смотрят Карв и брат Мадей, куда смотрит Волк. Все стоят своими лагерями, наплевав на других! Потом сама себя и одернула, чем я лучше, но ведь они власть, а я ссыльная. Ты Сахрами! Дар так яростно рыкнул внутри, что я вздрогнула.
‒ Госпожа! —парень поднял ко мне залитое слезами лицо, ‒ Клянусь силой рода Пайнар, клянусь своей жизнью, кровью, род будет служить вам, до скончания веков, пока жив хоть один из Сахрами, до смерти!
Парень, откуда только силы взялись, поднялся и протянул мне окровавленную руку. Мать моя женщина! Что мне делать?! Он хочет стать кровником, и даже сказал клятву, я могу только решить, принять его в род, и тогда кража девушки будет моим делом, или отказаться и тогда я могу ничего не делать. Дар на удивление был серьезен и спокоен, словно все шло, так как и должно. Решай!
Я сглотнула ком к в горле и прикусила губу, потом дала свое согласие, на принятие кровника. Дальше дар все сделал сам. Зелёные плети обвили парнишку в кокон, впитывая всю кровь в себя, а вот на моей руке появился порез, из которого вылетела красивая переливающаяся капля крови. Драконья кровь, как сказал мне дар. Эта капля упала в открытый рот Пайнара, он, изогнувшись прямо в воздухе, громко закричал. Так и должно быть, успокаивал меня дар, но все собравшиеся чужаки отпрянули в страхе, все же не просто так меня называли Ядовитой.
‒ Убила! ‒ взвизгнула какая-то бабка, которую тут же затолкали подальше за спины.
Полуэльф перестал кричать, и дар аккуратно поставил его на землю. Я-то видела, что на весу держали парня зеленые нити, но для всех остальных, казалось, он словно сам висел в пространстве. К Пайнару вернулись силы. Опухоль и синяки уходил с лица, пальцы с громким хрустом становились на место. Кровь дракона, когда приживается, исцеляет тело и через него привязывает свой род к потомкам дракона, так что многие неизлечимо больные тоже просились в рода, чтобы выжить. Дар успевал передавать мне информацию, которую я впитывала как губка.
Пайнар опять упал на колени:
‒ Вы не пожалеете госпожа! ‒ сказал он.
‒ Веди, ‒ устало сказала я, применение дара всегда забирало у меня жизненные силы, я мысленно позвала Арда, идти мне будет тяжело. ‒ Тоний за мной!
В конце концов, со мной пошли и Тоний, и Темий, все трое мы были на райтах, бедный Пайнар бежал впереди, чтобы показать нам кто увел его сестренку.
‒ Темий присмотри, чтобы потом их кибитка в сохранности доехала до нас, ‒ сказала я воину и тот согласно кивнул.
‒ Сам поеду сопровождать.
Лагерь переселенцев представлял из себя стихийные пяточки с несколькими кибитками. Люди собирались в колонны и пытались помогать друг другу. Но были, и стервятники, которые забирали у слабых еду, заставляли их обслуживать. И это были настоящие каторжники, которым император дал свободу, чтобы они жили в Черной Пустоши. Как по мне, то он, наоборот, этим сделал только хуже. Такие не хотят работать на благо, а представляют из себя опасность нормальным переселенцам.
В место, куда мы приехали, стояло несколько обшарпанных кибиток, играл какой-то музыкальный инструмент, были слышны пьяные крики.
Дар, уже вовсю прошивая насквозь кибитки, хозяйничал внутри, описывая мне кто там и что там. Девушка избитая, но без переломов, лежала без сознания, а пьяные мужики, резались в карты, решая кому первому достанется добыча.
Увидев нашу процессию к нам постепенно, стали сходится люди. Стояли темной угрюмой толпой, наблюдая, что будет дальше. Каждый из них понимал, что следующими для нападения могут стать они. Люди ехали в Пустошь не от хорошей жизни, но за лучшей долей, и сейчас их жизни зависели от какой-то шайки бандитов.
‒ Госпожа не по статусу вам говорить с этой швалью, ‒ сказал Тоний, ‒ Я буду говорить с ними.
‒ Чего с ними разговаривать, ‒ Темий был склонен сразу всех уничтожить, ‒ мы уедем, а они будут других притеснять госпожа.
‒ Один из них маг, ‒ не забыл предупредить Пайнар.
‒ Хватит разговоров, ‒ сказала я, ‒ они там могут сейчас все что угодно делать с девушкой.
Пайнар скрипнул зубами, а Тоний кивнул и подпалил одну из кибиток. Поднялся дым и из нее кашляя стали выскакивать люди. Тоний кивнул Пайнару:
‒ Иди забирай сестру, ‒ и погасил пламя.
Мужиков было пятеро, один и правда маг воды, на него дар указал сразу. Он уговаривал меня сломать ему руки и вырвать язык, чтобы вербально магию не вызвал. Уняла кровожадность дара, никого мы калечить не будем… пока. Мое спокойствие немного покачнулось, когда я увидела девушку без сознания, на руках полуэльфа и с силой сжала зубы. Дар мне рассказал о ее состоянии, ее тело было уже здоровым. После принятия в род семьи Пайнар, она тоже вылечилась, уж не знаю, как это действует, тело было здоровым, эти уроды не успели причинить ей сильный вред, но в сознание она не приходила. Думаю, так ее рассудок борется со стрессом, она не хочет просыпаться.
‒ Вы не имеете право! ‒ маг пришел в себя первым и увидел нас. В его руках переливалась голубыми узорами магия. Такая красота и в таких грязных руках, я покачала головой.
‒ Вы посягнули на кровников рода Сахрами.
‒ Не были они кровниками! ‒ ожили другие бандиты. Своей вины они не чувствовали, рыскали по толпе злыми обещающими кары, взглядами, чувствуя свою безнаказанность. От них прямо исходила волна радостного возбуждения садистов. Мерзко…
Из второй кибитки выползли три изможденные худые женщины, у двух в глазах тоска и безысходность, третья зло взглянула на бандитов и, держась за стены кибитки, пошла в нашу сторону. От этого зрелища у меня на глаза слезы навернулась, которые я постаралась спрятать и быстро сморгнуть. Дар, внутри ведомый моей злостью, закручивал вокруг бандитов зеленые плети в маленькие смерчи, ожидая моего решения.
‒ Что тут происходит?
О явились, вся моя злость переметнулась на Мида и брата Мадея, даже Волк маячит за их спинами, настороженно посматривал на бандитов. Мне
