ножей, а еще такое уютное шипение разогретого на сковороде масла.
Кухня поражала своими размерами! В ней поместился большущий очаг, плита, два длинных стола, несколько сервантов с посудой и мойка, от которой поднимался пар.
Высокая краснощекая женщина с по-мужски крупными руками ловко резала лук большим ножом. А рядом с ней две молодые девушки в белых косынках чистили картофель.
- Джул, я привела тебе помощниц! Теперь ты не будешь жаловаться, что не успеваешь!
- Ну-ка я посмотрю, кто к нам пожаловал! – громогласно произнесла повариха, бросая нож на стол. Она подошла к нам и окинула внимательным взглядом. Пощупав ключицы Френсис, она покачала головой: - Эта очень худенькая! Придется откормить!
Затем Джул посмотрела на меня, и ее губы растянулись в довольной улыбке:
- Какая лапушка! Милашка! Все при ней!
- Это Анжея, а это ее сестра Нэнси, - представила нас экономка. – Сегодня они познакомятся с особняком и слугами, а завтра уже приступят к работе.
- Я угощу вас пудингом! Садитесь за стол! – Джул потащила нас ко второму столу. На нем стояла подставка с горящими углями, а на ней «пыхтел» пузатый чайник. – Такого вы точно не ели!
- А где же хозяин? Он не будет знакомиться с нами? – осторожно поинтересовалась я. На что женщины весело рассмеялись.
- Хозяин? Ишь ты, раскатала губу, лапушка! – повариха потрепала меня за щечку. – Он такими делами не занимается! Для этого есть миссис Оджин!
- Лорд только вернулся из города и сразу же отправился объезжать свои угодья, - вставила свое слово экономка. – Вряд ли вообще когда-нибудь увидитесь, а если такое случится, то хозяин и не обратит на вас внимание!
Вот и хорошо. Чем меньше внимания, тем лучше.
Перекусив вкуснейшим шоколадным пудингом, мы пошли знакомиться со слугами. Все служащие в особняке были доброжелательными, приятными людьми. Они вежливо интересовались, откуда мы? Говорили добрые слова. И я подумала, что работать в доме, где царит такая дружелюбная обстановка, не такой уж плохой вариант.
Назад экономка повела нас через картинную галерею. Я с интересом рассматривала портреты аристократов в вычурных нарядах, но внезапно остановилась перед одной из картин. Кто это? Сердце бешено заколотилось, стало тяжело дышать. Молодой мужчина в темном фраке стоял, опершись рукой на спинку кресла. Тяжелые скулы, поросшие щетиной, немного впалые щеки, угрюмый взгляд и та же таинственная демоническая притягательность…
- Ты чего застыла, Анжея? – миссис Оджин остановилась и удивленно взглянула на меня.
- Кто этот человек на портрете? – севшим голосом спросила я.
- Наш хозяин. Лорд Торнтон, - с гордостью ответила экономка. – Граф Мортимер.
Мой неожиданный спаситель граф Мортимер?! Интересно, что он делал в трущобах? Может, искал общества дам легкого поведения? Но сейчас не это было главным, а то, что он запросто мог узнать меня. В тот вечер граф очень пристально рассматривал мое лицо. Неужели снова придется бежать?
Я шла следом за миссис Оджин, которая что-то рассказывала Френсис, а в моей голове мысли лихорадочно наскакивали друг на друга. Так, стоп. Без паники. Экономка ведь сказала, что хозяин не обращает внимания на прислугу. Какой шанс столкнуться с ним лоб в лоб? Мизерный. Вряд ли граф заглядывает на кухню или в крыло, выделенное для прислуги.
Мы вполне можем существовать под одной крышей долгое время и не видеть друг друга. Почему-то мне казалось, что отсидеться здесь первое время — самый лучший вариант. Кто будет искать нас среди слуг в каком-то отдаленном поместье?
Успокоив себя подобными рассуждениями, я почувствовала, как мое настроение снова поднимается. Ничего, все как-нибудь да утрясется.
Вечером Френсис написала письмо полковнику. Пожилой человек наверняка волновался, и было некрасиво с нашей стороны вот так вот исчезнуть, не сказав ни слова.
Единственное, о чем я попросила кузину, чтобы она не рассказывала, где именно мы находимся. Внутреннее чутье предупреждало меня не делать этого, и я была склонна ему доверять. Оно еще ни разу не подводило.
Граф вернулся перед ужином, и в особняке сразу началась суета. Слуги бегали по коридору, и по отрывистым фразам стало понятно: хозяину готовят ванну.
Нас позвали ужинать после того, как все успокоилось. Если честно, я уже успела проголодаться, а из кухни неслись такие дразнящие ароматы…
Кроме нас за столом находились Джул, миссис Оджин и девушка горничная. Ее звали Молли, и она была дочерью экономки. Невысокая, приятно округлая, с длинными темными ресницами, Молли производила приятное впечатление.
Ужин оказался простым, но очень вкусным. Это был отварной картофель со сливочным маслом, тушеная курица, а также запеченные овощи под каким-то слегка сладковатым соусом. Джул даже угостила нас сливовой настойкой с приятными медовыми нотками.
Уже за чаем я не выдержала и спросила:
- А почему дубовую рощу считают дурным местом?
- Нашла о чем говорить на ночь глядя! – фыркнула миссис Оджин, но Джул оказалась не такой суеверной. Она подлила нам чаю и сказала:
- В том месте стояла церковь. В ней когда-то венчался прапрапрадед его сиятельства. Лорд Максимилиан Мортимер. В ней он и убил свою молодую жену.
- Почему? – испуганно прошептала Френсис.
- Девушку звали Гарольдина, и происходила она из знатного, но бедного рода. Лорд Максимилиан увидел ее, когда вместе со своим войском проезжал по их землям. Девушка была очень красивой, с белыми, как лен волосами и большими голубыми глазами. Вот и воспылало страстью сердце графа… Захотел он взять Гарольдину в жены, а ее отец был только рад. Ведь его жена рожала только дочерей, а без приданого выдать замуж шесть девиц — дело непростое. Но, став родственницами графа Мортимер, они могли найти себе достойных супругов. Лорд Максимилиан дал понять, что как только он жениться на Гарольдине, станет помогать ее семье. Только вот девушка не хотела выходить замуж за пожилого графа, который был ровесником ее отца. Тем более, что любила она совсем другого! Молодого священника, который заведовал приходом на землях Мортимера…
Конечно, никто и слушать не стал мольбы бедняжки. Семья стала готовиться к свадьбе. Отец пригрозил Гарольдине, что если она станет противиться, он выпорет ее кнутом, после чего обрежет волосы и выгонит из дома. Человеком он был жестоким, и девушка даже не сомневалась, что он так и поступит. Сама бы она снесла любое наказание, да вот только бедняжка думала о своем возлюбленном. Благородный священник женился бы на ней, но
