и упал. Константин сначала несколько минут в немом изумлении наблюдал очередной фокус этого неадеквата, потом приказал ему немедленно подняться и завязывать с выкрутасами. Богомол несколько раз в знак протеста дёрнул ногой. Наверное, не был согласен с формулировкой вожатого. Но затем все же встал.
Остальные подростки перекрикивались со всех сторон, ковыряясь в ближайших кустах в поисках палок, веток и листвы, которые сгодились бы для того, чтоб из них сообразить место для ночевки. Не знаю пока ещё, что такое «Зарница», не стал спрашивать друзей, чтоб в очередной раз не светить свою неосведомлённость, но если в процессе данного мероприятия мне придётся спать в лесу, оно уже мне не нравится.
Однако, чтоб не выделяться из общей толпы, тоже притащил какие-то ветки, соорудив из них нечто отдаленно напоминающее лежбище животного. Скорее всего раненного. Которое ушло в лес, собираясь сдохнуть в одиночестве. Потому что нормальный человек спать на этом точно не будет. Нормальный человек вообще спать не будет в лесу.
Минут через сорок Константин объявил всеобщую готовность. Сказал, будет проверять, как выполнили его задание. Начал он с тех пацанов, которые реально смогли изобразить что-то весьма похожее на лежанки. Подростки натаскали веток, здоровых, похожих на лапы, уложили их в аккуратные кучки, соответствующие их росту. Сверху все это накрыли травой и листвой.
Прилизанный остался доволен тем результатом, который ему показали.
Правда, сказать по совести, быть довольным ему оставалось недолго. Ровно до того момента, пока он не обратился к Богомолу с просьбой продемонстрировать его спальное место. Вот тоже, поражаюсь с бестолковости Константина. Он с упорством землеройки пытается добиться от этого неадекватного пацана адекватного поведения. Мне даже интересно, кто одержит верх в этом противостоянии. Константин, который отказывается понимать, от Богомола ничего хорошего можно не ждать. Или Богомол, который с каждым разом исполняет все более интересные номера. И вот сейчас такая же ситуация. С первого раза ведь понятно, не сложилось у пацана ни с ориентированием, ни с заданием, ни с этим миром в целом.
Богомол, что уже было ожидаемо, услышав заветное «спальное место», снова упал на землю и притворился спящим. Константин Викторович застыл рядом, пялясь на подростка растерянным взглядом. Пауза затянулась. Видимо, вожатый обдумывал происходящее. Тем временем Богомол начал громко храпеть. Тогда Прилизанный велел ему встать, но Богомол покачал головой, не открывая глаз, и продолжил притворяться спящим, правда теперь еще и посвистывая каждый раз на выдохе.
Константин очень долго таращился на него, затем глубоко вздохнул и спросил нас, кто-нибудь вообще понимает, что происходит. Ясное дело, никто ни черта не понимал, кроме того, что у Богомола откровенные проблемы с башкой. Мне даже интересно, кто его вообще пустил в общество нормальных людей. Нет, конечно он на прохожих не кидается… Пока что… Однако, пацану явно тут не место.
— Хорошо… — Высказался Прилизанный в итоге.
Я вообще не понимаю, что хорошего он увидел во всем этом. Вожатый отвернулся от Богомола и принялся рассказывать, как правильно разжигать костер. Переход был крайне неожиданный, но он вдруг оказался весьма уместным.
Эта тема так заинтересовала Богомола, что он то и дело открывал один глаз и подсматривал за всем происходящим.
В конце своей очередной лекции, Константин Викторович лично развел костер, предварительно уточнив, что нам самостоятельно делать это не надо, но на крайний случай мы должны понимать, как все выглядит.
Подростки застыли вокруг костра, как завороженные. Даже Богомол прекратил притворяться придурком, который храпит, лежа на земле, присоединился к нам.
Мы стояли и смотрели на огонь. Молча. В этот момент я испытывал очень странные ощущения. В голове вдруг возникла мысль… Если все получится, если смогу вернуть свои способности и сбежать из странного, сумасшедшего времени, мне будет чертовски всего этого не хватать.
Все это, конечно весело и здорово. Бегаем, прыгаем, херней какой-то занимаемся. Что ни ночь, то сплошной цирк. Но до сих пор совершенно не понятно, что делать дальше. Вернее, цель то ясна. Мне кровь из носа надо выбраться из этой ловушки. Не понятно, каким образом. Вот так думал я, наблюдая за своими товарищами, прыгающими по полю для игры в пионербол.
После марш-броска, который нам устроил Костик, мы сходили на обед и благополучно пережили дневной сон. Говорю «благополучно пережили», потому как, ничего не произошло за это время. Даже немного удивительно. Думаю, причина скорее всего в том, что мужская часть отряда выглядела как измочаленные суровыми обстоятельствами жизни неудачники. Чувствовали себя того хуже.
Когда мы грустной цепочкой «втянулись» на территорию лагеря, сторож, который до этого, по пути в лес, провожал нас удивленным взглядом, теперь смотрел с сочувствием.
Если девчонки были бодры и веселы, их Елена Сергеевна никуда не гоняла, они просто сидели в беседке, подбирая рисунки для предстоящего конкурса, то пацаны в столовую притащились, как отряд бойцов после тяжелой битвы. Даже Ряскин, который обычно из нас самый активный, периодически пытался куда-нибудь прислониться, а лучше сесть. Еще лучше — лечь. Прилизанный своей бьющей через край инициативой ушатал всех в конец. Потому что обратно из леса мы не шли. Мы бежали. Константин заявил, мол, для завершения этого поучительного мероприятия необходимо показать свою выносливость.
Не знаю…я например, поучительное увидел в последних двух часах только одно. Пионерский лагерь — это единственное место на земле, где не хотелось бы ни при каких условиях оказаться снова. В голову опять закралось подозрение, что ждет этих ребят во взрослом будущем, если у них детство — какая-то гонка на выживание.
В любом случае, после того, как всем велели отправляться на «тихий час», пацаны с облегчением и скоростью рванули в спальню. Через минуту на этаже корпуса были слышны лишь девчачьи голоса.
Мужская часть отряда, включая Константина, уже лежала в кроватях, сопела и ничто на свете не смогло бы заставить нас встать.
Перед ужином Прилизанный с довольным выражением лица сообщил, время терять нельзя, поэтому прямо сейчас мы отправимся на площадку и посмотрим, кто на что способен. Не попавшие в команду пацаны счастливо выдохнули, по наивности полагая, что это распоряжение их не касается. Однако счастье было недолгим.
— Идём всеми. Даже те, кто не играет. Вы должны поддерживать товарищей. Ничто так не способствует победе, как крепкое дружеское плечо.
— Тварь… — Тихо простонал Мишин. И я уверен, это определение относилось к одному конкретному человеку.
В любом случае, через пятнадцать минут, мы уже сидели на краю поля, прямо на траве, наблюдая с грустными лицами, как двенадцать «счастливчиков» под крики Прилизанного, бегают и прыгают возле сетки. Вообще, как выяснилось, в команде их должно быть шестеро, плюс трое, которых
