— Слушаюсь мой царь, — склонил он голову, внимательно меня слушая.
— Ну и главное, покрутись в храме Амона, поузнавай новости, — сказал я, — когда вернёшься, я дам тебе следующее задание. Пока мы особо ничем не заняты, ты по возвращении вернёшься в Абидос и наберёшь себе в храме трёх помощников: ответственных, инициативных, умных. В общем по своему образу и подобию.
Против своей воли на лице жреца от моей похвалы расплылась довольная улыбка.
— Благодарю Его величество за такую высокую оценку моих скромных способностей, — сказал он.
— Ты заслужил, — я встал, достал из сундука кошель полный золотых монет и поставил его на стол, подтолкнув его к нему ближе, — это тебе на расходы. Не стесняй себя в средствах, покупай знакомым вино, развязывай языки. Если кому-то из верховных жрецов нужно будет подарить подарок, для лучшего отношения к тебе, смело покупай.
— Я понял задачу мой царь, — склонил он голову.
— Тогда на этом всё, — видя, что он мнётся, я озадаченно спросил, — что-то ещё Небуави?
— Эм-м-м, я хотел спросить, а в какие храмы Его величество сделает пожертвования после возвращения с такой великой победой? — смутился он, — информация об этом сильно поможет мне в разговорах со жрецами.
Тут я задумался. Я помнил, что это была обычная практика для того времени, причём почему жречество и охамело вконец, потому что их аппетиты стали расти и чем была выше военная добыча, тем большую часть фараоны отдавали в храмы различных божеств. Храмов было много, добыча хоть и большая, но если всем раздавать, то самому ничего не останется, а алчные жрецы требовали ещё и ещё, в итоге на какой-то период даже перетянув на себя реальную власть в Египте. Было время, что они даже решали сколько времени править фараону, убивая затем неугодного им и ставя следующего. Такое развитие событий мне было совсем не нужно.
— «Ну совсем уж ничего не давать было бы наверно неправильно, — всё же решил я, — а из знакомых богов у меня только Бастет и Осирис».
— С Бастет и Осирисом у меня особые отношения, в их главные храмы я и сделаю подношения, — озвучил я своё решение жрецу.
Он выпучил глаза за меня.
— А как же главный фиванский храм Амон-Ра?! — искренен изумился он, — всегда происходил большой праздник, когда цари возвращались после военных походов и преподносили дары главному божеству.
— Небуави у нас со жрецами этого храма непростые отношения, — очень аккуратно ответил я, — а пока это так, бог обойдётся без моих даров.
— То есть, если жрецы изменят своё отношение к Твоему величеству, то мой царь передумает? — осторожно поинтересовался я.
Тут настала моя очередь удивляться.
— Небуави, ты чего-то недоговариваешь, — я внимательно на него посмотрел, — ты с кем-то разговаривал по этому поводу?
Жрец смутился и низко мне поклонился.
— Каюсь мой царь, разговаривал, — признался он, — огромные захваченные богатства и перспектива в этот раз остаться вообще без даров сильно тревожит тех жрецов бога Амона, которые находятся не в очень хороших отношениях с нынешним верховным жрецом. Они вынуждены поддерживать его, но поверьте мой царь, золото является тем соблазном, от которого трудно отказаться, особенно когда оно проходит мимо тебя лишь по причине плохих отношений между несколькими людьми.
— Да ты что?! — моему изумлению не было предела от подобных новостей, — и сколько той оппозиции и на что она способна?
— К сожалению, пока царь Хатшепсут поддерживает большинство жреческого сословия, оппозиции среди жрецов не сильно много, — явно честно ответил он, — но скажем так, со мной консультировались, не смягчит ли свою позицию Твоё величество, если распоряжения верховного жреца в храмы других номов, будут спускаться, так сказать со значительно смягчёнными формулировками.
Мои глаза расширились.
— У них есть такая возможность?
— Третьему жрецу и главе канцелярии главного храма Амона будет нетрудно это сделать, — улыбнулся Небуави.
Я погладил подбородок. Предложение было заманчивым, что ни говори. Можно было не устранить последствия приказов Хатшепсут, но хотя бы их сильно смягчить, что в моём положении являлось неплохим вариантом.
Повернувшись к сундуку, я достал ещё два кошелька, положив их на стол.
— Подкупи их, — я прямо посмотрел на Небуави, — скажи, что зачем им дары в храмы, если я могу золото дать лично им. Но прежде, чем я это сделаю, я хочу чтобы они так исказили приказы верховного жреца, чтобы это мало влияло на меня.
— Этого может быть мало мой царь, — с сомнением он посмотрел на два кошеля, — для такой сложной задачи.
— Обещай им золотые горы, чтобы согласились, если они это сделают, потом решим, как с ними будем рассчитываться, — ответил я, — намекни, что царь злопамятен и если будут сильно жадничать, то расчётом может послужить бронза, а не золото.
— Я понял мой царь, — склонился он, — тогда последний вопрос. Могу я привлечь для столь деликатных дел главу своего Рода и более уважаемых жрецов? Боюсь, что моя личность не столь значима в нашем сословии, чтобы жрецы других божеств серьёзно восприняли мои слова.
— Привлеки, — согласился я, — мы всё равно хотели поговорить с главой твоего Рода. Пусть этот наш разговор начнётся с хороших новостей.
— Приложу все свои силы для этого мой царь, — серьёзно ответил он, — могу я идти?
— Да, сначала у тебя поездка Фивы, — подтвердил я.
Он склонился и вышел из комнаты.
Глава 3
Военачальники, получив моё разрешение, не стали откладывать уход, а приказали всем своим родичам готовится выходить прямо завтра с утра. Понимая, что они одномоментно сбрасывают на меня все свои задачи, воины пытались хоть как-то сгладить этот момент. Первым пришёл Ментуиуи, привёл с собой двух человек, которые были у него в помощниках, но не относились к семье, а значит не попадали под условия сделки. Он мне их представил и сказал, что если я не против, они останутся и будут помогать мне. Я естественно согласился и пообещал поговорить с ними позже. Следом за ним пришёл Иамунеджех, вместе с шестью представителями тех купцов, которые осуществляли доставку для войска продуктов и скота. Пока они клялись мне в верности, он подробно и тщательно объяснял всё, что нужно было знать про обеспечение войска. К сожалению все его помощники уходили с ним, поэтому кроме представителей купцов и информации от него мне больше ничего не перепало. Вот так до самой ночи, все военачальники сдавали мне свои дела, хотя я их об этом и не просил. Но видимо чувствуя за собой вину, они решили не бросать меня как есть, а предоставили минимальный набор информации, которой я не владел и немного людей, которые могли мне в этом помочь разобраться. Это точно было лучше, чем я думал сначала. Да, работы мне точно прибавится, но с другой стороны я теперь полностью погружусь в жизнь войска и буду знать о нём всё. Отгоняя от себя панические мысли, я держался за этот вариант, как за спасительный, чтобы совсем уж не унывать от сложившейся ситуации.
Когда передача дел закончилась, Меримаат мне напомнил, что я просил собрать центурионов и они ждут меня внизу в общей комнате. Поблагодарив его, я с помощью Бенермерута переоделся и спустился вниз. Людей в несильно большом зале оказалось неожиданно много и при моём появлении все разговоры разом затихли. Воины склонили головы.
Я прошёл мимо плотных рядов и сел на стул, оглядев собравшихся. Передо мной предстало многообразие лиц и оттенков кожи: от бледно-жёлтой и красной, до терракотовой и полностью чёрной. Настоящее многонациональное разнообразие. Многие из них мне были знакомы лично: с одними я жил ещё в своём поместье, с другими познакомился уже в бою. Среди них были даже керминцы из тех когорт лучников, что мы собрали совсем недавно из пленных, но быстро поднявшись, они заняли эти весьма серьёзные посты в моём войске, хотя всего пару месяцев назад мы были с ними врагами.
— Мои воины, — обратился я к ним, когда напряжение на их лицах стало наиболее сильным, — сейчас многие из вас гадают, почему всадники получили отпуска, которые другим ещё не положены. Вы самые ценные кадры в моём войске, вам я могу доверить эту тайну.
