гоблинами дело, многих аж затошнило. Вот же твари, никак не уймутся — восстание им подавай!.. На волне всеобщего отвращения поднялся вопрос — а так ли им, волшебникам, необходим этот сраный гоблинский банк с их кровавым золотом?!
— Нет! — решительно заявила суровая с виду женщина, поднимаясь с места. — Не нужен нам Гринготтс! Я больше не желаю иметь с ними дела, в свете чего отказываюсь от своей личной семейной реликвии — брачной диадемы. Гоблинская работа, знаете ли, хранилась в семье веками, но теперь мне от неё тошно… Как подумаю, что моя дочка могла сгореть этой ночью… Росинка! — властно позвала мадам, стукнув клюкой в пол.
С негромким хлопком перед ней возникла крохотная домовушка с резным ларчиком в лапках. Одновременно с ней появился хогвартский домовик и поставил перед столом профессоров простой деревянный табурет, к которому и просеменила Росинка, чтобы бережно поставить на него ларчик.
— Дозволите взглянуть, мадам Прюэтт? — спросил Блэк. Мадам дозволила, и Росинка открыла ларчик, являя взору волшебников чудесную бриллиантовую диадему, инкрустированную жемчугом и микроскопическими сапфирчиками.
Красивая вещь, но восторга ни у кого не вызвала — проклятой стала она, как их создатели, бессердечные кровавые гоблины…
В горле Гарри сам собой возник комок при виде того, что последовало дальше: следуя примеру миссис Прюэтт, прочие волшебники стали подниматься с мест, подходить к табурету, снимать с себя кольца и кулоны, брошки и запонки, вызывать своих домовиков и выкладывать на увеличивающийся в размерах табурет принесенные слугами семейные ценности — фамильные шпаги и рапиры, табакерки серебряные и платиновые, фляжки, чаши и кубки…
— Диадему Когтевран тоже придется отдать? — тихо спросил Гарри у сидящего рядом Диппета.
— Нет, — кузнец мстительно улыбнулся. — Диадема гномьей работы, гоблинам она не достанется. Рылами не доросли!..
Гарри весело хмыкнул:
— Так почему ж гномам не заняться финансами? Заместо гоблинов с их шаловливыми ручками?
— А гномы свои металлы с драконами делят. Как тут быть? — Диппет хитровато глянул на Гарри.
— Значит, пришло время заключить союз с ними! — стукнул тот кулаком по подлокотнику кресла. — Создадим свой собственный банк «Драгондворф» и больше ни от кого не будем зависеть! Кстати, а как сейчас с драконьими заповедниками? — озадачился вдруг Гарри.
— Никак, — пожал кузнец плечами. — Заводим кое-где полезные знакомства среди культурных драконов. На диких рыцарям наводку даем, если ищут… Дикарей и так мало становится, мельчают, деградируют, вымирают, скоро дикие драконы, наверное, совсем исчезнут.
— А вы не хотите их сохранить? — Гарри недоуменно уставился на Диппета.
— Зачем? — пришел в полное изумление Армандо. — Нам и знакомых хватает! А из диких сами пусть разбираются, кому надо — выживут, не маленькие. Или ты решил, что драконы, как собачки, позволят подвергнуть себя селекции?
— Но именно этим в мое время и занимаются, — растерянно пробормотал Гарри. — Разводят драконов на ингредиенты, для чего создали несколько больших запасников — драконьих заповедников.
— О Мерлин… — Армандо подчеркнул свои слова жестом «рука-лицо» и вздохнул. — До чего мы там докатились… или докатимся? Фестралов в оглобли загнали, гиппогрифа восславили… я помню, мне Моран рассказывал, в твое время их перестали потреблять в пищу. Что мы с драконами должны сделать, что они опустятся до уровня болонок? Мальчик, прекращай меня расстраивать!..
— Прости, — извинился Гарри и спросил с надеждой: — Но может, теперь этого не будет? Мы же спасли Хогвартс.
— Дай-то Мерлин! — с чувством подытожил Армандо.
Оставив на время драконью тему, Гарри переключился на происходящее в зале, где к табурету продолжали подходить те, кто отказался от изделий гоблинской работы. Надо сказать, Гарри вовремя переключился, потому что как раз в этот момент начало происходить нечто странное. Очередной волшебник с презрением кинул на пол к табурету какую-то побрякушку, и тут в зале появился ослепительно-яркий Патронус. Переливаясь бело-голубым сиянием, невесомая птица подлетела к миссис Прюэтт и недоуменным голосом спросила у неё:
— Мама, что происходит? У нас тут в банке гоблины в корчах падают, трое уже померли. Старейшина в панике — кто-то отрекается от их работ и гоблины перестали получать подпитку!
Гарри так и ахнул весь, вмиг вспомнив маггловскую сказку «Зеркало гоблинов». Да не отсюда ли известная легенда о гоблинских изделиях, которые из людей жизненные силы тянут?! Не отсюда ли все эти мифы о проклятых вещах, всяких там подсвечниках, ожерельях и заколках, что унесли не одну человеческую жизнь? Да он даже видел однажды такую заколдованную штуку — опаловое ожерелье, от которого пострадала Кэти Белл.
— Шляпа! Немедленно выкинь из себя меч Годрика!!! — оглушительно взревел Блэк, вскакивая с места.
Распределяющая Шляпа, стоявшая здесь же, на краю стола, здорово перетрусила от командирского рыка директора и мигом «родила» знаменитый меч.
— Отрекаюсь от тебя! Сгинь! — рявкнул Найджел, посылая вдогонку артефакту формулу радикального Отречения.
Остальные волшебники тоже отставили все сомнения и спешно начали сдирать с себя украшения и вызывать из домов своих слуг, изо всех сил торопясь избавиться от треклятых поделок, которые, как только что выяснилось, поддерживали гоблинскую жизнь… Вот же гады, во-о-от зачем они их творят, красивые свои штучки: чтобы подбросить невинным людям и посасывать жизненные человеческие силы, как вкусные питательные коктейльчики. Соломинки, мать вашу!
Вот так, внезапно и совершенно спонтанно, гоблины угодили в тотальную немилость волшебников и вкусили все прелести опалы. От них отказался весь волшебный мир маг-Британии, им вернули все их поделки и, скорчив брезгливую гримасу, сказали, что больше не будут пользоваться услугами Гринготтса. Вы же понимаете, что при таком раскладе из опального народца выжили только те гоблины, которые за свою жизнь ни одной пуговицы не сочинили? И они, эти выжившие, теперь стояли среди тел сдохших сородичей и тупо моргали, пытаясь уложить в своих зеленых черепушках самую насущную в данный момент мысль — что делать с брошенным золотом??? Ибо его было хоть зажрись. Горы, горы, горы и горы, километры покинутых гор золота валялись в сейфах неподъемным дохлым грузом…
Зато обитателям Хогвартса стало понятно стремление гоблинов вернуть себе меч Годрика. Он не принадлежал в школе кому-то одному и, следовательно, не получал подпитки, через которую жил и радовался его создатель. А значит, что? Вот именно, надо заиметь меч и продать его подороже частному лицу, чтобы тот сох и таял, на радость потомку Рагнука. А то ж Годрик, падла такая, зачаровал волшебный меч, сделал его зачем-то помогающим артефактом и подарил Шляпе, бездушной неразумной вещи!..
Пока по маг-Британии куролесил Хаос, выяснялись последние отношения с гоблинами, создавались новые союзы с гномами и драконами и в срочном порядке чеканились свежие монеты — дракки, дварги и цверги —
