логикой, — честно ответила я, — в некоторых случаях вы действуете совершенно нелогично, как по мне. Но для вас всё нормально. Поэтому пытаюсь хоть немного понять. Например, сейчас тот самый момент. Почему я должна занимать другими делами, когда нашла что-то действительно важное и, скорее всего, более глубокое и серьёзное?
— Ну хотя бы потому, что это, возможно, давнее преступление, а проблемы есть и насущные. Их надо решать здесь и сейчас. Если постоянно копаться в прошлом, можно и вовсе не жить настоящим.
— Если не знать прошлого, то и настоящее твоё крайне туманно и неопределённо, а уж будущее и подавно. Как же вы не понимаете, это как круги на воде. Есть причина, а есть следствие. Ваши насущные проблемы в большинстве своём имеют причины в прошлом. Они как волна. Только решив её, вы не избавляетесь от причины, поэтому приходит новая волна, а за ней ещё и ещё. И так будет продолжаться до тех пор, пока вы не найдёте причину, не исправите ошибку. В моём мире любят говорить, что надо учиться на чужих ошибках. И это правильно, только не все и не всегда к этому готовы, кому-то не хватает ума, а кому-то смелости.
— Мы не трусы, — вскинулся Ифор, а мне вдруг стало грустно. Их логика другая. Вот от чего надо отталкиваться. Он не понял моих слов. Как же объяснить эту простую истину?
— Естественно, — вздохнула я, уже мысленно прикидывала, сколько предстоит переломать правил и понятий в будущем.
— Миледи, — пискнула из-за двери Ююка. Бедная девочка теперь боится застать меня в неподобающем виде или, скорее, не с тем мужчиной. Ифор, кстати, даже не подумал встать или ещё как-либо изменить местоположение.
— Входите, — разрешила я.
Мужчина, что зашёл за Ююкой, был совершенно на неё не похож, или она на него. Хотя как посмотреть. Мужчина был явно тонкокостный, стройный, с узкой талией и такими же плечами. Здесь нечасто таких встретишь. Да, он был высокий, как и любой мужчина в этом мире, но я бы не назвала его мужественным.
— Миледи, — поклонился он, а я обалдела от его голоса. Ну как в таком откровенно субтильном теле может поместиться такой голос? Почему такой диссонанс? А ведь это был бас. Натуральный низкий рокочущий голос. Ух. У Фроста тоже низкий голос, но не настолько. Хотя допускаю, что к голосу Фроста я просто уже привыкла.
— Проходите. Ююка сообщила, о чём мы хотели бы услышать рассказ? — начала я, когда за его спиной закрылась дверь.
— Сказала, — кивнул он, явно не привыкший разговаривать много. А возможно, просто тушуясь перед королевой.
— Я вся внимание. Как, когда вас приняли на работу в лабораторию? Как и когда вы ушли? И каким образом в этом замешан верховный маг?
— Двадцать семь лет назад, после окончания обучения я попал простым помощником, потом дослужил до лаборанта. Верховный маг отмечал мою работу. А вот там я уже постепенно начал замечать халатность некоторых сотрудников. Доложил руководителю, но мне очень быстро и доходчиво объяснили, где моё место и куда лезть не стоит. И какое-то время я молчал, работа была нужна, как раз женился. Но после исчезновения верховного мага на нас стали очень недобро смотреть. Опять же, короли устроили проверки, многих поймали. Я ни в чем замешан не был, но работать там уже совершенно не хотел. Вот и ушёл, — пожал он плечами.
— То есть вот так просто вас отпустили? Вы не были ценным сотрудником?
— Ха, — усмехнулся мужчина, — все ценные сотрудники тогда на плаху пошли. Так что я был очень рад, что не был таковым. А вообще, тогда из лаборатории ушли почти все. Пара людей осталась, но они не маги, на подхвате всегда были.
— А вы маг?
— Есть немного. Но я давно не практиковал.
— Как же вы попали в охрану?
— Из-за магии. Я следопыт. Вижу шлейф, оставленный человеком, который прошёл в помещении в течение нескольких часов. Поэтому охраняю периметр дворца. Сразу могу увидеть чужака.
— Интересно, конечно, но по мне, так глупая трата таланта. Вам бы следователем работать, на местах преступлений ваш дар был бы гораздо полезнее.
— Раньше я этим и занимался. Числился я при лаборатории, а на самом деле, как вы и сказали, при первом же вызове мчался на место. Несколько раз даже удавалось найти преступника сразу. Но чаще мой дар оказывался не нужен. Либо времени проходило много, либо зеваки затаптывали все следы.
— Спасибо за ваш рассказ. Не смею вас более задерживать, — кивнула я.
— И что особенного ты узнала? — приподнял бровь Ифор, откидываясь на спинку дивана.
— Он практически подтвердил мою теорию. А ещё мы разбрасываемся ценными кадрами. Надо исправляться.
Я поднялась. Ифор вслед за мной.
— Сиди. Мне ещё одеваться.
— Куда ты собралась на ночь глядя?
— Дела. Надо выяснить, что и как за это время случилось, — вздохнула я.
— Ну до сегодняшнего утра и я тебе могу рассказать.
— Точно. Слушаю. — Я вернулась на диванчик.
— Казни закончили без тебя. Площадь уже убрали, как ты и велела, сожгли тела. Аристократы, которые изолированы от общества, притихли. Больше волнений нет. Тем более что некоторые из них были замешаны во всём этом. Им озвучили приговоры. Имущество уже всё изъято. Много бумажной работы. Граф Лурье с мадам Олоркой жалуются. Теперь предстоит много именно юридической возни.
— Люди в столице что? Простые.
— А что они? Живут дальше, хотя некоторые недовольства есть, но несерьёзные. Первое, что нужно сделать, — это назначить новых министров, ибо там хаос и полная неразбериха. Они людей не принимают, вопросы не решают.
— Этим и займёмся, — опять поднялась я. И уже хотела пойти одеваться, но не удержалась и притянула к себе только что поднявшегося Ифора. Его лёгкая растерянность из-за моих действий быстро ушла, уступив вновь разгорающейся страсти.
— Может быть, не пойдёшь никуда? — прошептал он.
— Вечно здесь сидеть не удастся. Надо решать проблемы. Но ночи все наши. Ну кроме сегодняшней, — посмеялась я, найдя в себе силы выскользнуть из его рук.
— Тогда и я пойду. Буду ждать за дверью, как всегда. — Улыбка так ему шла.
И всё-таки я вышла из своих
