Вальтер взглянул на рисунки, словно бы в последний раз, окунулся в глубокие, ничего не прощающие глаза Бога, кивнул великому рисунку, словно бы увидев знамение, знак, волю Создателя. Словно бы поняв, что Бог и вправду смотрит на своего слугу с этих чернеющих сейчас небес. Мир готовился к последней тёмной ночи…
Верховный архимаг перекинул свой пышущий злобой взгляд на жалкую кучку магов, на этих людей, не то чтобы своими грязными богопротивными ногами, но и одним своим присутствием оскверняли центр мировой святости. То место, что являлось центром Церкви Господа, самой прекрасной и величественной башней за всю историю Нижнего мира. Вальтер тогда и не знал, что его родной, стройный, белокаменный дом являлся мрачной серединой, центром сатанинской пентаграммы…
Эдемский маг, как ему и было должным, полнился ужасной страшной силой, от которой, совершенно внезапно, ходуном заходила вся магическая башня. Затрещали стены, шатнулся пол, послышался гул — Саркис казался чудовищем. Гневный взгляд, смотрящий точно в не менее агрессивные и полные неистовства глаза Вальтера, развевающаяся грива, выпущенная на волю мана, сейчас ураганом кружащаяся вокруг чёрного богатыря, разодетого в дырявые, дымящиеся от магии вещи. Два мага смотрели друг на друга понимая, что иного выхода уже было не найти. Им придётся принять вызов друг друга, более оптимистичного варианта больше не существовало. Всю эту игру было необходимо прекращать! Прямо здесь и сейчас, внутри самого святого места в Нижнем мире, под которым предатели прямо в эту секунду заливали живую, душистую, жёлтую ману. Предатели всегда были на чеку. Предатели делали последние приготовления к неизбежному. Они запитывали магией, якобы даром Божьим, последнюю точку в самом мощном заклинании этой реальности…
Правда за магией Саркиса никто и никогда бы не почувствовал подземных приготовлений. Мана простых людей, даже в самой плотной концентрации, никогда бы не могла идти в одно сравнение с этой инородной, сносящей, чудовищной силой. Силой эдемского фрукта.
— Авиад. Сисястая. Убавьте свою радость. Не в нужный момент вы победу празднуете, — гневно прошипел маг, вокруг которого кружился целый тёмный ураган, трепавший его величественную, звериную гриву.
— Хех, прости нас, Саркис. Я же знаю как для тебя важны эти минуты. Ты так долго шёл к этому моменту, так долго искал Демиурга, нашего повелителя и самого искусного мага, — противным голосом проскрипел старик в голубой накидке, противно рассмеявшись после своих лживых слов, в которые сам толком и не верил.
— Сисястая??…. Он назвал меня сисястой??… — крикнула возбуждающим голоском милая девчушка Крис, тотчас посмотревшая через большой разрез на свои прыгающие, милые, соблазнительные груди. Она враз покраснела, став ещё милее себя прежней.
— Успокойся ты. Успокойся. Нам важен этот человек, не привлекай много внимания, не зли это чудовище. Я, честно говоря, не знаю что у него в башке, но он однозначно опасен, не стоит делать человека с Эдема нашим врагом, — тут же шепнул старичок девушке на ушко.
— Нет, я просто возмутилась. Никаким врагом я…
— Не стоит сейчас, не стоит, Крис, крошка. Лучше наблюдай за его могучей стойкой, за его руками, магией, аурой, пахнущей подбирающейся, как дикая кошка, смертью, — приговаривал старик, позади которого гордо стояли смуглые, крепкие стражи. Всё ещё со своими серпами. Всё ещё с каменными лицами и закрытыми ртами. Они никогда не изменяли своим принципам. Они молчали несмотря ни на что…
Расписная святая зала была накалена до предела. Каждый участник битвы притаил дыхание, молчал, внимательно перекидывая взгляд с одного человека на другого. И каждый ждал ход. Ход эдемского мага. Ход того человека, с хода которого совсем недавно началась последняя фаза игры, партии, конца мира, а может и начало нового.
— Саркис, да? — внезапно спросил Вальтер, прищурив взор и начав тянуть время. Время первого огненного удара. — Я много о тебе слышал, человек. Ты же не из нашего мира, ведь так? — хрипло, но властно говорил Верховный, понемногу начавший задыхаться в своей бессменной маске.
«В этом последнем бою они увидят меня. Увидят меня настоящего. Я перестану прятаться как улитка, я покажу себя настоящего и раскрою свою силу до самого конца» — думал глава магов, внимательно наблюдая за каждым мимолётным движением эдемского мага.
Маг из Эдема улыбнулся, больше печально, скорее то была ленивая полуулыбка:
— Если бы на вашей земле обитали люди, равные мне по силе, я бы давно по ней не ходил. Ты же понимаешь, что в Нижнем мире подобную силу не получить, — намекнул Саркис, самодовольно оскалившись, обнажив свои идеально ровные, сверкающие зубы. Хотя не самодовольно, нет, он был другим человеком. Просто вновь, как в старые добрые времена, проснулось его звериное нутро, жаждущее битв, жаждущее сражений, жаждущее крови. Он был таким с самого Эдема, и только в Нижнем мире смог полностью раскрыть свой чудовищный потенциал.
— Всё-таки ты из Эдема… Эдемский маг! Отвернувшийся от Создателя, как и Демиург, как и все эти полубоги, оказавшиеся, по старым преданиям, на нашей земле давным-давно по неизвестной нам причине. Тогда люди посчитали, что их всех выгнали из Эдема, из божественного сада. Ты, видать, из тех же предателей, — Вальтер скрипнул зубами, с ненавистью смотря на Саркиса. Он не мог простить их всех, не мог, не имел на это права.
— Думай как хочешь, сильнейший маг этого мира. Могу ответить тебе только так — я никогда не переходил на сторону Демиурга. Я всегда был правой рукой Бога. Им же и останусь. Никогда не перейду на сторону зла, всегда отстою Отца, сделавшего для нас абсолютно всё. Я здесь для того, чтобы остановить моего брата, голову которого вскружил мятеж, бунт. Я пришёл сюда чтобы остановить человека, который почувствовал себя равным Богу, — эдемский маг говорил размеренно, спокойно, хотя таким его голос вовсе не казался. Зверь уже был пробуждён, он хотел битвы, хотел поскорее ринуться в схватку.
— Ты на стороне Бога? Ты хочешь остановить Демиурга? — не понимал Вальтер, враз потерявший всякий интерес к предстоящему бою. Что такое говорил этот человек? Можно ли ему верить? Правда ли он на стороне Создателя? Но как тогда доказать этому человеку, что их цели едины? Что им не стоит уничтожать друг друга? Что они оба ищут Демиурга?
***
Будущий Верховный архимаг уже не горел так ярко, как минутами ранее. Треск досок и шум пламени тоже стихли, к потолку вздымались жирные, чёрные столбы, а от каждого сантиметра Вальтера тянулся дым, тонкий-тонкий, но ясно видимый в, уже ставшем тёмным, небольшом доме.
Его спасали. Кем бы ни был тот человек, Вальтер по гроб будет обязан ему жизнью. Но он должен был сначала выжить…
Единственное что было у него тогда в потухающем, как свечка, сознании — это молитва. Молитва к Богу, молитва к святым магам, молитва ко всем людям, которым он больше не хотел делать никакого зла. Он бы приобщился к Церкви, к служению Богу, служению простому человеку. Внезапно это стало для него так важно… Путь к Богу, путь к исправлению и искуплению грехов. Его тело сейчас было лишено одной руки, одной ноги, оно стало одной тёмной коркой, уничтоженное, обезображенное и напоминавшее тело больше демона, чем человека. Остался ли он человеком? Не изменилась ли с внешностью его внутренняя суть?
Его наверное трогали чьи-то руки, ибо он видел их перед своим лицом — расплывчатые, смутные их очертания, но не чувствовал изуродованным телом, трескавшимся от каждого прикосновения.
«Может я всё-таки буду жить? Господи, спаси мою душу. Спаси остатки моего тела, я молю тебя!..»
Вера в Бога заняла все мысли умирающего Вальтера. И уже тогда он осознал что его путь — это медленное восхождение к Богу. Через страдания, через грехи, через испытания, идти путём очищения собственной души.
Он будет другим человеком. Возродится, изменится. Только если выживет…
***
Вальтер не понимал друг ли Саркис или враг. Он никак не мог решиться, нужно было больше времени и меньше напряжения. Напряжения, мешающего всё как следует обдумать и взвесить.
