Ни единой живой души, ни единого родника, которые Феилин способен учуять носом, не попадалось. Мы экономили на всём, особенно на воде. Большую часть отдавали лошадям, а не людям.
Во время следующего дневного марш-броска нас в лесу обнаружил Сумман. Он принёс письмо от обер-коммандера, в котором тот сообщал, что Вилибальд идёт по следу противника. Противник почему-то чувствует себя слишком уверенно, отступая к мосту. Позволяет разведчикам приблизиться и, смеясь, отгоняет арбалетными болтами. У Вилибальда создавалось ощущение, что противник знает о преследовании и не опасается, что ему помешают.
В ответном письме я доложил наше месторасположение и попросил Хегарата двигаться быстрее.
В этот раз, в третий день в пути, опять пришлось двигаться весь световой день и остановиться лишь с наступлением сумерек. Я запретил разжигать костры и приказал перевязать лошадям морды. Ибо, по заявлениям проводника, мы уже близко. На следующий день дорога обязательно выйдет к опушке, откуда можно будет рассмотреть и реку, и Северный Мост.
В итоге, так и получилось. Несколько лошадок, правда, не выдержали резвого темпа. Но поскольку мы были почти у цели, более выносливые лошадки приняли на свои спины дополнительный груз. А когда скакавший впереди проводник резко затормозил и поднял руку, требуя тишины, остановились все остальные.
Сбросив поводья, я помчался вперёд. Проводник прижимал палец к губам, а второй рукой указывал перед собой. Солнце уже двигалось навстречу горизонту, а потому видимость была не самая лучшая. Но всё же мне удалось рассмотреть через не самый густой частокол из деревьев выбирающуюся из леса дорогу, крутой обрыв, заросли у обрыва и спокойные воды широкой реки. А ещё дальше, метрах в пятистах приблизительно, длинный деревянный мост, который вёл на другой берег.
В лесу темнело гораздо быстрее, чем на равнине. Я бросил взгляд на кроны, выругался и торопливо полез за подзорной трубой. Прислонился плечом к стволу и посмотрел в окуляр.
На мосту не было не души. Но в контролёрской будке я рассмотрел разгорающийся оранжевый огонёк. Рядом прохаживались двое. У остова дозорной вышки, никого не опасаясь, рубил дрова крепкий мужик.
- Не видно ничего, - я потёр глаза. - Противоположный берег ещё могу рассмотреть, а дальше лишь марево.
Я передал подзорную трубу Сималиону.
- Старый каменный мост был разрушен вместе с Халтберном, - он устроил мне ликбез, не отрываясь от окуляра. - Его заменили, когда отразили очередное вторжение... Раз... Два... Три... Четыре... Четверо бродят. Три на нашей стороне. Четвёртый туда-сюда по мосту шастает. Держи, Феилин.
Феилин - мой главный специалист в области разведки, кайфовал от подзорной трубы. Даже как-то на Солнце додумался посмотреть, за что получил от меня серьёзнейший нагоняй. Успел я вовремя, не позволив парню ослепнуть на один глаз. Но с того дня всегда следил, чтобы этого не повторилось вновь.
- Темнеет быстро, - заявил этот Капитан Очевидность. - Ничего не могу сказать пока.
- У тебя будет вся ночь, чтобы разобраться, - в способностях парня я не сомневался. - Подберёшься поближе, посмотришь, что там и сколько их.
- Хорошо, милих.
- И постарайся вернуться как можно быстрее. Нам нельзя ждать ещё целый рассвет. Мы нанесём удар, как только солнце вновь покажется над горизонтом, вернёшься ты или нет.
- Постараюсь узнать как можно больше, - сообщил Феилин. Затем передал подзорную трубу Иберику и убежал к своей лошадке.
Чтобы избежать обнаружения, мы отступили в чащу, перевязали морды лошадям и сидели в кругу, не разводя костров. Мы сидели в абсолютной темноте, слышали отдалённые смешки, крики и хохот. А когда "на дело" пошёл Феилин, почти все солдаты сжали в руках оружие, подобрались поближе к опушке и слились с высокими крепкими стволами деревьев, ожидая сигнала к атаке.
Ночь в это время года в Астризии была короткой. Лето как-никак. Но всё же Феилин уберёг меня от появления седых волос - он вернулся часа через два-три, задолго до рассвета.
Он двигался бесшумно, но я рассмотрел его силуэт в темноте.
- Ну что там? - тихо прошептал я, когда вокруг Феилина собрался плотный человеческий круг.
- Охрана слабая, - уверенно заявил он. - Десять человек насчитал. Лагерь разбили. Ночуют на этом берегу. Одна лошадь фыркает возле будки. Не знаю, что с ней делать. Одной стрелой такую не свалить. Разбудит всех... К опорам моста привязаны какие-то бочки. С парапета смог их рассмотреть.
- Бочки? Что за бочки? - нахмурился Сималион.
- Обыкновенные. Вино в таких держат в богатых погребах.
- Странно...
- На другом берегу никого не заметил, - продолжил рассказывать Феилин. - Но мне показалось, что вдалеке, в лиге-двух дальше на север, я видел зарево огней. Если там город, значит там есть жизнь.
- Там только руины, Феилин. Но, несомненно, в тех руинах притаились те, кто сторожит корабли, - я быстро смекнул, что не только на страже моста, но и на страже кораблей тоже есть те, кто несёт дежурство. - В общем, десятерых ты насчитал, говоришь?
- Прополз по всему мосту. Видел лишь одного, кто бодрствует. Остальные спят у костра. Десятеро, да.
- Тогда надо действовать быстро. С лошадью ничего не поделать. Всё равно начнёт орать. Но всем остальным пощады не давать. Всё, как мы привыкли делать. Феилин - найди себе напарника-лучника. Пусть Дерхел поможет, - я похлопал по плечу проводника, сидевшего рядом со мной. - Самого глазастого выбери. Пойдёте вслед за нами. За мной, Ибериком и мастером Сималионом. Втроём мы быстро всех обезвредим. Подобраться бы только побли...
- А я??? - Трифин, сидевший рядом, но едва справлявшийся с нетерпением, изумлённо уставился на меня.
- Не сейчас, Ваше Высочество. Нам придётся действовать быстро и безжалостно... В следующий раз! - мне пришлось повысить голос, чтобы избежать повторного возражения, которое вот-вот готово было вырваться из аристократического рта.
А затем мы впятером прятались за кустами и стволами у самой опушки. Держали оружие наготове и смотрели на далёкий горизонт, ожидая, когда он начнёт окрашиваться оранжевым.
Феилин с напарником дали "добро" на передвижение в предрассветный час. Я не сомневался в своих друзьях, да и сам поднабрался партизанского опыта за предыдущие зимы в этих недружелюбных землях. А потому никто из нас не совершил ошибки. Пропевшая тетива, сообщавшая, что Феилин пустил меткую стрелу в единственного бодрствовавшего охранника, подстегнула нас к действию. Я даже не посмотрел на упавшее тело. Я лишь услышал хрип. А затем на бегу активировал энергетические клинки и во всю прыть
