Стрельцы же только-только восстанавливали свой строй разбитый лошадьми. Они поставили свои бердыши, положили выемку в лезвии как на упор свои пищали и отвернувшись нажали на спусковые крючки при этом отстранившись и отвернувшись из-за чего стволы сбились с прицела… Но при таком количестве стволов попасть можно даже случайно, что и случилось.
У Гюряты убило двух человек и ранило одного. У Сенки… ранило его самого и убило одного сподручного. Плюс убило одну лошадь – пуля попала ей точно в основание черепа.
– Бей гадов! – закричали сотники.
Стрельцы с воплями и матами кинулись в атаку наперевес с бердышами.
– Отвяжите коня!
Убитого коня быстро отстегнули от саней.
– Н-но! Уходим!
Стрельцы вполне могли и догнать воров, все-таки загрузили сани очень тяжело: пушка, свинцовые ядра, бочки с порохом… Но тут бахнули выстрелы из деревянных пушек (по три на группу захвата), что привезли, так сказать на обмен…
– А-а-а!!! – дико завопили раненые стрельцы.
Остальные тут же остановились.
Но на этом еще ничего не закончилось.
В атаку рванула кавалерия из помещиков. И вот у них все могло получиться. Сани с двумя упряжными конями сильно отстали от неповрежденной тройки, но все-таки сказалось слишком близкой расположение артиллерии от гуляй-города. Сани с тремя лошадьми уже залетали внутрь, казалось что отставших вот-вот порубят на кусочки, но тут из-за стен полетели последние гранаты.
Бах! Бах! Бах!
Частые взрывы отсекли преследователей. Многие упали на лед ранеными, кого-то придавили поскользнувшиеся и упавшие на лед от испуга кони. Для многих из них это стало смертельным из-за близких взрывов.
– Слава Велесу!
– В атаку. Немедленно! – взъярился полковник.
Немедленно конечно не получилось. Стрельцам требовалось еще зарядить свои пищали.
Бах! Бах!
В толпу стрельцов весело подскакивая на льду влетело два ядра.
– А-а-а! – Заорало сразу трое.
– Бегом!
Стрельцы побежали по льду, то и дело поскальзываясь и падая.
– Становись!
Стрельцы начали строиться для залповой стрельбы, но тут в них полетели стрелы из луков и самострелов.
– А-а-а!!!
Стали падать раненые.
– Пали!
Но первыми выстрелили пушки, сыпанув картечью, проделав в строю внушительные бреши. Выстрелы так же заставили дернуться стрельцов, что еще сильнее увеличило отклонение стволов и в тоге пули полетели куда угодно, но только не в цель. В стену впилось едва ли десяток пуль.
– Заряжай!
Бах! Бах!
Снова гавкнули пушки на удивление быстро. Но удивляться на самом деле было нечему. Алексей когда приказал пошить мешочки для своих деревянных пушек то несколько завысил их количество, вот они и пригодились. Сразу как только были получены орудия и порох, в эти мешки ссыпали необходимое количество и получали удобный для быстрого заряжания заряд.
– А-а-а!!!
Вопли раненых совсем не добавляли спокойствия стрельцам из-за чего и без того не слишком быстрая перезарядка еще сильнее растянулась во времени. Опять же приходилось желать под постоянным обстрелом из луков и самострелов. А закрыться нечем, кроме как широким лезвием бердыша. Кирасы только у богатых стрельцов да десятников с сотниками. В общем потери росли как снежный ком в основном ранеными, все же стрелы в основе своей охотничьи, но и убитые валились получив болтом в голову или в сердце с печенью.
Бах! Бах!
– А-а-а!!!
Ба-ба-дах!
Грянул новый залп с такой же никакой результативностью, хотя внутри лагеря все же нет-нет да цепляло пулями.
– Вперед! Руби!!!
– А-а-а!!!
Кинулись с воплями стрельцы и принялись рубить стену. Их закидали сулицами, стали бить копьями, может и удалось бы отбиться, но на подмогу стрельцам кинулись спешенные помещики и в итоге стену порубили в нескольких местах.
Еще раз бахнули пушки собирая кровавую жатву, но атакующих это не остановило. Они понимали, что еще немного и враг будет повержен.
Штурмующие с радостным ревом стали просачиваться внутрь гуляй-города, чтобы вдруг оказаться в небольшом загончике из связанных между собой ежей. Препятствие невеликое, но притормозить заставило, а заодно накопиться в изрядном количестве.
– Бей! – прозвучал возглас молодого вероотступника с посохом.
Несколько арбалетчиков, что стояли рядом с ним спустили рычаги, посылая поверх голов стрельцов и помещиков свои болты и тут же упали. Болты те быстро доработали, проковыряли ножами небольшие ложбинки в которые вложили запальные шнуры…
Ба-ба-бах!!!
Грохнул мощный двойной взрыв за спинами стрельцов и помещиков, что в один момент их всех заставило рухнуть на лед.
Сразу, для надежности, по три болта пробило доски пороховых бочонков, что были привязаны на небольшой высоте к тем участкам стены, кои как стало ясно в последний момент устоят. К бочонкам понизу подвязали мешочки с галькой, что послужили поражающими элементами и бошки большей части вторгшихся в гуляй-город врагов оказались пробиты. Они же послужили преградой для обороняющихся, что своими телами, ну и щитами, закрыли своих жен и детей сбившихся в кучу на другой стороне оборонительного укрепления.
Но все же далеко не все оказались убиты или ранены, хотя оглушило и дезориентировало всех уцелевших. И этой дезориентацией по полной воспользовались обороняющиеся, кинувшись в атаку и добив сначала всех, кто находился внутри, а потом и тех, кого зацепило снаружи, а там тоже народу хватало.
Увидев произошедшее голова стрелецкого полка Черемисов искривился лицом, заскреб пальцами правой руки по кирасе напротив сердца, несколько раз схватил ртом воздух словно рыба, после чего медленно завалился на спину и рухнул с коня.
Глава 16
39
После того, как на голову было разбит стрелецкий полк и фактически добиты помещики, ничто не мешало беглецам добраться до вражеского обоза и прибрать его к рукам, обозники просто разбежались. А обоз порадовал не только продовольственными запасами и лошадьми, что тянули сани (своих коней, что пустили с целью создания дымовой завесы и как средство дезорганизации стрельцов, отловить всех не получилось), но и боеприпасами, все тот же порох, как для арты, так и пищальный.
Да, стрелецкие пищали тоже конечно же собрали, что вкупе с пушками увеличивало боеспособность новых последователей Велеса в разы. Все это наконец позволило начать движение с максимальной скоростью. Оставшиеся небольшие отряды помещиков, что продолжали крутиться в отдалении, больше даже не пытались, как-то помешать маршу. Стоило только им в самом начале приблизиться слишком близко к колонне, как последовали выстрелы из пушек дальней картечью. Кого-то даже задело, что окончательно остудило горячие головы.
Беженцы несмотря на холод, а может, наоборот, благодаря ему, желая согреться в движении, развили достаточно высокую скорость движения, те самые двадцать километров в день, а то и больше. Единственное что мешало, так это густые снегопады. Алексей опасаясь, что под пеленой снега могут подобраться враги и внезапно атаковать, приказывал вставать лагерем.
Еще он опасался стрельцов, что могли выйти на бой из городков-крепостей, что стояли на Волхове или чуть в стороне, и особенно из городка Ладога, но связываться с беглецами-вероотступниками никто не захотел. Гарнизоны этих городков годились только на оборонительные действия, слишком мало их там было от сотни до двух. Но и это еще не все, чума прошлась не только по Новгороду и его окрестностям, но и их тоже сильно задело, в общем помешать беглецам уходить все дальше на север было просто некому.
К концу декабря беженцы достигли озера Ладога. Прибрежную часть хорошо прихватило льдом, так что не задерживаясь люди двинулись на северо-восток в сторону реки Свира до которой добрались от Волхова за пять дней. Еще неделя ушла на переход по Свире и вот под ногами уже Онежское озеро.
На Онеге пришлось немного задержаться, людям изнурительного марша требовался отдых, ну и капитальный ремонт транспорта следовало провести. Засели на одном из островов и занялись подледной рыбалкой.
