простейший, редко берут, вот завалялся один, так что, тридцать.
— Двадцать, больше не дам. Не настолько она мне нужна.
— Годится, — забирая деньги и отдавая Головину книжечку, которую тот упрятал в нагрудный карман пиджака, завершил сделку продавец.
Мираж уже хотел уходить, как на дальней витрине увидел несколько вещей, в том числе темный простой невысокий цилиндр.
— А это что? — указал он на головной убор пальцем.
— Цилиндр артефактный, — пожал плечами продавец, — с ночным зрением. Пока он на вас, сможете видеть во тьме метров на сорок.
— Полезное свойство, — задумчиво произнес Головин, вспомнив, как ему очень не хватало подобного в подвале лаборатории, и он тогда бы не влетел в ловушку железного стража.
— Тогда бы ты не оказался тут, — резонно возразил ИИ, как всегда подслушав мысли Павла. — И ползал бы сейчас по руинам мира, ища еду и воду.
— Тоже верно, — согласился с ИИ Головин.
— А что цилиндр не берут? — обратился он уже к продавцу.
— А кому он нужен? — развел руками мужичок. — Неудачный эксперемент. Те, кому нужно ночное зрение, предпочитают очки, в них видно гораздо дальше — на сотню метров, а если очки хорошие, то и на все двести. А шляпа совершенно случайно получила это умение, днем оно не работает, только, когда человек оказывается в темноте, или там, где света совсем мало. Мастер Дрек ошибся с рунами, устал, видимо. Вот уже год стоит, как выставочный образец. Дорого, не продать, а дешево отдавать жалко.
— И сколько? — поинтересовался Головин, шляпа ему все равно нужна, это прибавляло солидности, а ночное зрение хороший бонус.
— Если бы шляпа была получше, дешевле сотни бы никто не отдал, — оживился торгаш, — а так — сорок марок, и она ваша.
— Примерить можно?
— Конечно, — обрадовался продавец, — зеркало рядом.
Головин прошел к витрине, открыл ее, достав шляпу, нахлобучил себе на голову. В отличие от прошлого раза, когда он примерял похожий головной убор в доме кожевенника, этот смотрелся гораздо лучше, и сел хорошо, не надо ничего утягивать, словно на него шили. Со шляпами, как и обувью, всегда сложно, их на заказ делали, во всяком случае, в те времена, когда не было массового производства. Так что то, что чужая шляпа сядет хорошо, была редкость. Эта села. Сдвинув его немного на бок, Головин кивнул своему отражению, после чего повернулся к продавцу.
— Тридцать, и по рукам, — включился в торг Павел, — так и быть, избавлю вас от нее, мне все равно нужен цилиндр взамен утерянного.
— Без ножа режете, господин… — взмолился торгаш.
— Ага, я такой, — согласился Мираж, не зря он заглянул в пару лавок по дороге сюда, обычный цилиндр стоит пятнадцать. — Несмотря на то, что артефакт, — продолжил Головин, — полезность у него сомнительная. Так что, давай, сбрасывай до тридцати, и мы договоримся. Нет, будешь еще год его продавать. Кстати, где опробовать можно, а то вдруг обычный цилиндр?
Продавец с оскорбленным видом вышел из-за прилавка и опустил на окнах плотные занавеси, в помещении моментально стало темно.
Цилиндр работал, он активировался еще до того, как была задернута последняя темная портьера. Мир стал серым, как у обычного недорогого прибора ночного видения, продавец остался темным, лишь слегка подсвечен, но только по контору, словно вокруг него было какое-то слабенькое сияние, Головин даже предположил, что это аура. В принципе, он видел предметы вполне четко, на небольшую лавку хватило с излишком.
— Работает, можно давать свет обратно. Итак, тридцать, — продолжил торг Мираж.
— Тридцать пять, — не сдавался продавец, — все же артефакт.
Павел покрутил названную цену так и эдак и признал ее вполне удовлетворительной.
— По рукам, — доставая деньги и отсчитывая требуемую сумму, решил он.
Мужик за стойкой обрадовался и быстро прибрал купюры, словно боясь, что клиент передумает. Глядя на его довольную рожу, Головин понял, что пятерку сверху он зря заплатил, можно было и за тридцать, но он и так хорошо расторговался, увеличив свой капитал и отбив деньги, обещанные Щербатому, что плюнул на такую мелочь и, кивнув торгашу на прощание, покинул лавку.
— А сколько всего ценного в той лаборатории осталось, — вздохнул ИИ. — Ты ведь так и не просканировал кучу приборов, да и те экраны с печатными машинками в кабинетах не посмотрел.
— Ну, что поделать? — мысленно развел руками Павел. — Кто ж знал, что я туда не вернусь. Ладно, пойдем, от дубинок избавимся и в пару лавок заскочим, нужно все же собственный справочник по порталам заиметь, да и вообще уже без спешки посмотреть, чем торгуют, цены прикинуть.
С дубинками вышло так, как и предсказывал продавец из артефактной лавки, сошлись на тридцати пяти за штуку. Старик с неприятной внешностью, скрипучим голосом, сморщенный, как изюм, торговался за каждую марку, но в итоге все же накинул по пятерке на названную цену. Мутного типа в цилиндре здесь уже не было, в лавке только дед и громила с лицом дебила, но кулаками с дыню.
Зато на выходе Головин срисовал мальчишку, одетого в средней ветхости вещи. Они были потертыми ровно настолько, чтобы не привлечь внимания УП (управления правопорядка). Тот торчал у соседнего дома, делая вид, что завязывает шнурки. Наверное, если бы Головин не засек мутного, то он бы не обратил внимания на пацана, но чего-то такого он ожидал, мальчишка будет его вести. Значит, не Щербатый и не Марта. Хотя все еще сомнительно, следить за ним можно и по другим причинам.
Головин, не обращая внимания на пацана, который тут же вскочил и, сунув руки в карманы, с беспечным видом пошел следом, направился к центральной площади. Торопиться было некуда, шел, поигрывая тростью. Он плохо представлял себе этикет с этим предметом стиля, помнил только, что ее нельзя крутить, как жезл, и подбрасывать в воздух.
Его «хвостик» тащился следом, отстав шагов на сорок. Головин зашел в пару лавок готового платья и прикупил себе пару сменного белья, носки на подвязках (да, резинки тут еще не изобрели), приценился к костюму, который стоил тридцать семь марок, довольно дорого для обычного человека. Но решив, что надевать его пока некуда, оставил покупку запасного на потом. Ему предстояло путешествие, а тащить с собой гардероб — совсем не с руки. В лавке, где продавали книги, он все же купил справочник кодовых рун к городским телепортам, не сказать, что дорого, десятка, но и не копейки, которые, кстати, в Верской империи, как и в союзе, назывались церсами. Впрочем, у соседей банкноты тоже были марками, разница лишь в приставке — Верская марка и Риалийская. Свободное хождение чужих денег было запрещено, валютчиков вылавливали и надолго отправляли на каторгу. Так что, Головин уже прикидывал, а не спалить ли ему иностранные деньги, притащенные из будущего?
До дому он добрался спустя минут сорок. «Хвостик», который его вел, делал вид, что просто топает в нужном направлении, которое просто совпало с маршрутом Головина. В лавки он не лез, таким ободранцам там не рады, просто исчезал в какой-нибудь подворотне, потом появлялся. Короче, не заметить эту слежку было нереально.
— Что думаешь? Кто это может быть? — спросил ИИ.
Головин, поднимаясь по ступеням высокого крыльца дома, в котором он временно обитал, бросил быстрый взгляд в сторону мальчишки, который, прикрывшись кустом того, что очень напоминало сирень, таращился на него с нескрываемым любопытством. Головин толкнул дверь и вошел в плохо освещенный подъезд.
— Не знаю, — поднимаясь по лестнице на второй этаж, наконец, ответил он ИИ. — Пацан вел меня так, чтобы знать, куда я приду. Ни в одну лавку, чтобы выяснить, что я там делаю, даже не сунулся. Значит, был нужен только адрес, тогда отпадают Щербатый и Марта.
— Ничего не понимаю, — согласился ИИ. — Не будут же они штурмовать квартиру?
— А с чего ты решил, что они задумали плохое? — мысленно усмехнулся Головин, стуча рукоятью трости в дверь Ведьмы. — Может, просто заинтересовались незнакомцем, появившимся в их небольшом городе?
Дверь распахнулась, и Головин вошел в квартиру. Марта, ничем не показав, что у нее кто-то о чем-то интересовался, задвинула засов и, удалившись на кухню, сказала, что обед будет через пару часов.
— Вероятность подобного стечения обстоятельств девяносто процентов, — спустя минуту, когда Головин уже скинул свой плащ, сообщил ИИ. — Вскоре к тебе явится делегация от местных преступников, и, скорее всего, они узнают и про Щербатого, и его задание, поскольку они точно спросят нашего беззубого, кто поселился
