по волшебной руке из переплавленных духовных камней, потянувшись на другую сторону Алекса. Вышли такие странные объятия: груди коснулись его тела, а волосы попали на лицо мужчины.
Кристаллическая рука оказалась на ощупь как обычная, из плоти.
— Она и чувствует так же. Нет разницы, только лёгкое сияние.
— Любопытно… Кстати, а ты ведь обещал исправить баланс Инь в моём теле. Неужели, кроме парной культивации нет иных способов? — женщина не спешила менять позу, как, впрочем и Алекс, так и смотревший вдаль.
— Пилюлю я не сделал. После сражения с Проснувшимся мир ещё не восстановился, в нём не так много ингредиентов, соответствующих твоему уровню.
— А твой Ян огонь? Ты не можешь его дозировать понежнее?
— Во время соития? Нет, не могу. В этом и смысл парной тренировки.
— Помнишь, когда мы ехали в секту, ты устроил что-то похожее? Моя сила практика второго этапа текла через тебя. Ты тогда был всего на Третьей Чакре, — Морозная Ночь всё-таки выпрямилась, но только для того чтобы проведя пальчиком показать, как текла энергия.
— Тем более, — мужчина не стал отрывать взгляда от волн.
— Хм… Кажется я поняла…
— И что же? — Алекс по-прежнему не читал её мысли целенаправленно, считая это демонстрацией доверия.
— А вот что, тупица!
Морозная Ночь развернулась к полуразвалившемуся на песке Алексу, медленно провела, пальцем от кадыка у пупку, хмыкнула и мгновенно испепелила все грязные драные обноски, которые на нём ещё оставались.
— Не знаю, что там за тараканы заводятся в головах на высоких уровнях… Отчего ты такой пассивный? Ждёшь, когда мироздание подаст тебе знак? А может, оно уже подало его с моей помощью? Может ты и сильнее, но опыт на моей стороне, — женщина оседлала удивлённого Алекса.
Полный контроль тела, остановить кровь, сердце, не дышать — это легко, когда ты концентрируешься на задаче, прилагаешь усилия. Но когда расслабишься… Зачем думать, как дышать? Какие мышцы должны работать для полного вдоха? Или как двигать языком, когда жуёшь — как-то оно само работает, и это здорово.
С эрекцией такая же штука. Всё случилось само собой. Да и не было ни желания, ни смысла сопротивляться — линии судьбы надо было раньше рвать. В этом Морозная Ночь права: знаки игнорировать не стоило всего лишь из-за каких-то подозрений в подселении.
* * *
— Можешь гордиться собой. Твоё легкомыслие вдохновило меня на одну идею, так что тебе повезло, — Алекс разомкнул объятья обнажённой женщины и сел на песке, подумав, что у бытия практиком есть и вот такие неожиданные плюсы: песок не мешал плотским утехам, никуда не забивался, ничего не натирал. Правда, есть и минусы: нельзя полностью отдаться процессу, нужно всегда оставлять капельку контроля, чтобы вырвавшаяся аура не натворила дел. И партнерша пострадает, и атолл сотрёт с лица континента, да и самому может быть плохо, если буйство внутренней энергии устроит хаос в теле.
— Ну, я собой довольна и без твоей похвалы. Но всё-таки… ты о чём? — Морозная Ночь растянулась на песке от всей души.
— Смотри.
Из пальца искусственной руки вытекла небольшая ниточка огня, свернулась в шарик.
— Это Огонь Ян?
— Да. Но ты не сможешь его поглотить, даже эта кроха выжжет твою энергетику полностью.
— Тогда, в чём польза?
— Не спеши, — Алекс высыпал на песок приличную кучку духовных камней, растворил их, как когда-то поступил с заготовкой под свой протез, а потом закрутил вихрем, постепенно вливая Ян в этот вихрь.
Осталось только разделить эту смесь на отдельные «конфетки», что он и проделал.
— Вроде бы держится, не истекает, — Алекс внимательно понаблюдал за одним из шариков какое-то время.
— Это пилюля?
— Скорее духовный камень с атрибутом Ян. Как пилюлю его глотать не стоит, используй как духовный камень. Попробуй.
Морозная Ночь уселась в позу полулотоса и принялась циркулировать энергию.
Эффект вышел незначительный.
— Ты был прав, говоря, что нужно лечиться тем же методом, каким мы травмировались: парной культивацией. Нужно не только поглощать Ян, но и отдавать Инь.
— Так за чем же дело стало? Вон камни. Бери из них Ян и сливай Инь в воздух, — Алекс неплохо разбирался и в парной культивации тоже, как-никак у него долгий опыт, но ему было интересно к какому логическому выводу Морозная Ночь пытается его подтолкнуть.
— Второй человек по сути является внешним котлом. Как его сымитировать? Ведь парная практика это не просто вливание и поглощение разнородных энергий, но и некое почти алхимическое превращение их.
— И?
— Я не могу как ты выплёскивать Инь, не получая ничего взамен. Для меня это как кровотечение. Нужно чем-то восполнять его потерю. В парной культивации, как раз эта проблема решается, организуется циркуляция. Поглощённый чистый Ян эту «кровопотерю» не восполнит, наоборот, отравит меня. Нужно его как-то нейтрализовать.
Морозная Ночь легла на живот, подставляя обнажённое тело лучам светила. Загар не пристанет к бледной коже, если практик сам того не пожелает. Вводные она дала, Алекс крепко задумался, его сейчас лучше не тормошить. Вдруг что-то придумает?
Лицо его и в самом деле оставалось задумчивым, а руки непроизвольно начали гладить спину женщины. И не только спину. Постепенно он добрался чуть ли не до пяток. Не массировал, а осторожно, очень нежно трогал. Легчайшее прикосновение, которое смертные сочли бы щекотным.
— Что происходит? Ты вливаешь в меня Ян?
— Нет, просто интенсивно циркулирую его в кистях рук. Не выпускаю. Ты ощущаешь только вторичное излучение, фон, наводки.
— Даже так, довольно мощно для меня.
— Скорее всего это оттого, что в тебе слишком много Инь. В норме ты не должна была так остро реагировать. Я снижу интенсивность циркуляции. Наслаждайся. Мне не трудно.
— Положи одну ладонь на копчик, а вторую на шею. Нет. Не правильно. Ниже. Руку с шеи убери. Хорошо…
— Может тебе сесть?
— Просто делай так же, и не мешай.
Алексу и в самом деле не было трудно, так что такое парное упражнение продолжалось до заката, а потом ещё и до восхода. Естественно с перерывами на плотские утехи — отдых же!
— Ещё три-четыре таких тренировки и твоя проблема решится, — Алекс осмотрел энергетику женщины. Инь-Ян составляющая стала заметно более сбалансированной.
— Я не против. Даже «за». Сама чувствую, что энергия течёт стабильнее и Ядро сгущается, — и куда подевалась былая стерва?
