надо было идти километр через поле, по протоптанной там дорожке. Деревенский колорит, что поделать. Зато дёшево и сердито. Прогулкой, надо сказать, я насладился по полной. Запах трав, шум ветра, щебетание птичек разнообразных. Отдохновение души да и только. С холма, который нужно было пересечь, открывался вид на реку, разрезающую нашу долину. Осенью здесь постоянно заседает клуб художников. Всё вокруг уставлено мольбертами, между которых восторженно замирают люди в беретах и с кистями в руках. Из самого Петербурга приезжают даже. Места по красоте ничем не хуже итальянских Тоскан.
В «Бабушкиных пушках» я оказался незадолго до закрытия. Из-за того что на одинокой остановке посреди полей мне пришлось прождать автобус почти целый час. Но тут и правда, либо дорого и быстро, либо дёшево и неопределённо долго. Здесь снова пахло домашней едой, на что мой живот отреагировал самым предсказуемым образом — урчанием. Обед в интернате я снова пропустил. Успею ли к ужину?
Или, может, ну его эту экономию? Один раз же живём. Хе-хе. Тут ещё столько кафе да ресторанов не опробовано!
— Таки снова вы, пусть моё сердце всегда будет горячим и одним! — всплеснула руками Анфиса, когда вышла к прилавку, привлечённая звоном колокольчика над дверью. — Соскучились за мною, благородный господин Артемьев? Уж сегодня я таки точно совершенно свободна для ужина, или же вы принесли мне за попродавать чего-нибудь? И я вам кричу, что таки слышала за ваши утренние успехи, но понесли вы себя не к доброй Анфисочке, а куда-то в совсем неприличное место, прости Господи.
Я поставил на прилавок грязный рюкзачок.
— Вы почему так меня интригуете? — поинтересовалась хозяйка лавки, но взгляд уже приобрёл деловитое выражение. — Уж не потащите ли вы на свет божий грязь какую? Молю, не давайте мне такого удовольствия!
Из-под прилавка появился большой пластиковый контейнер и рюкзак мигом перекочевал внутрь.
Когда я вытащил яшмовый сгусток, найденный в брюхе демона портала, Анфиса тут же нацепила очки, внимательно вглядевшись в находку. Перевернула его при помощи длинного пинцета. Посветила невесть откуда взявшейся лампой и, наконец, удовлетворённо кивнула. Волшебным образом громыхнула о столешницу весами, сноровисто перекинула сгусток в мерную чашу.
— Триста рублей и мы оба сделаем что больше этого не видели, — сказала она, посмотрев на меня сквозь очки, увеличивающие её глаза раза в два.
— По рукам, — приблизительную цену этого ресурса я успел посмотреть в сети, и то что предложила Анфиса меня вполне устроило. Если бы предложила меньше среднего, то, конечно, наши отношения бы не заладились (хотя в округе таких лавок в принципе не было, и поэтому «Бабушкины пушки» могли гнуть любые цены). Значит есть какая-то деловая этика, значит можно работать и дальше. Сгусток с весами и контейнером исчезли, а Анфиса словно из пустоты выложила три сотенные бумажки:
— Прекрасно, добрый господин Артемьев. Я всё больше в вас влюблённая, ой и держите меня за ноги как влюблённая! Но неужели то была вся наша долгая и совместная жизнь?
Я выложил на стол красный камень, что забрал из тайника убийцы. Лицо Анфисы мигом изменилось.
— Откуда это у вас? — спросила она. Наклонилась над находкой, её лицо застыло в десяти сантиметрах над ней. Хозяйка лавки даже носом потянула, будто пыталась определить ценность предмета по запаху. А затем выпрямилась и глянула на меня уже без хитрого прищура.
— Долгая история.
— В другое время я бы заинтересовалась такой находкой, но теперь мне таки много лет и смерть свою я хочу встретить в окружении внуков, а не имперских охранителей. Уберите это, господин.
Хм, вот оно как. Я сунул камень обратно в карман. Анфиса пристально наблюдала за моими движениями, а затем цокнула языком удивлённо.
— Вы таки не в курсе за то что мне только что на душу вывалили?
— Врать не буду. Хотел у вас и вызнать что это за штука, — признался я. — Простите, если этим вас оскорбил. Даже в мыслях не было.
— Какой добрый, светлый и наивный юноша, просто ужас! — она взволновано прижала ладони к своим щекам и покачала головой. — Не делайте мне больно ещё больше, добрый господин. Спрячьте и никому не показывайте. Уж была бы я той юной и прекрасной особой что, увы мне, уже не буду, то предложила бы вам вот этот вот номер.
На прилавке оказалась визитка, а затем Анфиса щёлкнула по ней пальцем, и карточка проскользнула по лакированной деревянной поверхности прямо ко мне. Хозяйка лавки смотрела серьёзно.
— Но сейчас, кричу я вам, держитесь от таких людей подальше. И упаси вас Иисус сунуть подобное под нос кому-нибудь из Первой Церкви.
— Да что это такое-то? — изумился я.
— Это артефакт школы крови, юноша. Школы запрещённой в Российской Империи церковью и самим Императором. Что он делает я не знаю, но таки если вы действительно спешите на свидание с праотцами, то можете попытать удачу. За себя отмечу лишь что буду за вас скучать.
Она переменилась лицом, вновь обратившись в добрую бабушку:
— Давайте договоримся, я говорю вам что ничего не видела, а вы больше никогда мне такого не приносите?
— Постараюсь, — я сунул визитку в карман. Интересно, что же попало мне в руки… Про школу крови я читал. Жуткие люди, жуткие обряды. Из чего сделали это яйцо и думать не хочется. Но при этом подобные игрушки стоили огромных денег, и, честно говоря, за подобное могли и убить. Как такое оказалось у не самого расторопного убийцы — не понимаю. Впрочем, ещё не ясно что это. Может стрелок был заядлым коллекционером и собирал вещички по принципу лишь от культовых создателей крови, и наплевать что мощь артефакта при этом на уровне компьютерной мышки.
Хотя я чувствовал энергию камня. Это не простая игрушка. Ладно, пустое. Обдумаю это всё попозже. С одной стороны интересно, что мне досталось, с другой — Анфиса была весьма убедительна, пусть и попыталась мне помочь. Вот только лезть в теневой мир Пушкинских Гор мне не хотелось.
Потому что, я уверен, очень захочется в нём убраться, а пока не до этого.
Триста рублей это, конечно, не деньги. Но уже какое-никакое, а начало трудовой деятельности. Плюс ко всему вечером, после закрытия экстренной зоны в центре Пушкинских Гор, мне пришло уведомление из мэрии, в котором говорилось о вознаграждении за участие. Получить его предлагалось по понедельникам, в городской администрации, в кабинете за нумером 102, с 14 до 15 часов, кроме последнего дня месяца, а если вдруг так случилось, что на календаре идёт первая декада, то с 8 до 9. Это
