является единственным гостем этого заведения. Он сидел, обхватив голову руками и поставив локти прямо на стол. Рядом имелась здоровая бутыль с каким-то пойлом и стакан. Все. Больше ничего.
— Вон твой родич, — Валькирия кивнула в сторону страдальца.
— Отлично…
Я уже направился к Николаю, сделал несколько шагов в его сторону, но все-таки любопытство оказалось сильнее приличий. Да и какие на хрен приличия, мы в Аду, в конце концов. Остановился, обернулся, а потом снова подошел к Валькирии, которая смотрела на меня с усмешкой в удивительно синих глазах. Я не поэт. И даже не долбаный романтик. Но блин… Глаза у нее нереально красивые. По-настоящему синие. Не голубые, не серые с какими-то оттенками, просто синие.
— Простите… прости. Ты реально Смерть?
— А что, бывает смерть нереально? В шутку? Если так возможно, поделись. Я с удовольствием посмотрю, — Валькирия усмехнулась.
Какие, млять, все приколисты в этом мире. Просто одно сплошное остроумие… Подумал, что на остальные вопросы она ответит так же, а значит, тратить время не стоит. Развернулся и пошел к тому столику, за которым сидел Николай.
— Эй, Княжич… — окликнула меня Валькирия.
Я оглянулся.
— Мы с тобой должны были познакомиться гораздо раньше. Тебя постоянно что-то отводило от этой встречи. Сначала подумала, отец. Но нет. Сейчас вижу, дело не в нем. Да и нет таких оберегов, талисманов или заклятий, чтоб отсрочить мое появление. А вот поди ж ты, смотрю опять на тебя, понимаю, что пора, время твое пришло давным-давно, но не могу. Интересно…
Я молча пожал плечами. Вообще хрен пойму, о чем она. И даже не хочу понимать. С меня вполне достаточно того, что я стою в каком-то всратом вокзале, посреди какого-то всратого ресторана и беседую с женщиной, которая, типа, является Смертью. Все эти «В гостях у сказки» сильно травмируют мой мозг, который привык верить только тому, что можно потрогать. Но, сука, я и эту девку могу сейчас подойти и потрогать. Вот в чем прикол. Возможно, она сломает мне за это руку. Даже скорее всего. Судя по ее виду, вполне допускаю, что лапать себя всем подряд она точно не даст.
— Николай, ты не охренел ли? Я ищу тебя по всей Преисподней, а ты лакаешь в кабаке, — с этими словами я направился к столику своего секретаря.
Тот, увидев меня, сначала испуганно вскочил. Сделал это настолько резко, что стул, опрокинулся на пол и отлетел в сторону.
— Ты?! Как? И ты тоже? — Колька застонал, а потом рухнул на другой табурет, стоявший рядом.
Я выгребываться не стал. Подошел, поднял стул, который валялся на полу, поставил его на место, а потом на него же и сел. Так понимаю, Николай решил, будто я умер. Сплошной стресс у мужика. Сначала сам копыта откинул. А теперь ещё и наследник явился.
— Слушай, хватит истерить. Правда девка сказала. Ведешь себя, как баба. Соберись, давай! Не позорь род Морозовых.
Я взял стакан, налил туда пойла из бутылки, понюхал. Хрен его знает, может, там яд. Им, мертвым уже все равно. Но нет. Пахло виски. Кстати, достаточно приличным виски. Я залпом опрокинул содержимое в себя.
— М-м-м… неплохо.
С удивлением принялся рассматривать бутыль. Взял ее даже в руку и покрутил. Реально отличный вискарь. А выглядит тара так, будто ее у какого-то алкоголика-бомжа отобрали. Вот правда говорят, не нужно судить по обертке.
— Ну… И как тебя убили? — Николай посмотрел на меня с вызовом.
— Колька, вот ты вроде взрослый… — я хотел сказать, человек, но осекся. Явно не самое подходящее определение. — Короче, ты вроде взрослый, и башка вроде варит. А плетешь какую-то хрень. У нас насчёт твоей смерти много вопросов. А ты решил, что двоих Высших грохнули. Я за тобой вообще-то пришел. Аракчеева сказала, могу типа забрать. Или позвать. В этих ваших правилах путаюсь.
— Ты пришел за мной? За мной? Специально? — у Николая стало такое выражение лица… как у ребенка. Которому сказали, что его на самом деле любят.
Я молча кивнул. Решил, наверное, не нужно Кольке говорить, что это не было моим желанием. Я лично никуда ни за кем не собирался. И если бы Аракчеева меня сюда не закинула, то вряд ли мы сейчас разговаривали. Вон как мужика торкнуло от мысли, будто он небезразличен роду. Пусть думает, что я и правда сам. Рискуя жизнью. Наверное, рискуя. Хрен пойму уже, что тут к чему. По мне, если честно, так здесь, в Аду, даже безопаснее, чем среди змеиного клубка Рогатых.
— Княжич… — Колька протянул руку и сжал мое плечо. Чуть не свалив при этом со стола бутылку. Еле успел ее поймать. Было бы жаль, если бы разбилась. — Я твой должник. Навсегда. Клянусь. Ты действительно готов торговаться?
Вот сразу мне не очень понравилось это слово. Торговаться… Чувствовался в нем какой-то подвох. Может потому, что для данного процесса все его участники должны предложить свои варианты оплаты. Сумму. Валюту. А у меня, например, ничего нет.
— Эй, ты! — Колька махнул рукой Валькирии.
Она отошла от нашего столика достаточно далеко, но из самого заведения не уходила. Бдила. Наверное, опасалась оставлять двоих Рогатых без контроля. Тем более, на меня Смерть смотрела с интересом. Как учёный на лабораторную мышь, которой ввели препарат. А теперь ученому надо понять, сдохнет эта мышь или выживет. Вот такой у Валькирии был взгляд.
— Слушай… мне кажется, зря ты с ней так. Она, конечно, ведёт себя спокойно, все дела, но блин… Это все-таки Смерть. Не последняя овца в вашем стаде Рогатых, — я повернул голову в сторону Валькирии.
Девка в ответ на хамское обращение Николая усмехнулась. Но тем не менее, не торопясь, направилась к нам. Правда с таким видом, мол, скажи еще что-то, рогатый мудак. Дай повод сломать тебе нос. А по всем внешним показателям точно могу сказать, физически она покрепче Кольки будет. Воительница. Солдат. Что-то такое. Не зря мне сразу в башку пришло именно сравнение с Валькирией.
— Зря? Я — Высший. Какого черта? — Николай возмущенно взмахнул рукой.
Видимо, хотел для демонстрации своего несогласия с собственной смертью пульнуть огнем. Или создать иллюзию — какого-нибудь особо
