчишек, как обращаться с деревом, инструментами, и даже азы рукопашного боя преподает. Веселый, крепкий молодой мужчина, неизменно жизнерадостный и оптимистичный. Обожает петь героические баллады, мастерски подыгрывая себе на местном струнном инструменте наподобие лютни, чем завоевал немало детских сердец. Подозреваю, что и женских тоже, но, зная, как сильно мои родители привязаны друг ко другу, в верности отца я не сомневаюсь. Да и горе той несчастной, что посмеет встать на пути маминой счастливой семейной жизни! Конечно, сильные мужские руки пригодились бы и вне школы, но тут считается, что среди учителей “младших классов” обязательно должен быть мужчина. Очень здравый подход! К тому же мои родители не единственные преподаватели. А поскольку собственного дома у нас пока нет, мы живем прямо тут, в здании школы. Нам выделили несколько комнат, но гулять я могу по всей школе. Думаю, мне с этим повезло. Хотя есть и свои минусы. (Ага, один жирный минус в списке моих достижений.)
Но вернемся к “повестке дня”. Первая детская любовь — материя довольно непростая, порою темная. После краткой безмолвной схватки, победителем из которой вышла, конечно же, мама, папа сдался и осторожно попытался прощупать почву:
— Так он тебе нравится?
Я отрицательно помотал головой. Нам по шесть лет! И мне в принципе не нравятся мальчишки. Не знаю, наверное, в этом мире у меня будут нестандартные взгляды. Что поделаешь? Я парень, запертый в женском теле. Причем буквально. Интересно, как здесь вообще к этой “теме” относятся? Надеюсь, нет того нелепого хайпа, что развели в моем старом мире? Ничего не знаю, у меня особые обстоятельства! Ладно, сейчас есть вопросы поважнее. Самое главное — меня же не выдадут замуж насильно? Это смешно! Он не проживет и дня. Я же его в бараний рог скручу! Или в портал вышвырну. Прямиком на луну. Кстати, да, тут есть луны, то есть спутники. Их, вообще-то, целых три. Так что вряд ли я нахожусь на своей прежней Земле.
— Если он тебе не нравится, то ты не обязана соглашаться. Иногда дети дают друг другу разные обещания, но это не значит, что они будут их выполнять, когда вырастут. Мы с мамой поженились по любви и не станем заставлять тебя жить с тем, кто тебе неприятен.
Вот именно, неприятен! Славненько! Не то чтобы я переживал. Да и вообще, я же не о себе забочусь.
***
На следующий день нас всех ждала вылазка за пределы поселка. Это первый раз, когда я смогу своими глазами увидеть, так сказать, внешний мир. Конечно, там будет много и взрослых, и старших детей, да и от деревни мы далеко отходить не будем. Поход учебный. “Средневековая” жизнь непроста, и нам требуются многие навыки. Сбор растений, добыча полезных ресурсов, заготовка дров. Для тех, кто постарше, будут и боевые тренировки. Не думаю, что там водятся опасные твари, но все равно надо быть настороже.
На самом деле я напрасно переживал. Это, скорее, не лес, а тренировочная площадка деревни. Тут есть сторожевой домик, манекены для боевых занятий, соломенные мишени, лесопилка. На грядках цветут лекарственные растения, явно высаженные здесь нарочно. Все заросло бурьяном... Ох, кажется, я знаю, чем мне придется заниматься весь день. Нет, я все могу понять, но как же это ску-у-чно!
