— Карачи-бек Агиш! А ты почему молчишь? — Вопрос хана вырвал Агиша из его невесёлых раздумий.
— А что я скажу, Великий Хан? От того, что я буду возмущаться и утверждать, что Урусоба не имеет прав на ханский бунчук, от этого ничего не изменится. Можно много раз сказать слово халва, вот только слаще во рту от этого не станет. А факт того, что Искандер Султан вручила Урусобе ханский бунчук уже имеет место быть.
— А какое, эта византийская девка, имеет право вручать кому-то знаки ханской власти? И почему ты, карачи-бек, называешь её Искандер Султан?
— Как бы мы к ней не относились, Великий Хан, но Искандер Султан потомок византийских падишахов. Это признают все, Великий Хан. Нравится нам это или не нравится. Даже османы это признают. И кстати, не я её первым так назвал, а именно османы. Османский паша. Я только лишь повторил за ним. И мне известно, что её объявили Порфирородной, как и её младшую сестру, Елену Султан. А Порфирородными объявляли только дочерей падишаха. И ещё, как мне донесли, северные рыцари из Ливонии предложили ей корону. Обратились с просьбой стать их королевой.
Наступила тишина. Все молчали. Хаджике Мансур продолжал посматривать на Агиша.
— Ты же с ней общался, карачи-бек?
— Общался, Великий Хан. Так же, как и сейчас с тобой. Даже ближе. После разговора с ней, она мне зашила рану на руке и перебинтовала меня сама.
— Какая она?
— Ликом своим? Скажу одно, очень красива. Я видел много красивых дев. Разных. Но её красота какая-то не такая, которую мы привыкли видеть. Точёные черты лица. Большие глаза. Губы, к которых хочется прижаться своими. Да, Великий Хан. Если бы ты сам с ней так же пообщался, как я, ты сказал бы тоже самое. Это опасная красота и в тоже время притягательная, завораживающая. Но самое главное, она очень умна. Она словно играет партию в шахматы. Не удивлюсь если и на самом деле она умеет играть в эту игру падишахов. И разговаривая с ней, глядя в её глаза, у меня было такое ощущение, словно она знает такое, что не знает никто больше. Что-то сокровенное, какую-то великую тайну. Она прекрасно знает Коран и хадисы. Даже лучше, чем некоторые правоверные мусульмане. Спокойно цитирует их по памяти. И она ничего не боится. Ни нас, ни осман.
— Османы ей не простят. Я говорил с наместником султана, он пообещал, что на московитов бросят всю мощь правоверных.
— Не бросят, Великий Хан. — Агиш спокойно посмотрел на хана.
— Почему ты так говоришь?
— Я слышал, что она говорила османскому паше. Они разговаривали после той бойни. Он тоже сказал, что османы бросят против неё всю мощь своей империи. Она рассмеялась в лицо осману. И сказала, что если Селим глуп, то он так и сделает и потеряет всё, что имеет.
— Почему?
— Я же сказал, Великий Хан. Искандер Султан очень умна. И она прекрасно знает то, что происходит на границах осман. У них слишком много врагов. Те же самые кызылбаши и персидский шахиншах. Египетские мамлюки. А ещё Генуя, Флоренция и Венеция, которые только и ждут, чтобы вцепиться в спину или бок османам. Поэтому султану приходится держать большие силы против этих врагов. А ещё имперцы давят. Поэтому османы не смогут обрушить на неё всю свою мощь. А то, что могут собрать, для неё не страшно. И даже если соберут большую армию и пойдут на Москву, то Искандер Султан рассказала паше, как будет проходить эта война и что будет в конце. А в конце от осман, на земле руссов, ничего не останется. Что воинам Селима придётся столкнуться с большими расстояниями. Что даже свою артиллерию они не смогут нормально использовать, так как она застрянет на дорогах, раскисших от дождей и пушки разобьют её летучие отряды, вооружённые скорострельными пушками. Что армия султана будет страдать от болезней, исходить кровавым поносом и рвотой. Умирать от голода, так как в захваченных селениях и даже городах, ничего съестного они не найдут. А люди будут просто или уходить дальше на север или прятаться в густых лесах, прикрываться непроходимыми болотами. Всё продовольствие они будут забирать с собой, а что не смогут, то будут уничтожать. Это она назвала тактикой выжженной земли. А до зимы османы не успеют завоевать Московию. А зимой начнёт ад, так как османы будут замерзать. Искандер Султан сказала, что османы хорошие воины только там, где тепло. А вот там, где холодно они воевать не умеют. Ибо не приучены, а они, руссы умеют. И если сам султан пойдёт с этой армией на Русь, то назад не вернётся. А потом после этого она сама придёт к османам домой с сильной армией и заберёт Константинополь, так как это её приданное, которое османы у неё украли. И всё это она говорила спокойно и очень убедительно, так, словно знает это наперёд. Словно это она уже видела… — Агиш внезапно замолчал, удивлённо и шокировано раскрыв широко глаза.
— Что, карачи-бек Ширин? — Крикнул хан. Агиш посмотрел на Менгли Герая.
— Я понял. Я понял, что за великая тайна прячется в её глазах. Она видела всё наперёд. Она видит будущее, то, что ещё не случилось, но случится обязательно. Именно поэтому, она разгромила имперцев-гяуров, которые превосходили её численно вдвое, если не втрое. Именно поэтому она разгромила нас год назад. И она уничтожит османов, если те вторгнуться. И на самом деле придёт в Константинополь. О, Аллах, всемилостивейший и милосердный! А ведь пообещала мне, что придёт сюда, к нам, в Крым. И ещё, насчёт того, имеет ли она право наделять кого-то ханским бунчуком. Я сказал ей ещё тогда, что Урусобу никто не признает ханом и все чингизиды объединятся. Что иметь ханский бунчук имеют право только потомки Чингисхана, таково было решение Великого Курултая. Только она в ответ презрительно скривила свои прекрасные губы. А потом рассмеялась. Сказала, что ей наплевать на решения Великого Курултая, который состоялся больше трёх сотен лет. И что это решение уже потеряло свою силу. А дальше она сказала такое, что тебе, Великий Хан, очень не понравится. И это она сказала в присутствии многих. И её слова уже разлетелись по Великой Степи, как ветер.
— Что она сказала, карачи-бек?
— Разве, Великий Хан не знает этого? — Агиш посмотрел на Герая, потом перевёл взгляд на членов совета и на последнего, кого посмотрел, на Хаджике Мансура. Тот тоже смотрел ему в глаза и, чуть помедлив, слегка кивнул.
— Говори. — Прорычал Крымский хан.
— Искандер Султан сказала, что больше не действуют не только решения Великого Курултая, но и законы Чингисхана, Яса. Так как кровь Чингизова ушла из этого мира. А те, кто зовет себя чингизидами, больше не имеют и капли крови Великого воителя. И что теперь она будет вручать ханский бунчук тому, кого посчитает достойным. А ханское звание Урусобы она подкрепит своими нукерами и пушками. И несогласные очень сильно пожалеют. Хан, я же сказал, что слова Искандер Султан тебе очень сильно не понравятся.
Менгли Герай побледнел, его губы кривились в бессильной ярости. Руки задрожали. Агиш спокойно смотрел на хана. Он не боялся. Перед тем, как идти на совет, он стянул полтора тумена своих нукеров к Салачику. Гораздо больше, особенно теперь, он боялся Искандер Султан. Хан начал что-то кричать, брызгая слюной. Хаджике Мансур надел каменную личину на своё лицо. Но Агиш видел с каким презрением тот смотрел на хана.
— Прекрати, хан! — Рявкнул Агиш на Менгли Герая, который был не только для него ханом, но старше его по возрасту. Хан заткнулся и смотрел на карачи-бека взбешёнными и в тоже время шокированными глазами. Хотел что-то сказать, но Агиш не дал ему это. — Не о том говоришь, Великий Хан. Надо думать совсем о другом. Я не даром сказал, что Искандер Султан сообщила мне о большом переделе Великой Степи. С востока накатываются калмаки. Много. В прошлом году их в войске ханаки была всего тысяча. Теперь их идёт гораздо больше. Большая ногайская орда уже сцепилась с ними. Но калмаков становится всё больше и больше. Они идут как с Джунгарии, так и из других мест. Идут большими родами. Тысячами. Туменами. И с каждым разом их становится всё больше и больше. Искандер Султан пообещала им всю Великую Степь. А их Эссен-тайши ханский девятихвостый бунчук. А Эссен-тайши из рода Борджигин. И ты знаешь, хан, что из этого рода вышел и твой род, род Чингисхана. Калмаков, как воды в половодье. Хан Сибири Ангиш из рода Тайбугидов потерпел от Эссен-тайши поражение. Практически все его нукеры вырезаны. Сам Ангиш чудом спасся и бежал с жалкими остатками своего войска. Где он сейчас, никто не знает. Я думаю, Большая ногайская орда долго не выдержит и скоро ногаи поьбегут. Не знаю сколько выдержать казанцы. Они тоже столкнулись с калмаками. И учитывай, Великий Хан, русские ещё не вмешались. А ведь именно Искандер Султан позвала калмаков сюда. А значит они обязательно влезут. Тогда и Казань, и Большая ногайская орда попадут, как между молотом и наковальней. Что будет, когда ногаи побегут? Куда побегут? Если не верите мне, спросите Хаджике Мансура. Я думаю, он даже больше знает, чем я. И ещё. под руку Искандер Султан уже побежали татарские рода. Совсем недавно встав на колени ей принёс клятву на Коране один казанский бей.
