все мои дети отсутствовали в городе, оставив своих отца и мать совсем одних. Хотя большая часть вины была на мне.
Именно я отослал Элейну в Миэрин, чтобы вернуть долг Галацце Галар за ритуал над Рейнис. Для всего остального города именно Галары инициировали строительство крепости в самом удобном месте реки, вложив деньги в ее строительство и наняв наемников, сторожащих ее от набегов дотракийцев. Это сразу подняло авторитет их рода на один уровень с Лораками, Раздарами и Цхаками, считавшимися самыми сильными и благородными среди Великих Господ.
Лайон отправился в далекий Азабад, чтобы договорится с его губернатором по одному очень деликатному вопросу.
Фиора отправилась в Соториос, чтобы растить и воспитывать своего дракона, который в будущем может принести немало пользы или вреда нашему дому, в зависимости от ситуации.
А Аларик отправился на Север, помогать Ночному дозору.
«Может завести еще одного?» — Пришла мне в голову неожиданная мысль, пока я сортировал оставшиеся документы и донесения, а после отправлял их в стол. — «Не думаю что Эйлис будет против, да и тридцать восемь лет не самый плохой возраст для женщины»
С такими мыслями я покинул кабинет, отправившись в сторону рабочего места Эйлис, сделать ей небольшое предложение и немного отдохнуть наедине, раз все наши дети покинули Осгилиат, а слуги не посмеют потревожить своих отдыхающих господ.
* * *
Несколько дней спустя
Внутренний сад, Замок Осгилиат, долина Солнечного Пламени, Дорн
— Как себя чувствует принцесса, сир Арис? — Спросил я у стоящего рядом невысокого рыцаря с символом трех дубов на груди. Хотя на моем фоне большинство жителей Семи Королевств будут маленькими. Сейчас мы стояли в небольшом ярусном саду, где росли самые красивые и редкие растения со всего Эссоса и севера Соториоса, и смотрели как мой воспитанник, принц Тристан Мартелл, играл со своей нареченной, принцессой Мирцеллой Баратеон.
— Прекрасно, сир Феликс. — Улыбнувшись, ответил он, с прекрасно видимой отеческой любовью смотря на маленькую зеленоглазую девочку с молочным цветом лица, длинными золотистыми волосами, вьющимися словно хорошая овечья шерсть, и полными красными губами. — Ей здесь нравится. Принц Тристан умный и добрый мальчик, местные слуги послушные и исполнительные, а ваш город и замок… Не говорите никому, что я так сказал, но ваши земли в сотни раз красивее Королевской Гавани.
— Не буду, сир Арис. — Тоже улыбнувшись, ответил я.
Арис Окхарт был по-своему уникальным человеком. Младший сын Арис и Листера Окхарта, он был четвертым в очереди наследования и мог даже не мечтать стать лордом Старого Дуба. В конце концов он прославился как рыцарь с хорошей и честной репутацией, умудрившись понравится всем встреченным им лордам Вестероса, что удавалось далеко не каждому. Именно это позволило ему занять освободившееся из-за Восстания Грейджоя место в Королевской Гвардии как нейтральной и устраивающей всех фигуре, не вовлеченной в политические заговоры.
Так что он был тем редким исключением, будучи настоящим рыцарем, служащим своему монарху, не участвующим в политике и соблюдающим кодекс чести, которое изначально должно было быть нормой.
«Бес знал, кого послать с племянницей для ее безопасности» — Подумал я, продолжая смотреть на играющих с маленьким слоненком восторженных детей. Увидев радостный блеск в ярких зеленых глазах, я невольно сказал:
— Она точная копия своей матери, когда та была маленькой.
— Вы видели королеву, когда она была в возрасте принцессы, сир Феликс? — Удивленно посмотрел на меня королевский гвардеец, которому когда произошло восстание Баратеона было всего двенадцать лет.
— Видел, сир Арис. Я тогда не имел титула и не был рыцарем, путешествуя по миру в поисках знаний и сокровищ. И один раз, когда я был в Ланниспорте, на мои корабли пришла вся главная ветвь Ланнистеров, за исключением лорда Тайвина и лорда Кивана. Там я и познакомился с нынешней Королевой, Цареубийцей и Бесом, чья слава гремит по всем Семи Королевствам. — Слегка пошутил я и, увидев легкую улыбку на лице рыцаря, понял, что шутка удалась. — Хотя Мирцелла сильно отличается от своей матери и отца. Из того что я видел, она отзывчивая и великодушная, способная на жалость и сопереживание, чего не дано ее матери и старшему брату. А ее нежности и застенчивости не было у обоих родителей. Не обижайтесь, сир Окхарт, но она гораздо лучше, чем оба ее брата.
— С этим я не могу поспорить, сир Темпер. — Нехотя кивнул гвардеец, немного изменив свое обращение. Ведь с первой минуты нашего знакомства он называл меня сиром, а не лордом, что в местном этикете обозначало, что для него я в первую очередь рыцарь, а не правитель этих земель. Это ни в коем случае не было оскорблением — все же спасение короля из Сумеречного дола, посвящение в рыцари самим Барристаном Селми и мое участие в сражении у Рубиного брода дало мне немалую славу в рыцарских кругах, поставив на уровень лишь немногим не дотягивающий до Королевских Гвардейцев (хотя зная кого туда берут для меня это было больше оскорблением, чем честью) и известнейших ныне живущих рыцарей. — Король Джоффри и вправду не образец добродетели и благородства, — на этом моменте он невольно скривился, видать вспомнив что-то не слишком приятное, — но ее брат, принц Томмен, имеет прекрасные задатки в будущем стать прекрасным рыцарем и воином, достойным своего ныне покойного отца.
— К сожалению, нет, сир Арис. — Отрицательно покачал я головой. — Мне по долгу положения приходится слышать о вестях, приходящих из Красного замка, и они дают мне понять, что Томмен никогда не станет достойным рыцарем или королем, в случае ранней, не дай Старые Боги, смерти своего брата. У него нет внутреннего стержня, который не давал бы ему быть самостоятельной личностью и быть независимым и сильным человеком, не прогибающимся под волю и желания других. У Мирцеллы есть этот стержень и это прекрасно видно по тому, как на равных она общается с Тристаном, который является лидером среди своих сверстников.
— В чем-то вы правы, сир Феликс. — Немного нахмурившись, ответил Окхарт, положив левую руку на рукоять своего меча. — Но я уверен, что в будущем принц Томмен станет достойным мужем
