не сломалось. Заращу.
— Саня, десятому — особое внимание, — говорю я нашему второму вратарю. — Он самый опасный. Юра, это всех касается, — обращаюсь к Юрасову. — Нейтрализуйте «десятку», пусть двое его держат постоянно. И не давайте им играть. Они техничнее, а вы не давайте.
Юрасов только вздыхает. Он видит, что команда и так делает всё, что может, и на большее вряд ли способна.
На перерыв мы уходим, проигрывая ноль-один. «Десятка» всё-таки забивает нам свой мяч, и Сашка Кочетуров ничего не может сделать. Слабоват он всё-таки, Сашка, рано ему на поле выходить в таком матче. Но деваться некуда — вышел.
Вышел, и в начале второго тайма пропустил второй. А потом, сразу, и третий.
Глава девятая
Команда мастеров (продолжение)
«Мальчик, как проехать к Зеленому базару?» Сны и реальность
— Юра, Король, замена! — крикнул я с кромки, когда судья свистнул и показал на центр поля.
— Ты уверен? — подбежал Король.
— Абсолютно. Могу играть.
— Ох, смотри. Может, ну его? Здоровье дороже.
— Здоровье в порядке. Зуб даю, — я попрыгал на месте, демонстрирую подвижность, сделал несколько резких поворотов туловищем вправо-влево.
— Ладно, — Король повернулся в поле. — Судья! У нас замена! — он покрутил пальцами перед собой.
Судья кивнул.
Я дождался Сашку, хлопнул его по плечу.
— Ничего, — сказал одобряюще. — Ты хорошо держался. В следующий раз будет лучше.
Мы начали с центра поля, но тут же откатились назад, и Валерка Лопатин, чтобы не рисковать, отдал мяч мне.
— Идите вперёд! — крикнул я. — Лёзя, Валерка, — в защите. Остальные — вперёд!
Разбежался по штрафной и сильным ударом выбил мяч на чужую половину поля. Ребро не болело. С момента получения травмы прошло ровно тридцать две минуты. Наверное, можно было зарастить трещину и быстрее, но я и так потратил довольно много сил на это, хотелось оставить ещё и на игру.
Один мяч сквитал Сарпек Джанмухаммедов — наш лучший бомбардир. Получил пас от Короля, красиво, по-бразильски, обвёл двух защитников и пробил точно в угол.
Второй, за пятнадцать минут до конца матча, забил младший из братьев Юрасовых — Женька. В толчее у чужих ворот удачно подставил ногу, и мяч закатился в сетку.
«Кара-Кум» опомнился, прибавил обороты и снова прижал нас к штрафной, желая наказать побольнее. Мы отбивались, как могли, я несколько раз взял мёртвые мячи, но понимал, что выше головы не прыгнешь, — команда проигрывала, и сил даже на то, чтобы сравнять счёт, не было решительно.
— Не пропустить бы ещё, и на этом хорош, — прохрипел мне Король во время очередного углового у наших ворот. — Две минуты до конца. Держись, молодой!
— Переднюю штангу возьми, — сказал я ему.
Вся команда соперника была на нашей половине поля. На другой оставался только их кипер, да и тот вышел далеко из ворот, за штрафную, желая получше разглядеть, что происходит в чужой штрафной.
Подача!
Решение пришло в тот миг, когда я перехватил мяч, поданный с углового. Отдавать было некому, все здесь. И бежать к воротам соперника уже никто не может — сил нет.
Минута до конца.
И несколько шагов до края штрафной.
Я пробежал эти несколько шагов, широко размахнулся, швырнул мяч вперёд, на свободное пространство, и рванул к нему, как на стометровку.
Десять и три десятых секунды, помните?
Но главное — я был свеж, а все остальные устали. Даже соперник.
Я мгновенно оставил за спиной всех игроков, добежал до мяча и погнал его к чужим воротам со всей скоростью, на которую был способен.
Даже не оборачиваясь, чувствовал, что меня уже не догоняет никто. Хотя пытаются.
— Врёшь, не возьмёшь! — пробормотал я полюбившуюся мне фразу из великолепного, ещё довоенного, чёрно-белого советского фильма «Чапаев» и обвёл вратаря соперников, когда тот, наконец, сообразил, что нужно что-то делать и попытался кинуться мне в ноги.
Вот и всё.
Выпендриваться не стал. Метров с восьми, аккуратно, «щёчкой», отправил мяч в сетку, дождался, когда он пересечёт линию ворот и, победно вскинув руки вверх, пробежал обратно.
Трибуны безмолвствовали.
Соперник матерился.
Команда чуть не задушила меня в объятиях.
— Ну ты даёшь, — только и сказал наш играющий тренер. — Охренеть можно. Никогда такого не видел.
— Не расслабляемся, — посоветовал я. — Ещё сорок секунд играть, и судья может прибавить.
Судья прибавил полторы минуты, но мы выдержали, и счёт остался прежним. Три-три. Это была серьёзная заявка на победу в чемпионате.
— Слышь, пацан, — подошёл ко мне после матча «десятка» соперника. — тебя как зовут?
— Серега, — сказал я.
— Классно сыграл, Серёга, поздравляю. Я — Виталий, — он протянул руку.
— Спасибо. Вы тоже, — я протянул руку в ответ. Пожатие было быстрым, крепким.
— Давно играешь?
— С год.
— В школе учишься?
— Ну да.
— Серьёзно футболом не думал заняться? Талант у тебя.
— Нет, спасибо, другие планы после школы.
— Ну смотри. Если что — помогу, у меня связи в «Пахтакоре». Знаешь «Пахтакор»?
— Ага, — сказал я. — Но предпочитаю «Спартак».
Он засмеялся.
— Губа не дура. Найдутся и в «Спартаке», если что.
— Эй, «десятка», — подошёл Король. — А ну харэ наших парней переманивать. Самим нужны. Всё нормально, Серый?
— Всё нормально, капитан. Он не переманивает, просто разговариваем.
— Ну-ну, — сказал Король и отошёл.
— Давай так, — сказал «десятка», — Надумаешь серьёзно играть, приходи в футбольную школу «Пахтакора». Это в Ташкенте. Скажешь — от меня. Байлиев моя фамилия. Виталий Байлиев, мастер спорта. Записать или запомнишь?
— Запомню, — сказал я. — Спасибо.
Ничью мы отпраздновали в знакомом уже ресторане «Гигант». Заодно и пообедали. Взрослые вошли в кураж и принялись отмечать всерьёз, а мне, как непьющему, быстро стало скучно и я решил прогуляться. Благо, до поезда ещё оставалось больше трёх часов времени. Договорился воссоединиться с командой на вокзале и покинул гостеприимный зал ресторана.
— Смотри, не опоздай! — решил сыграть в строгого наставника Юра Юрасов. — Поезд ждать не будет. Мы — тоже.
— Главное — сами не опоздайте, — сказал я. — Пива и водки поменьше, лимонада и чая побольше.
— Иди уже, герой матча, — усмехнулся наш играющий тренер и расслабленно махнул рукой.
А что, героем матча я себя и ощущал. Прекрасное ощущение, доложу я вам. Спасти заведомо проигранный матч — это, знаете ли, не бабушку через дорогу перевести. Хотя, конечно, бабушке помочь тоже приятно и нужно.
Вон, кстати, стоит на обочине и боится. Классический вариант. Длинная мешковатая юбка, какая-то бесформенная неопределённого цвета кофта, платок и клюка в руке. Смотрит на дорогу и явно боится переходить, хотя машин не много. Правильно боится, переход-то дальше. Вот и дело доброе нарисовалось, откуда ни возьмись.
— Бабушка, вам
