— Отличный вопрос. Разумеется, я преследую свои цели и рассчитываю на выгоду. Есть одно дело, для которого мне нужен исполнитель. И есть крайне специфические критерии, чтобы произвести отбор кандидатов. Сложилось так, что именно вы этим критериям соответствуете.
— Гм. Ну, я польщён, наверное…
— Я вас разочарую, простите. Речь не идёт о выдающемся интеллекте или деловой хватке. Принцип отбора — совершенно другой. Ключевой момент — ваша биография до приезда в Москву. Вы ведь выросли в Минеральных Водах? Скучаете по этому городу?
— Бывает иногда ностальгия, да. Город очень провинциальный — и в плохом смысле, и в хорошем. Такой работы, как здесь, я там не нашёл бы. Но иногда Москва утомляет и хочется туда, в тишину, хотя бы на день-другой.
— Читал вашу заметку на эту тему. Там ещё было про железную дорогу. Расскажите, пожалуйста, как вам пришла идея.
Алексей пожал плечами:
— Да ничего особенного. Ехал в Подмосковье однажды, в гости, и увидел старую электричку. Зелёную, с красными полосами спереди. Я на такой же в юности ездил из Минвод в Пятигорск, когда был студентом. Вспомнил, поностальгировал. Вот и всё. А почему вам важно, где я родился?
— Мне нужен человек, который не просто знает Минводы, но и жил там в конце девяностых. Конкретно — в девяносто восьмом. При этом кандидат должен работать в моей компании и обладать определённым менталитетом. Поэтому я так тщательно изучал ваши сочинения.
— Ну, в принципе, из девяносто восьмого года я помню довольно много. Что конкретно вам подсказать?
— Не спешите, Алексей Алексеевич. Всё несколько сложнее. Чтобы вы уловили суть, я должен сначала дать вам общий расклад. Очень сжато и упрощённо, но всё же. Итак, внимание. Человеческое восприятие структурировано на нескольких уровнях и цепляется за знакомые ориентиры. Один из них — десятеричная система счисления. Она настолько привычна, что встроена в подсознание. Наша бытовая хронология делится на десятилетия — восьмидесятые годы, девяностые, нулевые. Теперь вспомните про тень в прошлое, о которой я вам рассказывал. Её тоже проще исследовать с десятилетним шагом. Поэтому сейчас — самый подходящий момент, чтобы заглянуть в лето девяносто восьмого.
— Вроде звучит логично.
— Глубинные ориентиры желательно дополнить поверхностными. Нужны, образно выражаясь, яркие верстовые столбы вдоль хронологической линии. Здесь подойдут цикличные события, которые привлекают массовое внимание. Например, футбольное первенство на уровне сборных. Сейчас у нас — чемпионат Европы, а летом девяносто восьмого был чемпионат мира. Очень удачно, что вы этой темой интересуетесь. Значит, нужные вешки есть у вас в долгосрочной памяти.
Миллиардер сделал паузу, чтобы Алексей мог осмыслить его слова, после чего продолжил:
— И, наконец, имеется ещё одна параллель, которая в данном случае принципиально важна. Сейчас, как я говорил, Россия находится на пороге биржевого обвала. А десять лет назад, тоже летом…
— Произошёл дефолт. Да, я сообразил.
— Тем лучше. Значит, пора переходить к практике. Сейчас я объясню, что и как вам предстоит сделать.
Глава 3
— Если применить определённые методы, — сказал владелец газеты, — прошлое может уплотниться настолько, что произойдёт качественный скачок. И во времени можно будет переместиться физически. Именно это я вам и предлагаю.
— При всём уважении, — сказал Алексей, — это уже явный перебор. Не фантастика, а откровенное фэнтези. Я очень люблю кино про Марти Макфлая, но воспринимать его всерьёз не могу, простите.
— Меня радует такая реакция. Для этого задания мне не нужен восторженный дурачок. И могу вас уверить, всё сказанное сейчас — не беспочвенные фантазии. Это, по сути, бизнес-проект с аппаратной базой. Необходимое железо и софт — в моей экспериментальной лаборатории. А вам с собой надо взять вот это.
Миллиардер достал из кармана и положил на стол наручные часы — заурядные с виду, с металлическим блестящим браслетом. Циферблат был тёмно-бордовый, вместо цифр — деления-чёрточки.
— Надевайте, Алексей Алексеевич. Часы — с автоподзаводом, противоударные, водонепроницаемые. Показывают время, как и положено. А ещё в корпус вмонтирован микрочип, который обеспечит техническую привязку к нашей аппаратуре. Но чип играет лишь сопутствующую роль. Самое главное заключено у вас в голове — это ваша память и личное восприятие мира. Всё это в совокупности позволит вам прыгнуть в прошлое.
— Да уж… — пробормотал Алексей. — Но правила игры вы задали интересные… Значит, по этой логике, чип могу активировать только я? Для другого человека он бесполезен?
— Об этом я и твержу. Это вам техподдержка, если угодно. Чип мы решили установить именно в часах, поскольку они заведомо ассоциируются с движением времени. Это удобно и с точки зрения психологии, и в практическом плане — часы не привлекают внимания. Ну и последний штрих, чисто символический. Я надел часы такой же модели, только без чипа. Просто чтобы напомнить, в чьей вы команде.
Он показал браслет на запястье. И в самом деле — точная копия. Теперь хотя бы стало понятно, почему отсутствует «Ролекс».
— Разумеется, — заметил миллиардер, — вы и без часов не забудете, кто отправил вас в прошлое. Но штришок на подсознательном уровне тоже не помешает, так мне посоветовали психологи-консультанты. Теперь — непосредственно к той задаче, которая будет перед вами стоять в девяносто восьмом году. Вот, держите.
Он выложил на стол пачку стодолларовых купюр, запечатанный конверт и блёклое фото какого-то небритого парня:
— Надо найти в Минводах этого человека и передать ему деньги вместе с письмом. На словах ничего объяснять не требуется, он прочтёт всё сам и поймёт. Поиски, надеюсь, не составят проблемы. На обороте фотографии — имя, а также адрес его тогдашней прописки. После этого вы вернётесь.
— А что за парень?
— Мой несостоявшийся компаньон, назовём его так. Летом девяносто восьмого он пытался организовать своё дело, но разорился из-за дефолта и занялся ерундой. Это нужно предотвратить. Другие подробности вам знать ни к чему.
Алексей нахмурился:
— Сергей Иванович, давайте на минуту представим, что я вам верю. И допускаю возможность прыжка во времени. Сразу возникает вопрос — разве можно так нагло вторгаться в прошлое? Перекраивать его на свой вкус? Последствия ведь будут непредсказуемые…
— Я не случайно вам объяснял — время не одномерно. История гибка и вариативна, а проблема «бабочки Брэдбери» сильно преувеличена беллетристами. Так что нет, ваша вылазка не приведёт к катаклизму. Просто одна из нитей в ткани истории станет более заметной и яркой.
— Кто-нибудь до меня это уже делал?
— Нет. Мы только-только закончили теоретические исследования и отладили нашу аппаратуру. При этом мы вынуждены спешить. Настроения в обществе скоро начнут меняться, это повлечёт за собой искажение информационного фона и затруднит работу. Но конкретно для вас особого риска нет.
— А если я там застряну, в девяносто восьмом? Не смогу вернуться?
— Это маловероятно, — ответил миллиардер. — Если уж прорвётесь туда, то обратно будет намного легче. Время будет само выталкивать вас, как поплавок из воды. Но даже если представить, что вы действительно там застрянете… Так ли это ужасно? Лично я бы не отказался прожить нулевые заново. Воображением вы не обделены, подыщете способ использовать послезнание. Да, и кстати…
Он достал ещё одну пачку денег — на этот раз пятисотрублёвок:
— Это вам на технические расходы. Если путешествие состоится, то используйте эти средства на своё усмотрение, они ваши. Для девяносто восьмого года — не так уж мало. Рубли деноминированные, естественно. Тогда, как вы помните, как раз шла денежная реформа. Если задание будет выполнено, то по возвращении вы получите дополнительный бонус. Внакладе не останетесь, обещаю.
— Я ещё вообще-то не согласился.
— Алексей Алексеевич, — сказал миллиардер терпеливо, — давайте не будем переводить диалог в неконструктивное русло. Я не хочу играть роль сатрапа и самодура, да вы и сами знаете — ссориться со мной вредно. А вот дружить — полезно и даже очень. Я предлагаю вам фантастическую экскурсию, причём за мой счёт, а вы капризничаете. К чему этот детский сад?
