не услышала из моих уст слова о Забаве, сказанные во сне, то и я бы никогда не услышал об этой ее…бывшей однокласснице. От нее самой, по крайней мере. Маман тогда хотела не только того, чтобы я не пугал своими шутками бабушку. Она и сама перепугалась до чертиков, вспомнив о том, как (много лет назад) самолично побывала на «сеансе всеобщего обожания» из-за романтической привязанности к другой девице.
— Слушай, а эта твоя одноклассница, случайно, не школьным учителем вкалывает? — поднимаясь по лестнице, спросил я, ибо был практически уверен, что маман знает.
— А откуда ты знаешь, что она работает в школе? — все тем же безжизненным тоном поинтересовалась родительница, своим вопросом подтвердив мою догадку.
— Ее мать как-то уж чересчур резко отреагировала на мое предложение рассказать о причинах конфликта вслух, вот поэтому-то я и подумала, что она опасается того, что родную дочь…
— Злат! — я был перебит вновь, и при этом голос маман стал иным, серьезным. — Очень тебя прошу, не устраивай, пожалуйста, публичного шоу, как ты любишь это делать, а то Дашку…мою одноклассницу…с работы попрут!
Значит, несмотря на прошедшие годы и то, что эта Даша не оценила, мягко говоря, признания маман (с ее слов, по крайней мере, а что там было на самом деле — бог его знает, родительница не обязана рассказывать мне всей правды), из-за чего приключился скандал, она все еще испытывает к своей бывшей однокласснице определенные чувства. Не влюбленность, скорее всего, как это было в юности, ибо там «играли» подростковые гормоны, но и не безразличие.
— Мам, конкретно мне до этой твоей Даши никакого дела нет, но, думаешь, я бы стала тебя так «ославлять» на весь свет? — поинтересовался я, а затем продолжил. — Давай более не будем поднимать эту тему. Она…тема эта…принадлежит только тебе. А что же до Илоны Васильевны…старушенция теперь всего лишь один из моих недоброжелателей, связанных с «опекой». Ну и что, разве мало у меня их? Мне тут, кстати, грамоту вручили. «За неравнодушие и человечность».
— А-а-а…по какому такому поводу? — маман с трудом переключилась на другую тему.
— Да там…потом, в общем, расскажу. Я что сказать-то хотела…в школу, на вручение, заявился мой уважаемый отец…
— Толик, что ли⁈ — перебила маман.
— А что, существуют варианты? — пошутил я.
— Злата!!!
Маман явственно разозлилась и на шутку, и на то, что «бывший» вновь отсвечивает в жизни ее дочери, однако на «той стороне» вдруг началась какая-то движуха, а затем…
— Все, Злат, работа, не могу пока говорить, до вечера!
…повесила трубку.
Вот так! Пусть лучше целый день ходит злой из-за папаши, чем «прибитой» из-за воспоминаний о бывшей однокласснице, ее матери и всем прочим, что с ними связано.
Убрав телефон в рюкзак, потопал на урок.
Позже. Перемена между третьим уроком и четвертым.
— Окей, отметил тебя, Злат. — заявил Юлиан, забрав у меня деньги и сделав пометку в своем телефоне, после чего громко, так чтобы слышали все, присутствующие в классной комнате, спросил. — Осталось три места в автобусе в «Парк птиц» на завтра, кто-нибудь еще хочет поехать? Можно позвать друзей или подруг, главное, чтобы они школьниками были!
Можно позвать друзей или подруг… — подумал я.
Вообще-то, меня начали одолевать определенные сомнения насчет того, а стоит ли в принципе ехать на эту экскурсию. Наверняка ведь по закону подлости именно там мне и начнут устраивать всякую фигню, типа мстить за «классную», Листьеву и прочее. Особенно, учитывая, что с нами едет еще и десятый «Г».
«У Кати здесь много друзей среди старшеклассников, и так просто они тебя в покое точно не оставят! Будь аккуратна, пожалуйста, они, скорее всего, захотят „разобраться“ с тобой!». — вспомнились слова Милы.
Еще вчера мне было бы наплевать на вероятность подобной неприятности, но теперь…
— Только не влипай больше ни во что! — вслух процитировал я зампрефекта.
— А? — обернулся ко мне Юлиан.
— Не, это я так. — я помахал ладошкой. — Слушай…я ведь могу пригласить друга, который учится не в нашей школе?
Во-первых, моя Златка и сама очень даже не против еще разок пересечься с Серегой. А во-вторых, хотя мне, чья душа имеет не хилый опыт пребывания в шкуре «прекрасного юноши», осознавать подобное не слишком-то приятно, но с Серегой наверняка будет безопасно. Вряд ли кто-нибудь из школьников начнет устраивать мне разные пакости, когда и если Серега рядом будет. Пацаны так точно не станут…
— Я же сказал, главное — чтобы школьником был, а из какой школы — пофиг. — ответил староста, поправив рукой волосы, мне же от этого его движения захотелось закатить глаза.
— Тогда забронируй ненадолго еще одно местечко для меня, пожалуйста. — произнес я, заметив, что кое-кто из класса вроде бы тоже не прочь пригласить кого-то из знакомых, а затем достал телефон и принялся строчить Сереге сообщение, поинтересовавшись, желает ли он завтра смотаться со мной на экскурсию.
Серега, ответивший практически моментально, оказался очень даже за!
Достав из кошелька еще 1300 рублей, я подошел к парте старосты.
— Юлиан, я еще одно место выкупаю. — произнес я, отдавая деньги, а затем назвал фамилию и имя своего приятеля.
— Только скажи ему, чтобы карточку учащегося взял с собой…и это… — староста, понизив голос до шепота, как-то странно на меня посмотрел. — Злат, слушай, а он — твой парень, да?
Услышав вопрос, я в очередной уже раз опечалился тем фактом, что моя так называемая душа нашла в другом мире свое временное пристанище в теле мужского пола…
— А-а-а, блин! Юлиан, не суй свой нос в чужой вопрос! — смутившись донельзя, довольно резко ответил ему, после чего развернулся и практически бегом отправился к своей парте.
— Ну, не хочешь говорить, и ладно. — услышал я тихое бормотание позади.
Ну что за херня! — подумал я, раскачиваясь на стуле вперед-назад и ощущая себя в роли маман, когда она признавалась мне, что имела романтические чувства к какой-то там девице.
Со мной все хорошо! Со мной все хорошо! — начал повторять про себя мантру. — Я строго гетеросексуальный организм! Там — девицы, здесь — юноши!
Ёперный театр! Я тебе это еще припомню, Юлиан! Скоти-и-ина!
Пребывая в состоянии крайнего смущения, я
