части доходов государства.
Сэйгард никогда не желал облачаться в плащ ведуньи, но пару раз еле сдерживал себя, чтобы не сказать Правлису о том, что страхи казначея всего лишь перекочевали в сны. И опасаться за целостность ворот нет никакого повода. Они проверяются каждую неделю.
Ванрол же был непоколебим в вере, что ему ниспослано откровение. К которому отчего-то никто не хочет прислушаться. Он утверждал, что в его сне именно потомок рои Сагури являлся тем, кто мог остановить нападение гнусных кусминов. Но, к огорчению Правлиса, увидеть, чем все по итогу закончится мужчине никак не удавалось, так как он вынужден был каждый раз просыпаться из-за ужаса, охватившего все его тело.
— Ваше Сиятельство, я уверен в вашей силе, — с благоговением прошептал Правлис, а затем неловко заключил, — Но я имел смелость поразмыслить над тем, не могу ли я как-то помочь вам с увеличением ваше могущества. Должен заверить, в одной деревне живет старая ведунья и готовит исключительно уникальные зелья силы. Если позволите я лично добуду вам подобное снадобье и тогда…
Сэйгард был близок к тому, чтобы закатить глаза и открыто рассмеяться. В это раз Правлис пошел намного дальше своих обычных страхов. Теперь он намеревался добыть для дракона зелья силы, чтобы с помощью Сэя как нельзя лучше защитить врата от нападения кусминов.
Сагури приготовился дать очередной рассеивающий тревогу ответ, как вдруг крупный перстень на его указательном пальце засиял глубоким синим цветом. Ванрол тоже заметил сияние. Мужчина часто-часто заморгал и начал кланяться, словно пытающийся достучаться до сиятельного мог каким-то образом увидеть казначея.
— Ваше Высочество, я вас внимательно слушаю — невозмутимо ответил Сэйгард.
Он предполагал, что терпение Тристана лопнет еще несколько минут назад.
— Рои Сагури, повелеваю тебе немедленно явиться в мой кабинет! — властно прозвучал голос из кольца.
— Уже иду к вам, ваше высочество, — спокойно ответил дракон и коснулся пальцем кольца. Камень погас и Сэй обратился к главе казначейства, — Прошу меня простить, Правлис, но я вынужден вас покинуть.
— Конечно-конечно, — Ванрол начал кивать с еще большим волнением, — Ступайте, ваше Сиятельство. Нельзя заставлять наследного принца ждать.
Он знал, что Ванрол смотрит ему вслед все то время, что он идет по коридору. Также он был уверен, что будь воля старика, тот бы настоятельно посоветовал дракону идти быстрее. Намного быстрее. Возможно, даже немного потренироваться в беге.
Однако не зря сам король Имран выделял наследника Сагури среди остальных своих поданных. Сэй с малых лет был верен своему королю и притом никогда не терял собственное достоинство. Рои Сагури не терпел лицемерие, лесть и вычурно-притворную угодливость.
Гин или маленький рай цветения, как называли сад королевы, включал в себя более семидесяти видов вишневых деревьев. Плоды серуллата были совершенно несъедобны, однако при цветении вызывали искреннее восхищение любого, кому доводилось хотя бы раз побывать в этом дивном месте или мельком взглянуть на творение ее величества весной.
Через несколько недель как раз должен был начаться очередной сезон полного цветения, вместе с которым в столицу нахлынет толпа путешествующих зевак.
Тристан любил беззлобно шутить, что его мать предпочитает уделять свободное время своим деревьям, нежели родным детям.
Сэйгарду, несмотря на всю сдержанность характера, нравился Гин. Ему нравилось умиротворение, которое сад приносил его душе.
Так же, как и в далеком детстве, он до сих пор любил подлавливать самые первые дни цветения. Когда на деревьях еще только поблескивали маленькие почки.
Но несмотря на то, что сегодня был как раз один из таких дней, он молча шел вперед и даже не пытался поднять глаза к тянущимся к нему в немом призыве ветвям.
Сиятельный не отвечал, приветствующим его статную фигуру игривым лучам солнца, игнорировал непревзойденный аромат серуллаты, непрошено проникающий в ноздри, сдержанно кивал попадающимся на его пути редким прохожим, а затем его фигура незаметно свернула за одно из деревьев.
Слегка дотронувшись до определенного места на кроне, золотой дракон быстро шагнул в открывшийся портал, который тут же захлопнулся за его спиной.
— Только не говори, что заслушался старейшин и никак не мог покинуть зал Советов, — долетел до него насмешливый голос друга, как только его ноги шагнули на мраморный пол.
Принц сидел в одном из красных бархатных кресел, расположившись возле окна, выходившего в сад. Рядом с ним стоял небольшой круглый стол с корзиной фруктов и кувшином вина. Одной рукой наследник перелистывал отчеты, лежавшие на колене, а второй неспешно подносил к губам кубок, сделанный из чистого золота.
— Я спешил со всех ног, Ваше Высочество. — почтительно кивнул Сэй.
— Незаметно.
— Сбил дыхание и изранил ноги в кровь. — Сагури процитировал слова из известной поэмы любви, над которой без всякого повода отчаянно рыдали девушки всех сословий.
Принц подавился напитком и закашлял.
— Нихара ты задница! — смеясь, проговорил наследник.
Сиятельный подошел к принцу и без особой жалости ударил друга по спине. Внешне он оставался совершенно невозмутимым.
— Хватит пытаться при любом удобном случае покалечить мой позвоночник. — принц жестом остановил Сэя от затеи ударить его снова. — Садись уже. Я все думал, почему ты никогда не шутишь при отце или хоть при одной живой душе, помимо меня, а затем, меня внезапно осенило. — ироничная улыбка замелькала на губах Тристана, — Они умрут от страшного потрясения. Поэтому, если вдруг кто-то из старейшин будет вести себя неподобающим образом, я изберу для него жестокую кару. И попрошу тебя замолвить словечко.
— Ты прекрасно знаешь, что тебе не сделать меня марионеткой в своих дворцовых интригах. — сиятельный сел в кресло напротив принца и, взяв в руки круглый кувшин, налил в чистый кубок вина. — Тебя сегодня еще не пытались отравить?
— Пью не первый бокал, с тех пор как вернулся от прейна. В конвульсиях замечен не был.
Одним из качеств, которые Сэй уважал в друге, являлось врожденное бесстрашие. Два покушения на жизнь наследника не смогли сделать из него трясущегося от каждого шороха параноика. А последнее, как ни странно, случалось со многими известными в истории воинами.
— Да возрадуется сердце мое от столь славной новости. — рои Сагури церемониально поднял бокал и, поднеся к губам, сделал большой глоток.
Вино оказалось Ривайским. Цветочным, с медовыми нотами.
В отличие от наследника ни один яд не был ему страшен. Дракон обладал свойством устранять любую отраву, попавшую в кровь.
— А я чуть было не решил, что ты зовешь меня, потому что вновь атакован недругами.
— Ах вот отчего ты так спешил, друг мой?
— Именно, ваше высочество.
— Ты у меня такой пупсик. — хмыкнул
