что гуляют сплетни о конфликте в Парадизе. В небесных садах переполох из-за того, что Арефес забрался под юбку богини любви Африды и не желает вылезать наружу, поэтому Афралону пришлось взять на себя функции бога войны. Так же шептались о том, что Фес перестал совращать чужих жён, а значит, либо помирился с Эгеей, либо потерял мужскую силу. Причём многие сплетники склонялись к второму варианту — всем известно, что жена бога-отца покровительствует женщинам и соответственно делит с ними ложе.
Прозвучало много забавных и выдуманных историй похождения жителей Парадиза, и Павел сделал вывод, что кто-то целенаправленно дискредитирует богов. И это происходит в городе храмов, где повсюду жрецы, считай ярые последователи и фанатики, которые за оскорбление небожителей могут порвать голыми руками. Что же тогда творилось в других городах? Павел не понимал, кому выгодно свержение богов? И главное, зачем? впрочем, он знал, что пришельцы с другой планеты действительно расслабились, но не настолько, чтобы допустить падения веры. Значит, некто планирует переворот в Парадизе. Изначально мелькнула мысль, что к восстанию приложил руку дракон, но у него чемоданное настроение и ему плевать, что случится с миром после того, как он улетит на поиск родного дома.
Поговорив с Арфой на эту тему, Павел подивился её измышлениям.
— Кудрявый, не парься, воду мутит Артилис. Получив от папы новые знания, он решил, что сможет противостоять Фесу. Бедняга даже не подозревает, насколько заблуждается. Дракон не покинет мир навечно. Он оставляет здесь детей и Малыша в качестве смотрящего.
— Малыша? Моего Малыша? — удивился Павел.
— Ну да, он выступает аватаром Могучего и сейчас способен завязать в узелок и Феса и Маралдука вместе взятых. Но балбес пока юн и импульсивен. Его задача поддерживать баланс сил, чтобы Свет и Мрак не покрошили друг друга. На самом деле всех так называемых богов и сильных демонов не больше тысячи, а людей миллионы. Папа не хочет, чтобы наступил очередной ледниковый период, и население сократилось, поэтому никаких переворотов не будет, а Артилис, попытавшись поднять мятеж, снова окажется в изгнании. Но он об этом пока не знает, так что пусть развлекается и плетёт интриги. Нас другое интересует, как добраться до полиса Филкор. После того, как судно купца разбилось о скалы, никто не хочет выходить в море, а сиракцы сразу поворачивают на запад и не желают заглядывать в город Дассара.
— А ты можешь попросить Хань-Таса, чтобы она не топила наш корабль?
— Я-то могу, но кто из капитанов поверит в безопасность? — поморщилась Арфа.
— Давай купим лодку и сами пойдём на восток.
— Ты мореход? Не знала. Или собираешься сидеть на вёслах? В принципе сотню километров пройти несложно, но брызги замочат детей и они заболеют. Хотя ты прав. Но махать будешь не вёслами, а крылышками.
После ряда наводящих вопросов Павел выяснил, что задумала Арфа. Она планировала применить чары купольной защиты и укрыть пассажиров от воды, а ему предстояло изобразить тягловое животное, чтобы тащить лодку за собой. Спорили долго и в конечном итоге Павел охрипшим голосом заявил:
— Если тебе так хочется попасть в Филкор, жди весны и начало сезона навигации!
— Я схожу с ума от безделья. Пока мы здесь прохлаждаемся, мои братья и сёстры проходят полноценный экзамен и сражаются с врагами! Они в процессе становления!
— Сама виновата. Не устроила бы истерику в долине, тоже бы имела десяток телохранителей и без проблем бы добралась до Дассара.
— М-да, возможно ты прав, но раз уж это случилось, значит, так надо! если бы мне чуть не отрубил голову Серг-эй, я бы не свернула в Кириф и не встретила Бель, не нашла бы детей и возможно отказом изобразить ослика, ты дал мне время очистить город от разного рода негодяев. Как думаешь, на мне бы смотрелось красно-синее трико?
— О, Могучий, за что мне всё это? — схватился за голову Павел.
К счастью, до идиотизма изображать супермена дело не дошло. Арфа просто садилась в позу медитации и вырезала на деревяшках различные символы, а потом просила Павла заполнить энергией. Сначала он не понимал, что она делает, но постепенно из памяти всплывали фрагменты знаний полученных от дракона. Оказывается, блондинка занялась производством взрывающихся артефактов. Проблема состояла в том, что линии выглядели кривыми и «бомбы» бабахали прямо в руках у Павла. Если бы не абсолютная защита, он мог остаться минимум без пальцев.
Наорав на горе-минёра, сходил в лавку и разменял серебро на медные монеты. В ближайшей кузне расплющил в тонкие кружочки и купил инструменты ювелира. Вернувшись в арендованную квартирку, уселся за стол и аккуратными штрихами наносил руны на гладкую поверхность. Блондинка облизывала пухлые губы и с нетерпением наблюдала за работой мастера. Когда он заполнил первую поделку энергией и отдал ей амулет одноразового щита, она похлопала в ладоши и потребовала сделать что-нибудь более сложное. Вскоре он наловчился создавать лечебные артефакты, но Арфа напомнила, что собиралась повысить огневую мощь, поэтому нагло изъяла браслеты Павла и заявила, что хочет сделать из них дальнобойное оружие. Расчертив на бумаге вязь рун, она показала, где нужно ставить накопители. Трудность заключалась в том, что поверхность имела ограниченную площадь и на ней помещались не все знаки, поэтому из браслетов сделали многоразовые щиты и отдали их близнецам.
Однако Арфа не оставляла попыток сотворить боевое оружие, способное стрелять плазменными шарами и воздушными таранами. Пришлось покупать медный наруч, чтобы воплотить задумку в жизнь. После ряда неудачных экспериментов, ему удалось без помарок расчертить на мягком металле ровные линии и прикрепить накопители из пояса.
Блондинка позвала его на берег моря, чтобы провести тестовый запуск. Она надела наруч на запястье и, наведя на валун, произвела выстрел воздушным тараном. Всё бы хорошо, но вместо мощного потока спрессованного воздуха в сторону цели подул лёгкий ветерок, а плазменный шар деградировал до пары искорок. При всём при этом расход энергии оказался колоссальным, и накопители разрядились почти на четверть.
Арфа прикусила нижнюю губу, поморщила нос, приподняла брови, от чего на лбу появилась складочка, а в финале сняла изделие с руки и, отложив на камень, отошла на десять метров и начала делать глубокие вдохи, чтобы медленно выдыхать и приговаривать:
— Я спокойна! Я обрела внутренний покой! Меня не взбесят мелкие неудачи! Кудрявый, будь другом, убери с глаз моих эту никчёмную железку!
— Вообще-то наруч сделан из меди, — напомнил Павел.
— Мне плевать. Просто убери. Видеть его не могу. И вообще, иди домой. Я хочу побыть одна и достичь гармонии с вселенной!
Павел молча
