мужчина будет мне верен и никогда не посмотрит на другую.
Но, я ошиблась.
Его молоденькая ассистентка стояла на четвереньках, а мой жених в это время…
Петя был моим первым и единственным. Мы познакомились на первом курсе университета и с того момента никогда не расставались.
Конечно, я все ждала от него предложения, даже несколько раз поднимала эту тему. Но он каждый раз говорил, что брак — это серьезный шаг, и он все еще не готов.
Надо было слать его куда подальше еще после первого нашего разговора о замужестве.
Ну вот, получай. Дура!
С трудом сдерживаясь, чтобы чем-нибудь в них не кинуть, уже хотела уйти, как услышала испуганный голос ассистентки.
— Эли?
Петя тут же отпрянул от нее и в ужасе посмотрел на меня.
— Эли, я могу все объяснить. — Но я уже не слушала. Я спешила к выходу, желая сбежать от обиды и боли.
Все мои мечты, все надежды разрушились в один миг. Теперь я знала правду. И она была жестокой.
Рьяно забив по кнопке лифта, увидела выходящего из квартиры Петю. Светлые волосы липли к потному лбу, трусы задом наперед.
— Эли, это ничего не значит. Это была ошибка, помутнение…
Молчала. Ждала, когда этот чертов лифт приедет.
Петя попытался взять меня за руку, но сразу получил отпор.
— Эли, я люблю тебя. Это больше не повторится, обещаю.
— Да, это больше не повторится, — сухо ответила я, входя в лифт. — Потому что, между нами, больше ничего не будет.
Я нажала на кнопку. Двери закрылись.
Прыгнув в машину, ударила по газам. Всюду мелькали огни машин, но я не видела ничего, кроме его лица, искаженного стыдом, и его лжи, звучащей в ушах. Я должна была сбежать, как можно дальше, как можно быстрее!
Телефон разрывался от нескончаемых звонков Пети, но разговаривать с ним я не собиралась.
Я кричала, плакала, била по рулю. Как же мне было больно! Сердце рвало на части. Как он мог?! Как!
Через неделю у нас должна была состояться свадьба. Гости приглашены, ресторан заказан… Но…
К удивлению, на дороге было мало машин, хотя в вечернее время пробки минимум семь баллов.
С неба полил дождь, размывая дорогу перед глазами. Увидев на телефоне звонок от лучшей подруги, решила ответить. Но, телефон, как назло, выскользнул из пальцев, и я невольно крутануло рулем.
Дальше события развивались, как на перемотке. Машина пробивает ограждение, летит по направлению к реке, и я выныриваю. В пруду!
Небо, ослепительно синее, без единого облачка, солнце палило безжалостно. Я завязла ногами в густой, холодной тине.
— Госпожа Де Лурье, — донесся до меня мягкий, но властный женский голос, — что вы так долго? Солнечный удар схватите.
Я огляделась. На берегу, под раскидистым дубом, стояла женщина, полная, румяная, с полотенцем в руке. Она выглядела как доярка, только в платье из тонкой ткани. Ее взгляд был вопрошающим, она манила меня к себе ладошкой.
Что за ерунда?! Я умерла?!
— Вы… — мой голос дрогнул. — Вы это мне? — мерзкая тина засасывает сильнее.
— Ну вот, совсем голову напекло, — проворчала она, и, вопреки моей панике, вошла в воду по пояс. Закутала меня в полотенце и вытащила на берег. Затем, с ловкостью опытной швеи, надела на меня легкое, белое платье и заплела волосы в косу.
— Окрошка, — крикнула она, — подгони повозку ближе! Госпоже нехорошо. Вон совсем, бедняжка, на ногах не стоит.
Мои колени правда подкосились, но не от теплового удара, а от непонимания происходящего. Какая еще «госпожа де Лурье»? Я Эли… Эли Парфенова. Неужели сошла с ума? Сплю?
Ничего не понимаю.
— Окрошка, — повторила женщина.
Да что еще за «окрошка»? Зачем она холодный суп зовет? Что здесь происходит?!
Ущипнула себя за руку, шлепнула по щеке.
Ничего.
Спустя минуту к нам подошел конопатый паренек в свободной рубахе и штанах, подпоясанных шнурком. За его спиной стояла повозка, запряженная конем.
— Карета подана, госпожа, — картаво произнес он, по-доброму усмехаясь, — прокачу, да с ветерком!
— Чего, чего? — переспросила я, растерянно оглядываясь.
— Через час подадут обед, госпожа, — обратилась женщина. — По пути заедем в лавку, за буханкой.
Я снова шлепнула себя по щекам, со всей силы наступила себе на ногу, в надежде проснуться, но, ничего не произошло.
— А что это за место? — поинтересовалась я, не решаясь сесть в повозку. — И почему вы так странно одеты? Кино снимаете?
— Мы в часе езды от Арлена, госпожа, — ответил паренек, — Откуда «кино» снимаем? — Огляделся. — Не вижу никакого «кино».
В итоге все закончилось тем, что я шесть часов отчаянно пыталась найти путь в город. Моя служанка — Брингилдия и конопатый паренек — Окрошка, следовали за мной.
На розыгрыш это не было похоже, да и помутнением рассудка никогда не страдала.
Раз это не сон, то… кажись, и вправду померла.
Я огляделась.
Впрочем, нет… что я несу!
Кошмар, во что же я вляпалась!
А может… Да нет, это же бред! Или все-таки… в другой мир попала? Кажется, я даже фильм такой смотрела. В нем мужчина упал в пруд и переместился в другой мир.
Вариант со сном мне нравится больше.
Что же, раз я здесь, то нужно найти способ вернуться или проснуться. А пока буду подстраиваться под новую реальность.
Повозка остановилась перед двухэтажным особняком с живой изгородью. В саду я увидела двух юных шатенок, высоких, с округлыми формами, в изящных синих платьях.
При виде меня одна из них махнула руку и как завизжит:
— Элионора вернулась!
О! Здесь меня тоже зовут Элионора, хотя я привыкла к Эли.
Входя в дом, я поразилась интерьеру в стиле рококо и изящной лепнине на потолке. Девушки, словно призраки, возникли за моей спиной и, схватив меня под локти, повели в столовую. Там уже сидела статная женщина в сером платье, потягивая через мундштук дымящуюся сигарету. Темные волосы, серые глаза, тонкие черты лица. На вид ей было не меньше пятидесяти.
— А я надеялась, что ты не вернешься, — усмехнулась она, глядя на меня с отвращением. — Прислуга, подайте ужин.
Одна из девушек надавила на мои плечи, усаживая на стул.
— Надеюсь, в пансионате тебя кормили плохо, — добавила женщина. — Джинивьера, Амригильда, — с теплотой обратилась к своим дочерям, — как помузицировали? Уже научились играть в четыре руки?
Девушки затараторили, перебивая друг друга, а мне ложка в рот не лезла. Оказалось, что сидящая передо мной женщина — моя мачеха. Мой отец, как выяснилось, сейчас в деревне.
Мачеха, отец, сестры… Да что же здесь происходит! Пожалуйста, пусть это окажется сном… Очень реалистичным сном.
