— И что с нами произойдёт? — заинтересовался Андрей.
— Много чего, — уклончиво ответил Даниил. — Но, самое главное, вы снова поверите в экспансию. Вы, все вместе, и каждый на своём участке сможете найти выход из тупика.
— Блин, ты же сам сказал, что я вроде как этим и занимался! — Иван развёл руками.
— А ты уверен, что именно там, где ты на это действительно способен? — переспросил Даниил.
— В смысле?
— В смысле, действительно ли ты на своём месте. Может, тебе бы хотелось заняться чем-то иным?
— Блин, мне под полтинник! Чем — иным? Я — состоявшийся в жизни мужик. Я могу дофига сделать там, где я есть! И мне это нравится!
— Правда? — по интонации было понятно, что вопрос был риторический. — Не потому ли ты старательно обходишь всё, что связано с войнами, конфликтами и силовиками? Скажи, если ты вошёл туда, куда тебе предлагали, полгода назад?
— У меня есть свои принципы!
— И всё равно ты под санкциями уже три месяца. С точки зрения чиновников с той стороны ты ничем не отличаешься, скажем, от главы Ростеха.
Даниил сделал паузу. В тот момент мне показалось, что Иван встанет и молча уйдёт. Разговор был явно за гранью, по его понятиям. И всё же он оставался на месте.
— Мирное строительство — это хорошо. Это правильно. Но Иван, то, что вокруг этого можно выстроить что-то толковое, игнорируя бушующую вокруг бурю и её первопричины — это иллюзия. Твою тщательно выстраиваемую конструкцию уже отжирают. Те, у кого иные принципы. Верно? Ты ведь уже это чувствуешь, и предательство близких учеников — это ведь только начало.
Иван долго молчал, и никто не решался прервать его размышления. Зато пиво в кружках быстро «испарялось».
— Но я действительно не вижу выхода. Если я вмешаюсь… я ведь стану орудием этого всего. Эффективное уничтожение. Ты ведь знаешь, что сейчас требуется на высоком уровне? Больше нет возможности осторожной прополки. Там сейчас те, кто готов мочить.
— Ты пока что сам этого не знаешь, но ты умеешь управлять этим. Ты в состоянии гасить неразрешимые конфликты. Ты всегда это умел. Просто убедил себя в том, что это «не твоё».
Иван молча кивнул. И сразу стало ясно, что разговор о нём и его способностях закончен. Наверно, он понял про себя что-то очень важное.
— А я? — вдруг спросил Тимур, — я тоже стану кем-то вроде миротворца? Или я вообще здесь случайно?
Даниил улыбнулся.
— Думаю, все уже поняли, что здесь нет случайных людей, — ответил он. — Но у вас может сложиться превратное представление обо мне. Будто я какой-то оракул, вещающий о Правильном Пути и дающий верные наставления. Это не так, конечно. Просто с Иваном это было действительно необходимо. А так — каждый из вас будет вполне в состоянии найти свою дорогу. Больше скажу: кое-кто уже её нашёл, и с ним мы больше не увидимся. А с кем-то нам ещё только предстоит встретиться.
— Мне нравится моя жизнь, — упрямо повторил Тимур.
— Через девять месяцев всеобщая мобилизация. Через девять месяцев и семь дней использование тактического ядерного оружия в Европе, — голос Даниила стал жёстким; теперь он не говорил, а будто кирпичи укладывал. — Через девять месяцев, восемь дней и тринадцать часов последует первый удар стратегическим ядерным оружием. Ваш клабхаус находится в зоне поражения заряда, кстати. Тебя не мобилизуют по здоровью и та жизнь, которая тебе нравится, продлится немного дольше, чем у большинства твоих братьев.
Я видела, как Тим сжал челюсти. Но промолчал.
— Но нет, это не будет конец всему. Человечество выживет. Это потрясение резко сместит шкалу ценностей. Не сразу, но она придёт в норму. Все последствия этого безвременья, в котором вы живёте, со временем уйдут… может быть. Потом будет следующая развилка. И так далее… только те люди, которые будут жить там, с вами не будут иметь ничего общего. Ваши мечты и все те смыслы, которые вы могли бы создать, останутся в потенциале.
Снова молчание.
— А вот теперь ты действительно похож на грёбанного оракула! — вдруг сказал Иван, широко улыбаясь.
— И правда, — Даниил неожиданно улыбнулся в ответ. — Легко пугать страшилками, которых уже не будет. То, что я рассказал — могло бы случиться. Если бы Игорь прошёл мимо меня в Питере, например. Но впереди ещё несколько серьёзных развилок: биологическое оружие, психотронная агрессия, прямое вторжение внешних сил… это всё ещё возможно. В самое ближайшее время. Именно поэтому мы должны пройти наш путь до конца. Ребят, это правда очень важно. Не всё я могу сходу объяснить так, чтобы было понятно, но одно я могу обещать точно: со временем вы все поймёте.
— Значит, мы тут, чтобы каким-то образом избежать полного п***ца? — спросил Тим, не стесняясь в выражениях.
— Нет! — Даниил помотал головой, — совсем нет. Мы тут для того, чтобы множество людей снова поняло что-то очень важное в этой жизни. Для этого сложно слова подобрать… знаете, какое самое важное свойство жизни?
— Размножение? — предположила я.
Моя реплика будто бы разрядило напряжение за столом, все заржали как кони.
— Шире, — кивнул Даниил. — Это экспансия.
На этом серьёзный разговор закончился. Мы заговорили о планах и завтрашней дороге до Омска. И уже под конец, когда все вставали из-за стола, я вдруг с досадой вспомнила, что так и не задала вопрос про Чёрного Человека.
Из рукописи «Тайными тропами»*
* Сетевая публикация. Культурологи и исследователи фольклора приписывают авторство сетевому персонажу Скальди. Доподлинно личность, которая скрывалась за псевдонимом, остаётся неизвестной. Однако ряд современников указывают на то, что, вероятно, ей являлась некая Тамара Фёдоровна Березнякова, чиновница областного правительства и бард. Текст был изъят из всех сетевых публикаций по решению Омского областного суда согласно представлению УФСБ России по Омской области 28.03.20** года. Публичность восстановлена в результате Акта о Сетевом Наследии, принятого Советом Федерации 23.07.2043 г. и утверждённого Президентом России 28.07.2043 г. Следует отметить, что не все исследователи того периода однозначно подтверждают подлинность документа, особенно в части, касающейся так называемого «Мессии» (или объекта «Звонарь» согласно более поздней терминологии). Возможно, речь идёт о фальсификации, о которой позволяют говорить некоторые неточности в описании событий разными участниками. Или же автор использовал аллегории со всей доступной ему фантазией для описания вещей и событий, свидетелем которых ему приходилось быть.
Это была странная компания: два молодых парня, похожих как братья — светловолосые, нескладные, довольно высокие. Первокурсники или же и вовсе выпускники. С ними — серьёзный такой мужик, по взгляду видно, что из чиновников, пускай и в мотоциклетном прикиде. Я нашего брата за версту чую. А этот совсем не из простых. Начальство, и крупное, судя по всему. Может, и москвич. Хотя в последнее время питерцы с казанцами не сильно от них повадками отличаются. Это только мы, омские — вечная провинция на всех уровнях. С ними были ещё два байкера: мужик средних лет, крепкий и серьёзный — но первому, «чиновнику», не чета. И девица, лет тридцати. Красивая.
Заинтригованная пестротой компании, я остановилась неподалёку, чтобы взять кофе в уличном ларьке. Если честно — кофе там дрянной, и по-хорошему стоило пройти на двести метров дальше, в приличную кофейню. Но, во-первых, я порядком запыхалась, и во-вторых — тут была отличная точка для наблюдения.
Пока готовили кофе, я обнаружила, что в компании есть ещё двое: мужик, похожий на типичного доцента советских времён, такой же серый, невзрачный и немного помятый, и девчонка. Лицом — вчерашняя школьница, но уже с внушительными буферами.
Сначала я решила, что у них главный — чиновник. А остальные, так, челядь, то ли родственники, то ли какой-то клуб по интересам, за которые он, видимо, платил. Но, пока выкурила сигарету и сделала пару глотков пойла, поняла, что это не так.
