просто не было — рабы, которых они попытались вернуть на поля, в мастерские и на другие работы, показывали им фигу, продолжая уничтожать запасы городских зернохранилищ. В городе, где у власти не было твердого кулака, постепенно начали формироваться банды, занимающие лучшие пирамиды, отнимавшие лучшую еду и насиловавшие самых красивых женщин.
Главой самой сильной из них стал раб-мясник по имени Клеон. Работая на скотобойне, он с детства не только обладал огромной для раба силой, но и знал расположение почти всех морозных погребов, где Добрые господа хранили мясо. Собрать толпу озверевших от безнаказанности бывших рабов, вооружить их мясницкими ножами, откормить и повести на пирамиду, где заседал городской совет оказалась просто.
Так власть в городе захватил бывший раб, который практически сразу объявил себя королем Астапора с очень говорящим прозвищем — Великий. Чувство собственной важности у мужика большое — только взойдя на трон он объявил все земли Астапора собственностью короны, а всех их жителей его рабами, который должны вместе с ним построить «Королевство великого благоденствия и процветания». До своего свержения он даже успел предложить уже обосновавшейся в Миэрине Дейнерис брачный или военный союз против Юнкая, где почти сразу после ее ухода к власти вернулись Мудрые Господа.
Но бывший раб очень сильно переоценил свою власть и недооценил недовольство своих подчиненных, которым после воцарения он показал фиг с маслом. Так что когда Король-Мясник попытался пойти в поход на Юнкай со своим плохо вооруженным и необученным сбродом, его убили собственные приближенные.
Преемник мясника, бывший его первым помощником и другом, тут же занял пустующее место, обозвал себя Клеоном Вторым. Он тоже решил всех кинуть и царствовал всего восемь дней, после чего цирюльник во время утреннего бритья перерезал ему горло и объявил себя новым королем. Клеонов теперь стало три.
Только третий оказался гораздо умнее первых двух. Сразу после воцарения, он отобрал несколько сотен самых крепких и сильных головорезов и раздал им достаточно земли и вновь обращенных рабов, которые за любые попытки прикончить их патрона были готовы вбить неприятеля в землю. Но это отнюдь не значило что у только коронованного монарха не нашлось врагов — любовница Клеона Великого, бывшая рабыня-секретутка, тоже заявила права на престол. Ее метод набора сторонников тоже оказался достаточно эффективен. Бывшая, по слухам, писанной красавицей, женщина быстро прошла по рукам главарей все еще хозяйничавших в Астапоре банд, она сравнялась по силе с убийцей своего любовника.
В таком состоянии мимо Астапор и застали проплывавшие мимо Золотые мечи, которые увидели это и решили убить одни выстрелом двух зайцев. Пограбить достаточно богатый город и преподнести Матери Драконов на блюдечке головы тех, кто презрел ее доброту. Так что сторонники так называемых Короля-Горлореза и Королевы-Шлюхи очень удивились когда с причаливших в порту кораблей вылезло десять тысяч вооруженных до зубов наемников и начавших резать всех на право и налево, не разбирая кто перед ними — мужчина, женщина или ребенок. Эти два дурака думали что наемники пришли к ним на помощь, ведь Гарри Стрикленд не зря ел свой хлеб и заранее отправил к ним посланцев, заключивших с ними договор о найме, используя репутацию отряда.
Астапор оказался взят, а Золотой отряд во главе с Юным Грифом отправился в Юнкай, оставив в городе тысячу человек гарнизона. Там произошел почти идентичный сценарий — показав Мудрым Господам головы Короля-Мясника, Короля на восемь дней, Короля-Горлореза и Королевы-Шлюхи они быстро втерлись к ним в доверие и заключили контракт на поход на Миэрин. Работорговцы не знали, что произошло в Астапоре (да и мало кто узнает, ведь даже мне стало известно о таком только от моего шпиона-казначея) и легко пустили наемников внутрь, где последние закончили начатое Таргариен. Вырезали почти всех Господ, захватив власть над городом.
«После таких подвигов становится понятно, почему королева не хочет ссорится с племянником» — Подумал я, отпив вина и возвращаясь к разговору.
— … ваш дом именно Семь Королевств. — Пока я витал в своих мыслях именно сир Барристан пытался хоть как-то убедить Тарагриен оставить Залив. — Эти земли веками жили по своим законам и не менялись. Им не нужна спасительница, им не нужна помощь, они ее не примут. — Судя по нахмуренным бровям королевы с его последними словами она была точно не согласна. — А в Вестеросе вас ждут тысячи, миллионы простых людей. Ведь только вы, моя королева, можете установить долгожданный порядок и вернуть в наши земли мир и процветание. Пожалуйста, вернитесь домой.
— И забыть про сотни тысяч людей здесь? — Изящно подняв правую бровь, с сарказмом и легким гневом спросила Дейнерис, сложив руки на груди. — Сир Барристан, я осознаю лежащую на моих плечах ответственность за народ Вестероса, но не собираюсь бросать тех, кто мне доверился.
— Но кхалиси, нужно выбирать. Или ваша родина, или Залив Работорговцев. — Вмешался в разговор Мормонт, с которым мы за последнюю неделю несколько раз говорили и прогуливались по улицам Миэрина. Что могу о нем сказать?
За прошедшие годы скитаний Джорах очень сильно вырос. Не в физическом смысле, хотя мышцы у него стали по тверже, а в духовном. Ушла та легкомысленность и леность, которую я видел еще во время нашей первой встречи. Ушла однобокость мышления, присущая многим лордами и жителям Семи Королевств — когда Мормонт начал цитировать некоторые труды мейстеров и на моих глазах спокойно разобрался в чертежах миэринского порта, у меня чуть глаза на лоб не полезли. Но к сожалению его главная проблема осталась.
Мормонт как был, так и остался невероятном влюбчивым мужиком, готовым пойти на все ради своей избранницы. Повторялась одна старая и грустная история.
После смерти своей первой жены в 288 году, бывшей в девичестве Гловер, Джорах получил несколько предложений руки и сердца от других домов. Даже я тогда хотел в шутку посватать его за одну из своих сестер, но прежде чем он принял решение началось Восстание Бейлона Грейджоя. Если верить слухам и рассказам Эйриса, тоже там отметившегося, Мормонт проявил мужество во время восстания, став одним из первых людей, прошедших через брешь в Пайке во время штурма замка. За это Роберт Баратеон лично посвятил его в рыцари и даровал сотню золотых драконов.
Любую крупную победу нужно было отпраздновать и
