– Заходи в любой день, великий Один. – Богиня охоты тоже встала. – Тебе здесь всегда рады. Я велю позвать твоего слугу.
Хозяйка проводила гостей до самого овала из полированного серебра, и когда Викентий исчезал в глянцевой поверхности, вскинула на прощание руку…
– Ну вот я и дома! – огляделся молодой человек, оказавшись по другую сторону зеркала. – Начинаю к Вологде здешней привыкать.
– Присосался… – тихо отозвалась Света. – Ну как, на сей раз кровушки хорошо попил?
– Не жалуюсь! – вслед за ней миновал светелки Викентий. В тронной палате огляделся: – А где Макошь?
– В хлопотах, – не останавливаясь, ответила богиня согласия.
– Ты же говорила, она так жаждет меня увидеть, что прямо ни есть, ни пить не может!
– Как видишь, может, – остановилась в дверях Света.
– Ты что, приревновала меня, врушка?
Светлана подумала, пригладила волосы, вернулась к нему:
– Что ты знаешь о богине Деване, Вик? – спросила она.
Молодой человек очертил в воздухе ладонями женский силуэт с широкими бедрами и одобрительно вскинул большой палец.
– А ты в курсе, что пару веков назад она попыталась устроить военный переворот, скинуть премудрого Сварога и захватить власть над обитаемым миром? Да еще решила перебить всех несогласных и самой сесть на трон?
Викентий восхищенно причмокнул губами.
– Именно! – кивнула девушка. – Была большая драка, Волос и Даждбог дали от нее деру, Сварог тоже, как бы это выразиться… Не потянул. На девочку натравили папу. Сцепиться с родителем малышка отнюдь не постеснялась, мутузили они друг друга так, что земля и небеса трещали. Но в конце концов практически «только по очкам» Перун взял верх, и бунтарку быстренько упекли замуж. Согласись, Вик, известие о том, что буйная бунтарка… Прямо скажем, очень даже хорошая собой бунтарка обедает наедине с одиноким богом войны, готовым рубиться насмерть днем и ночью, с кем угодно, по поводу и без… Такое известие заставило Макошь сильно занервничать. А вдруг вы снюхаетесь?
– Какая женщина! – восхищенно выдохнул Викентий. – Что же ты раньше не сказала? Я ей даже руки не поцеловал!
– Вот видишь! – хмыкнула Света. – Похоже, я успела вовремя.
– А с Перуном она вроде как в хороших отношениях, – припомнил Викентий.
– Он ведь ее папа! – напомнила Света и процитировала: – «Папа добрый, он простит».
– Ну да, папа… – кивнул бог войны.
– Ты не забывай, Вик… – подошла совсем рядом богиня согласия и понизила голос. – Боги славян – это отнюдь не «Рота, подъем!». Это семья, большая и разнообразная, семья, в которой есть старые обиды, дальнее и близкое родство, дружба и вражда, подводные течения, личные интересы и прочее, прочее, прочее. В принципе, они все заодно. Однако чтобы поставить всех сразу в общий строй, наверное, нашествие инопланетян должно случиться. А пока глобальной катастрофы нет, то кому-то «Моя хата с краю», кто-то «Я с ним не дружу», кто-то братика подсиживает, кто-то к сестре ревнует. Вот и выходит, что богов за полторы сотни насчитывается, ан на войну за общее дело больше трех-четырех сварожичей за раз не вытащить. Или ты думаешь, могучая Девана станет биться насмерть ради возвышения Макоши, а сама при том останется безвестно прозябать в лесных дебрях? Или Макошь согласится на победу ценою вашего с Деваной союза? Которому потом не сможет противостоять весь род сварожичей вместе взятый?
– Долбаная политика! – сделал краткий вывод великий Один.
– А ты думал, все будет, как в шахматах, легко и просто? – Света похлопала его по груди, жалостливо улыбнулась и вышла из зала.
Викентий сплюнул, поманил за собою Весара и пошел наверх, в свою опочивальню.
Здесь, понятно, ничего не изменилось. Да и чему меняться-то?
Бог войны упал на постель. Паренек покрутился и стал расстилать рысьи шкуры у стены, устраивая ложе. И тут вдруг дверь распахнулась.
– Тук-тук! – заглянула внутрь Валентина. – Я слышу – шум, шаги. Дай, думаю, проверю.
– Привет. – Викентий поднялся.
Гостья выглядела, как пришелец из другого мира: джинсы, топик, кроссовки… Совершенно фантастическое, невероятное существо. Девушка закрыла створку, немного прошлась по комнате.
– А у тебя все никак? – спросил великий Один.
– Ты о чем? – резко посмотрела на него Валентина.
– Не отвечай, и так все понятно, – отмахнулся молодой человек.
– Это с тобой все понятно, – кивнула в сторону Весара девушка. – Мсье предпочитает румяных юных мальчиков?
– Что-о?! – взревел Викентий, ринувшись к ней.
Мужчин за такие намеки приличные люди увечат на месте. Но Валентина была девушкой, и потому его рука не ударила жертву в шею – а крепко сжала ее грудь, в то время как другая влезла глубоко в джинсы:
– Ты хочешь это проверить?
– Ты только обещаешь, – ответила девушка с такой невозмутимостью, словно все это парень делал не с ней.
Викентий нахмурился, задрал и скинул ее топик, расстегнул джинсы.
Валентина спокойно ждала. Ждала, даже когда молодой человек полностью раздел ее и опрокинул на постель. И только тут недовольно крикнула:
– Ты чего пялишься?!
– Я… Я отвернусь. – Весар торопливо склонился к шкурам.
– Пошел вон! – Валя дотянулась до топика и швырнула в паренька. Тот сперва попятился, потом метнулся к двери и выскочил наружу.
Девушка проводила его взглядом, потом откинулась на спину, согнула ноги в коленях и спросила:
– Ты меня хотя бы поцелуешь?
Молодой человек разделся, опустился рядом и выполнил ее просьбу…
* * *
– Ну наконец-то здесь случилось хоть что-то приятное, – призналась за ужином девушка, лениво пережевывая ветку сельдерея.
– Ты слишком долго сидишь в четырех стенах, – ответил Викентий, с азартом уплетая сочную розовую буженину. – В каждом из нас, пришельцев из будущего, обнаружился какой-то талант. У тебя он тоже есть. Но чтобы разбудить его, нужен толчок. Страх, ужас, потрясение. Нечто такое, что вынудит перешагнуть человеческие возможности.
Весар, который был третьим участником ужина, перестал жевать и приподнял голову.
– Да, к тебе это тоже относится, – кивнул ему бог войны. – Ведь ты сварожич, внук нашего общего прародителя. В тебе течет его кровь.
– Какой талант? – с жадностью спросил паренек.
– Кто знает? – пожал плечами великий Один. – Об этом можно узнать только в последний миг, увидев летящую в лоб «маслину». И ты вдруг понимаешь, что умеешь двигаться куда быстрее, чем ожидал. Либо ты получаешь перо в печень и вдруг остаешься жив. А через пару дней спокойно снимаешь швы.
– Спасибо большое, чувак, – хмыкнула Валентина. – Получить перо в бок, и вдруг: «Сюрпра-айз!» – ты совсем не бессмертен. И даже не стремителен, и «маслина» разносит твою башку вдребезги. Чего-то меня не тянет на подобные опыты.
– А почему мы едим в одиночестве? – решил сменить тему Викентий. – Где все остальные?
– Ты не знаешь, что такое «в одиночестве», Вик, – потянулась за кусочком мяса девушка. – Вот уже целую вечность я ем тут вообще одна! Я уже со счета сбилась, сколько дней сижу в этой тюрьме. Светка и Матвей получают приглашение на пир Волоса, а когда тот в отъезде, лопают где-то еще. Ты вообще постоянно шляешься неизвестно где. А я одна, одна и одна! Только вострухи вечно шастают вокруг, словно мыши: шур-шур, шур-шур.
– Сочувствую. – Викентий привлек ее к себе и крепко поцеловал. – Пойдем, Валюша, я тебя утешу.
– А ты… – указала пальцем на деревенского паренька девушка. – Наискосок от спальни Вика есть комната. До утра она свободна. Иди в нее и не высовывайся!
* * *
Настоящее утро в хоромах хозяйки Вологды начиналось в тронных палатах, где собирались служанки, стража и вострухи, дабы сообщить о происшествиях и поломках, выслушать приказы и распоряжения, высказать свои просьбы. Красавица Макошь восседала на троне, а слева от нее, скромно сложив ладони на животе, стояла юная светлая богиня. Однако ее показное смирение уже давно не обманывало никого из присутствующих. Вызванная могущественным заклятием из будущего девушка прибирала в свои руки все больше и больше власти, избавляя богиню богатства от многих повседневных хлопот.
Поэтому никто не удивился, когда при появлении на утреннем собрании бога войны светлая богиня сошла со своего места, быстро пересекла зал, взяла великого Одина за руку и вывела наружу:
– Ты что-то хотел, Вик?
– Вообще-то, да, – кивнул Викентий. – Почему ты меня так шустро выгнала? Вы затеваете заговор? Боитесь, что я раскрою Сварогу ваш секрет?
– Просто совещание, – не приняла шутку девушка. – Хозяйственные хлопоты. Зачем мешать людям?
– Правда? – вскинул брови Викентий.
– А еще великую богиню немного раздражает, когда восхищаются не ею, а кем-то другим, – выложила правду Светлана. – Ты стал слишком знаменит, победитель оборотней. Если слуги Макоши свернут шеи, таращась на тебя, вместо того чтобы заглядывать ей в рот, нам придется весь день терпеть ее раздражение. Чего ты хотел?
