– Хорошо, – сказал Верховный, немного подумав. – Товарищ Грабин, вы должны немедленно приступить к работам по созданию гаубицы С-30, и чем скорее она будет готова – тем лучше. Тем более что часть работы в этом направлении вы уже проделали.
– Ясно, товарищ Сталин, – ответил Грабин. И тут же начал лихорадочно соображать: с чего начать и какую артсистему взять за основу. И то ли удлинять ствол М-30, то ли обрезать А-19… Первый вариант выглядел перспективнее.
– Товарищ Василевский, – вдруг сказал Сталин, – я же вижу, что вы еще хотите что-то сказать?
– Так точно, товарищ Сталин, – ответил Василевский, – в корпусном звене не хватает легкой, мобильной и одновременно мощной гаубицы калибра сто пятьдесят два миллиметра. В ТОТ РАЗ такая гаубица была получена путем наложения ствольной группы гаубицы М-10, снятой с производства из-за недостаточной мобильности, а также из-за нехватки в Красной армии тяжелых тягачей, на лафет дивизионной гаубицы М-30. ТОГДА работы по созданию такой гаубицы через год по собственной инициативе начало ОКБ-9, завода Уралмаш, которым руководит Федор Федорович Петров. Гаубица попала на фронт к началу сорок четвертого года. Предлагаю, не ждать год, а немедленно поставить перед коллективом ОКБ-9 первоочередную задачу по созданию такой артсистемы, которая очень понадобится нам тогда, когда противник массово, на всем протяжении линии фронта, перейдет к стратегической обороне, и нам потребуется взламывать его оборонительные рубежи. Одним, как вы его назвали «жупелом», при этом не обойдешься. Это, скорее, оружие по уничтожению особо укрепленных узлов и воздействия на психику противника, чем массовая система. Промышленность просто не в состоянии будет дать нам нужное количество сверхтяжелых ракет.
– Хорошо, товарищ Василевский, – сказал Сталин, – действуйте. Я вас поддержу, да и товарищ Берия, как я полагаю, тоже. Кстати, объясните мне, что на ваших артиллерийских позициях делает другая техника – БМП и самоходные зенитки?
– Товарищ Сталин, – ответил Василевский, – эта учебная артбригада является прототипом противотанковых артбригад РВГК большой мощности, которыми мы предполагаем парировать вражеские удары на самых опасных направлениях. Поскольку орудия С-52 и БС-3 пока выпускаются в крайне ограниченных количествах, все они направляются на комплектование таких бригад. Так как эти соединения будут представлять большую ценность для нас и угрозу для противника, каждая батарея в их составе будет прикрыта мотострелковым взводом на трех БМП-42, и взводом ПВО в составе трех ЗСУ-23Ч4 для отражения атак вражеской авиации.
– Понятно, товарищ Василевский, – кивнул Сталин и, оглядевшись вокруг, добавил: – Думаю, что с технической стороной вопроса все ясно. Теперь важно успеть закончить вашу подготовку до того, как немцы начнут свое летнее наступление. Товарищ Василевский, материалы по ТОМУ плану «Блау» и выкладки по текущим разведданным у вас с собой?
– Так точно, товарищ Сталин, – ответил Василевский, – они в машине у моего порученца.
– Тогда, – сказал Верховный, – нам, пожалуй, стоит вернуться на станцию и отправиться обратно в Москву. Все, что нам было необходимо увидеть – мы уже увидели. Там, в поезде, по дороге в столицу, вы и доложите нам об общих стратегических составляющих вашего плана летней кампании. Товарищей Бережного и Берию мы попросим проследовать с нами. А вот товарищ Яковлев останется пока здесь. Все товарищи, по машинам.
13 мая 1942 года, вечер. Горьковская железная дорога, станция Ударники. Поезд Сталина, салон-вагон для совещаний
– Товарищ Василевский, – сказал Верховный, когда поезд начал движение, – доложите обстановку, сложившуюся на сегодня в полосе Юго-Западного и Южного фронтов, а также перспективы летней кампании этого года и с нашей и с немецкой стороны.
– Товарищ Сталин, – сказал Василевский, подойдя к висевшей на стене вагона карте. – В настоящее время нашей разведкой отмечается концентрация противником значительных запасов бензина, газойля и боеприпасов в районе железнодорожных узлов Курска, Белгорода и Харькова. Также в этих же районах нашей радиоразведкой зафиксирована работа радиостанций и расшифрованы передачи передовых штабных подразделений танковых корпусов противника. Штабные подразделения 24-го и 48-го танковых корпусов обнаружены в районе Курска, 40-го танкового корпуса – в районе Белгорода, заново сформированных 3-го и 14-го танковых корпусов – в районе Харькова.
Все это вместе взятое может однозначно трактоваться как подготовка к стратегической наступательной операции с участием крупных механизированных соединений, нацеленной на разгром наших Юго-Западного и Южного фронтов. Кроме того, обнаружено большое количество радиостанций, принадлежащих венгерским, итальянским и румынским соединениям.
– Должен добавить, – сказал Берия, – что по нашим каналам поступила достоверная информация о том, что в Западной Европе немцами завершено формирование двух французских и по одной голландской, бельгийской и датской так называемых «добровольческих» дивизий. Имеется твердая уверенность, что они также будут направлены на Восточный фронт, поскольку развернутая пропаганда прямо указывает на СССР как на будущего противника этих новых европейских ландскнехтов.
– Мы тоже получили такие сведения, – кивнул Василевский, – и предполагаем, что в связи с крайне сомнительной боевой ценностью этих формирований немецкое командование заменит ими немецкие соединения, находящиеся в настоящий момент на спокойных участках фронта, высвободив их, таким образом, для использования в ходе летнего наступления.
По нашим оценкам, к началу операции германское командование будет способно создать ударную группировку в составе семидесяти пехотных дивизий, более половины из которых будут румынскими, венгерскими и итальянскими, десяти танковых дивизий и от пяти до десяти моторизованных дивизий. Общая численность наступательной группировки может составить до полутора миллионов солдат и офицеров, полторы тысячи средних танков, тысячу сто легких танков и бронемашин, семи тысяч дивизионных гаубиц и орудий РГК, двух тысяч пехотных орудий, трех тысяч противотанковых пушек и четырех тысяч трехсот батальонных минометов. Это, товарищ Сталин, по максимуму, исходя из полной штатной численности соединений, концентрирующихся в районе будущих боевых действий.
– Понятно, товарищ Василевский, – сказал Сталин и неожиданно добавил: – А что скажете вы, товарищ Бережной?
– Товарищ Сталин, – ответил Бережной, – поскольку в ОКХ сидит все тот же генерал-полковник Гальдер, а в рейхсканцелярии все тот же Адольф Гитлер, то и мыслят они аналогично тому, как мыслили в нашей истории. Гитлеру нужна кавказская нефть, а Гальдер будет строить свои планы исходя из поставленной перед ним задачи – разработать план окружения и уничтожения основных сил 40-й и 21-й армий, не дав им отступить вглубь советской территории.
После этого он рассчитывает быстро повернуть свои механизированные соединения на юг и, стремительно продвигаясь к Сталинграду, обрушить наши Юго-Западный и Южный фронты, заставляя советские войска сражаться с открытым флангом. Однако точной репликой ТОГО плана «Блау» их нынешняя операция быть не может, поскольку конфигурация линии фронта сейчас несколько иная.
Наш Южный фронт не был разгромлен немцами в ходе неудачной Харьковской операции, и немцам в ходе своего контрнаступления не удалось занять наиболее выгодных исходных позиций для начала летней кампании. Из-за потерь, понесенных во время зимней кампании, до самого последнего момента у них не было ни сил, ни средств для проведения каких-либо подготовительных наступательных операций, в результате чего линия фронта южнее Белгорода до сих пор проходит по реке Северский Донец, что дополнительно усиливает оборонительные возможности наших войск. Участков фронта южнее Белгорода, удобных для начала наступательной операции, у немцев теперь значительно меньше, и они весьма невелики по фронту.
Бережной взял у Василевского указку и подошел к карте:
– Поставив себя на место Гальдера и зная, как он действовал в прошлый раз, могу предположить, что основной удар на первом этапе операции будет наноситься на северном фланге группы армий «Юг», на фронте шириной около шестидесяти километров. В состав этой группировки, в нашей истории именовавшейся группой «Вейхс», входят 2-я полевая и 4-я танковая армии, имеющие в своем составе два танковых и три усиленных армейских корпуса.
– Что значит «усиленных», товарищ Бережной, – поинтересовался Верховный, – поясните, пожалуйста.
– В немецком корпусе, товарищ Сталин, – ответил Бережной, – может быть две или три дивизии, и тогда он примерно соответствует нашим корпусам, хотя и превосходит их в численности. А может быть и пять дивизий, и тогда, по нашим понятиям, это уже армейский уровень. С учетом того, что товарищ Василевский ожидает общую численность личного состава группы армий «Юг» в полтора миллиона солдат и офицеров, против девятисот тысяч в ТОТ РАЗ, можно предположить, что каждый из трех армейских корпусов 2-й полевой армии вермахта получит примерно по две дополнительные пехотные дивизии.
