А это ещё один очень полезный секрет: если тяжелую кровать слегка приподнять, а под ножку подпихнуть плоскую деревяшку, то расстояние между полом и низом кровати будет вполне достаточным, чтобы просунуть голову и целиком залезть под постель витуса. Внутри места гораздо больше, чем кажется снаружи. Благородный, с его-то брюхом и пренебрежением к физическому труду, понятия не имеет, что под его кроватью полно места даже для взрослого мужика. Это только сбоку кажется, будто спрятаться под ней невозможно.
Последние приготовления. Готал, лёжа под кроватью, придвинулся по ближе к стенке. Горящая свечка, пусть маленькая и слабенькая, дополнительный риск – слабые отблески в темноте можно заметить. Но свет, пусть даже очень крошечный, от которого потом болят глаза, очень нужен. Усатый хорошо платит за развёрнутый, с именами, датами и адресами, рассказ. Вот для чего нужны свечки и восковые дощечки. Бумага была бы лучше, но чернильница под кроватью? Уж лучше палочкой по воску. Ради денег Готал в короткий срок научился писать и читать. Но! Тихо! В коридоре раздались тяжелые шаги.
- Прошу вас, раздевайтесь, - витус Тебач, ещё бы не узнать голос хозяина.
Чтобы лучше слышать Готал давно проковырял в стене небольшое углубление. Конечно, не сквозную дырку, а так, чтобы и видно не было, и слышно было. Готал приник к неровному углублению ухом. Не дай бог потерять хотя бы слово.
Шорох одежды, таинственные гости раздеваются. Только витус Тебач всё бродит и бродит по кабинету. Неужели проверяет? Дыхание тут же спёрло и бросило в пот. Готал резко глянул наружу, аж шейные позвонки хрустнули. Но нет, пронесло – дверь в спальню по-прежнему плотно закрыта.
- Прошу вас, гости дорогие, к столу, - это снова витус Тебач.
Шаги и шорох сдвигаемых стульев. Ага – таинственные гости расселись вокруг стола.
- Простите, я ненадолго оставлю вас. Доброе пиво, картошка, хлеб и сыр помогут вашим слугами, витус Несот и витус Юкож, скоротать время, - произнёс витус Тебач.
- Это правильно, - густым хрипловатым голосом ответил один из гостей.
Господи, Готал едва не стукнулся головой о кровать, неужели витус слугой работает? Еду и выпивку для чужих слуг таскает? Рассказать кому – не поверят. Хотя, Готал улыбнулся, Усатый поверит, и не просто поверит, а хорошо заплатит.
Витус быстро вернулся. Снова бряканье тарелок, гул кувшинов и шум наливаемого вина. Опять молчание. Стук вилок, ложек и снова наливаемое вино.
- И так, уважаемые, - заговорил витус Тебач, – мы немного подкрепились, но, прошу вас, не налегайте на вино. Мы собрались здесь по-другому поводу.
Наконец-то, Готал подхватил тонкую палочку для письма, сейчас начнётся.
Как и все благородные, витус Тебач говорит много, витиевато, по-особому ловко складывая слова. Зато речь витуса легко записывать, короткие слова заменяют огромные фразы. Более подробное донесение, на настоящей бумаге, будет написано позже. А сейчас, Готал усердно заводил палочкой для письма, факты, факты, только факты, особенно имена, даты, адреса.
Первая восковая дощечка быстро покрылась еле разборчивыми каракулями. Писать лёжа, да ещё низко пригнув голову, очень неудобно. Зато… Боже! Что говорит витус Тебач. Какие слова. Какие оскорбления. Да за такое на Золотой поилке за ребро на всеобщее осмеяние вещают.
- Как я обещал в прошлый раз, убийство Легата я беру на себя. Но мне нужна ваша помощь. И не только моральная.
- О-о-о… - Готал тихо застонал от удовольствия.
Оскорбление преторианца приравнено к оскорблению самого Великого Сахема. А тут благородные задумали ни много, ни мало убить Легата преторианцев. Закачаешься! Это же сколько Усатый отвалит? Ну не меньше полноценного серебряного вирта. Очуметь!
Под стук тарелок и наливаемого вина беседа благородных продолжалась не меньше двух – трёх часов. Настолько долго, что Готал успел полностью исписать все пять восковых дощечек мелкими корявыми буквами. Маленькие свечки и те успели сгореть полностью. От нервного перенапряжения устал так, будто не бревном под кроватью валялся, а целый воз дров сначала разгрузил, потом расколол, да ещё на кухню стащил.
Зато сколько удовольствия! Пройдоха Яхент со своими краплёными картами и рядом не валялся. Но вот витус Тебач произнёс долгожданную фразу:
- Уважаемые, на сегодня я предлагаю закончить наше тайное собрание. Ночь на дворе. А вам ещё возвращаться по тёмным улицам. Давайте по домам.
Благородные ещё о чём-то треплются, гремят отодвигаемыми стульями и топают на выход. Готал напрягся, сейчас самое главное не прозевать момент: витус Тебач сам пойдёт закрывать за благородными дверь. Обязательно пойдёт, Остом, привратник, дрыхнет на чердаке.
Голоса из кабинета витуса переместились в коридор. Пора!
Готал ловко вылез из-под кровати. Да! Чуть не забыл: приподнять тяжёлую кровать витуса и вытащить дощечку из-под ножки. Да! Её то же не забыть.
После тёмной спальни кабинет витуса кажется огненной Геполой, Готал сощурил глаза. Понатыканные где попало свечи изрядно оплыли, зато сколько их. А теперь самый ответственный момент отступления, Готал затаился перед дверью в кабинет – предосторожность прежде всего.
Какая удача! Дверь чуть-чуть приоткрыта. Готал припал ухом к щели. Никого, коридор пуст, только снизу, из холла, доносится гул голосов. Пора!
Едва приоткрыв дверь, Готал ужом выскользнул в коридор. Теперь вернуть дверь на место, чтобы щель была как и раньше. И… в спасительную темноту. Готал залег в том же углу, где, целую вечность тому назад, ждал, пока витус Тебач выйдет из кабинета встречать гостей.
Возможно, витус заглянет в личную уборную, он всегда так перед сном делает. А может ещё разок слуг проверит. Чучело в постели вместо живого человека может и не сработать. Но передвигаться по дому, когда витус Тебач бродит по коридорам с тремя свечками, ещё опасней. Тогда точно запалит.
Эмоции, эмоции, Готал улыбнулся. Как-то раз витус Тебач едав не застукал его в коридоре поздно ночью. Тогда Готал так же забился в угол и ещё долго дрожал от страха. Хорошо, что хватило ума одеть чёрную куртку и отвернуть лицо, витус Тебач с подсвечником наперевес прошёл в метре и ничего не заметил. Лучше подождать.
Витус Тебач довольно быстро выпроводил гостей. Но пришлось ждать, пока витус навестил личную уборную, зато не пошёл проверять слуг. К превеликому облегчению витус вернулся в кабинет и запер дверь. Стук задвигаемого засова показался пением ангелов. Готал чуть не растаял на полу от счастья – пронесло.
Теперь бы повеселиться, садануть кулаком от радости по стене и пуститься в пляс. Но нельзя! Просидеть несколько часов под кроватью благородного, услышать такое, а потом по-глупому засыпаться в безопасном коридоре? Готал тихой мышкой выбрался из угла и заскользил по коридору. Отсутствие света, даже самой маленькой и жалкой свечки, ничуть не мешает. Зря, что ли, столько раз подметал все эти коридоры, лестницы и комнаты.
Глава 15. «А почему бы и нет»?
Тау Нарт проснулся в великолепном, можно даже сказать в игривом, настроение. Тёплое одеяло прочь, вскочить на ноги и размяться. Дома нужно ночевать как можно чаще и как можно реже засиживаться на работе. Какой бы увлекательной и ответственной не была бы работа, взаимности от неё не дождёшься.
А за окном позднее утро, великолепное зимнее утро. До весны остался жалкий месяц. Ещё холодно, по ночам воет метель, но даже птички на крышах чирикают по-особенному. Понимают, птахи божьи, что не долго им осталось терпеть снег и холод.
Нарт смачно потянулся всем телом. Сейчас бы пробежать пару километров, помахать на свежем воздухе руками и растереть обнажённый торс свежим снегом. Не дело профессиональному разведчику жиром заплывать. Но! Наступило новое утро, за ним новый день, новые дела и новая головная боль. Сиди и жди, когда доминисты, заговорщики хреновы, очередной фортель выкинут. Некогда бегать, некогда махать руками и растираться свежим снегом. Пора одеваться и бежать на работу, а то Гепола уже высоко.
Нарт быстро и аккуратно заправил постель. Сказывается привитая в Легионе дисциплина, к тому же слуг у него нет. Нарт почти оделся, когда дверь в комнату с шумом распахнулась. Ну конечно же! Нарт быстро застегнул пуговицы на кителе. Ну кто ещё умеет вторгаться так некультурно и так бесцеремонно? Только вечно недовольная гора Окрен. В левой руке Агнессия держит веник и совок, а правой придерживает дверь.
- Ты ещё здесь? – с вызовом бросила гора Окрен.
Ни здравствуйте, ни доброго утра, а прямо с порога «Ты ещё здесь». Другой бы обиделся, но Нарт давно перестал обращать внимание на грубость и брюзжание дочери Легата.
- Давай, убирайся, - потребовала гора Окрен. – Мне твою комнату убрать нужно, как будто сам не можешь.
Главное, не поддаваться на провокацию, Нарт улыбнулся. Агнессия неисправима. Хотя… Нарт так и замер по среди комнаты. Впервые за несколько месяцев обратил на неё внимание не как на дочь начальника, а как на молодую и весьма красивую девушку. Свет из окошка падает прямо на неё и по-особому подчёркивает изгибы её стройного тела на фоне тёмного коридора за её спиной.
