…Граф Луис Фернандес и его племянник, идальго Хуан Франциско двигались на конях в сторону Литовской слободы, в сопровождении своего вооруженного до зубов отряда.
— Хуан, что-то ты замолчал, мальчик мой. Загрустил. — Обратился граф к своему племяннику.
— Я просто задумался, дядя.
— О чём? Или о ком?
— Об Инфанте Елене.
— Уж не влюбился ли ты в неё, Хуан?
— Я не знаю, дядя. Но, я как увидел её и всё. Мне показалось, что… Я даже не знаю, как это объяснить.
— И не надо, не объясняй. С тобой всё ясно. Мне жаль тебя. Хуан. Но Инфанту Елену тебе не видать, как своих ушей. То, что мы её вообще увидели, это случайность.
— Почему?
— Дело в том, я ещё в прошлый раз кое-что узнавал, так вот, Принцесса Елена на людях практически не показывается. Большую часть времени она проводит на закрытой территории. Её хорошо охраняют. Ты заметил, что пока мы общались с сёстрами, вокруг нас было, как минимум, два десятка хорошо вооружённых людей. Мало того, я заметил, что два арбалетчика постоянно держали меня и тебя в прицеле. Возможно их было больше, просто они хорошо спрятались. Попытаешься подойти к ней без разрешения, тебя убьют. На людях всегда только старшая Инфанта. И та тоже под постоянной охраной. Забудь о Елене, Хуан.
— А если не смогу, дядя? Что мне делать?
— Ты слишком горяч. Тебя надо женить. Жаль твою супругу, царство ей небесное. Но мужчина не должен долго оставаться один. Тебе нравилась дочь идальго Себастьяна де Мендоса де Кауилья, прекрасная Мария. Так ведь?
— До недавнего времени, дядя. Сейчас всё изменилось.
— Инфанта замужем и у неё есть маленький ребёнок. Сын, как я понял.
— Разве дети, это препятствие, дядя? Её сын может стать и моим сыном.
— А мужа ты куда денешь? Убьёшь? Тогда она возненавидит тебя. И ты ничего не добьёшься. Я уже молчу про её старшую сестру. Я не хочу становится врагом Порфирородной Инфанты.
— Порфирородной? Но дядя…
— Помолчи. Скоро её объявят Порфирородной и Порфирогенитой. Их обеих.
— А если я её украду?
— Я вижу Инфанта, своим ликом, тебя совсем разума лишила, Хуан. Я же тебе сказал, её охраняют лучше, чем старшую. Ты нападёшь на Корпус и на княжескую гвардию? Хуан, мальчик мой, выброси Инфанту Елену из головы. У нас есть миссия, ради которой семья затратила столько сил и, если сейчас ты совершишь глупость, весь наш род будет опозорен. Мы станем нищими и всеми презираемыми. Изгоями. Ты этого хочешь, Хуан Франциско де Веласко-и-Суньига?
— Нет, дядя. Прости меня.
— Хорошо. У нас и так без этого много чего может случиться не хорошего. За картой будет охота. Я в этом уверен…
…Григорий меня уже ждал возле штаба. Выйдя из кареты, велела ему идти за мной. Палатины и охрана остались снаружи. В кабинете, я открыла свой, так называемый сейф. Хотя сейф — это громко сказано. Дубовый ларь, закрывающийся на замок. Я достала оттуда деньги, монеты. Мелкие, «московку» — мелкая серебряная монета с изображением всадника с саблей. Так же достала так называемые «новгородки». Эта монета была тоже серебряная, но весила вдвое больше «московки» и всадник на ней был изображён с копьём. Именно эти монеты в последствии и дали название копейкам. Так же достала полушки, то есть монеты номиналом в пол «московки».
— Гриша, у тебя будет задание. Мне нужен старый пергамент.
— Какой именно старый пергамент?
— Любой. Именно старый пергамент. Чем он старее, тем лучше.
— А что в этом пергаменте должно быть написано?
— Мне всё равно, что там может быть написано. Это не имеет значения, так как текст всё равно будет убираться. На его место ты напишешь новый текст. Какой, я тебе скажу. Если сможешь, купи несколько старых пергаментов. Здесь же есть место в Москве, где пишут челобитные, письма разные? Книжки продают или что там?
— Есть такое место.
— Вот и хорошо. Пойдёшь туда, там и посмотришь. Вот возьми. Надеюсь, тебе хватит на пару-тройку пергаментов?
Гриша пересчитал монеты.
— Должно хватить. Царевна.
Я добавила ему ещё, а потом положила на стол два серебряных талера.
— Возьми и это, на всякий случай. Кстати, там же можешь где-нибудь поесть в корчме. Не стесняйся. С собой возьми какую-нибудь суму. В неё и положишь пергаменты. Не надо, чтобы их кто-то видел. Если будут задавать вопросы, зачем тебе старые пергаменты, придумай что-нибудь. И ещё самое главное, никто не должен узнать, что ты их покупаешь по моему велению. Понятно, Гриша? Ты их покупаешь для себя.
— Понял, Царевна, госпожа генерал-майор. Я всё сделаю.
— Хорошо. Деньги взял?
— Взял.
— Всё свободен. Я сама тебя вызову. — Гриша ушёл. Я, посидев немного, всё же решилась ехать к Василию. Зайдя в Грановитую палату и идя в направлении Княжеских апартаментов, встретила стремянного Великого Князя.
— Царевна Александра. — Сказал он. — А Государь за Вами послал.
— Ну вот, а я сама приехала.
Меня проводили к Василию. Боярин открыл мне дверь. Зашла. Василий стоял ко мне спиной. Повернулся.
— Как быстро⁈
— Не быстро, Василий. Просто я сама поехала к тебе. Ты уже, я даже не сомневаюсь, знаешь о ливонцах.
— Да уж, просветили меня… Ничего не хочешь мне сказать, Сашенька?.. Ого, да ты сегодня не так, как обычно одета. Это радует.
— Василий, давай присядем? — Взяла его заруку.
— Давай присядем. — Я видела и чувствовала, что он очень недоволен, даже раздражён, но сдерживается. Мы сели рядышком на лавку. Я сидела, смотрела ему преданно в глаза и поглаживала его руку.
— Вась, да, мне предложили корону Ливонии. Что в этом плохого… Подожди, дай я скажу. Я не дала сразу ответ. Хотела поговорить с тобой.
— Спасибо, Саша, что всё-таки решила. Корона Ливонии, это хорошо. Значит не придётся воевать Орден, он сам добровольно перейдёт под мою руку. Так ведь, Александра?
— Подожди, Василий. Не всё так просто. Первое требование, Ливония не должна становится частью Московского государства.
— Так. Дальше?
— Я коронуюсь, не будучи твоей женой. Но твоей женой могу стать будучи уже королевой.
— Вот оно, ключевое слово «можешь стать». А можешь и не стать. Так, Саша?
— Василий…
— Что Василий? Ты мне говорила, что я люб тебе? Говорила?
— Говорила. От своих слов не отказываюсь.
— Но, как я понимаю, тебе очень хочется надеть королевскую корону?
— Хочется, но не из-за того, чтобы просто взобраться на королевский престол. А из-за прагматизма и целесообразности.
— Из-за чего?
— Прагматизм. Чистый расчёт. Тоже самое и целесообразность.
— Но в случае твоей коронации, наше венчание надо будет отложить.
— Да, Василий. Но это временно!
Он убрал свою руку из моей, встал. Я видела, что злость его распирает, словно перегретый котел.
— Мне опять ждать, Александра⁈ — Он пнул рядом стоящую ещё одну лавку. Она грохнулась на пол. Я вздрогнула. Василий начал быстро ходить из угла в угол. — Если Ливония не станет часть моей державы, на кой она мне нужна? И я начинаю подозревать, Саша в двойной, нечестной игре с твоей стороны. Не ожидал я этого, может ещё и в латинянство перейдёшь? А что, иначе папа буллу королевскую не даст.
— Василий, ты не прав. Я никогда тебя не обманывала…
— Я могу тебе верить? В глаза мне смотри. — Он уже кричал. Господи, боже мой. Чего делать то? Я видела злость, но самое главное, видела душевную боль в его глазах. — Эх ты, Саша, Саша.
Он подошёл к двери, открыл её, посмотрел на меня и вышел. Да что ты будешь делать???!! Как его переклинило то. Я подскочила и выбежала за ним. Стража, что стояла в коридоре, боярин, ещё какие-то люди, шарахнулись от Великого Князя. Ибо он был в гневе.
— Василий, подожди. Пожалуйста. Ты не выслушал меня. — Крикнула я ему.
— Не выслушал? Я выслушал тебя, Царевна! — Последнее он особо выделил. Пнул ещё какую-то лавку.
— Да подожди ты. — Догнала его и вцепилась ему в руку.
— Ты чего вцепилась в меня? Иди, получай корону свою!
