отрядом смогу куда быстрее передвигаться по Непроходимой Чаще и отыскать Кантарику раньше.
Планы на ближайшие три дня определённо стоило пересмотреть.
Войдя в лес на следующее утро, мы довольно быстро разделились на оговоренные группы и вскоре уже потеряли из виду всех остальных участников экспедиции.
Это было запланировано, разумеется. Для более чем тысячи одарённых, если бы они двигались все вместе, ни за что не нашлось бы достаточно добычи. Да и такая толпа неизбежно распугала бы всех монстров, Эргло даже договариваться ни с кем бы не пришлось.
Таким образом огромная армия была разделена на две группы. Первая — охотничьи отряды по двадцать-тридцать человек, которые должны были заниматься, собственно, охотой. И вторая — группа снабжения, в которую входили носильщики и защищающие их одарённые из Лунного Волка.
Их трофеями могли стать только случайно выскочившие навстречу твари. Но по сути фракция третьего Стража в этой экспедиции, как провинившимся и наказываемым, досталась самая скучная работа — защита провианта и прочего походного инвентаря.
На протяжении всей экспедиции, которая, вообще-то, должна была продлиться целых две недели, они должны были постепенно продвигаться вглубь Непроходимой Чащи по заранее согласованному маршруту. А охотничьи отряды должны были возвращаться в этот передвижной лагерь по вечерам, для организованной и безопасной ночёвки.
По идее, те отряды, которые хотели забраться подальше, могли и не появляться каждую ночь. Даже без отягощающего скарба было сложно за день отойти от лагеря на несколько сотен километров, если обязательно нужно было возвращаться.
Однако мне, как командующему экспедиции, было необходимо являться каждый раз для проверок и решения каких-то вопросов, которые могли появиться за прошедшие сутки. Так что просто уйти с концами в Непроходимую Чащу на поиски Кантарики, к сожалению, я не мог.
И мне действительно очень помогло то, что, как я и думал, количество монстров в окрестных регионах резко снизилось почти на порядок от нормы. Со своим отрядом я мог просто ломиться вперёд, ни на что постороннее не обращая особого внимания.
В моей группе, не считая меня, было двадцать шесть бойцов. И, если не считать Исму и Сколя, находившихся на четвёртой и пятой ступенях соответственно, все остальные были на шестых ступенях. Более того, семеро из них находились на пике ступени, а остальные — на средних стадиях. Никого, кто только недавно поднялся на эту ступень, я не брал.
Собрать такую компанию удалось не без сложностей. Мне пришлось прошерстить всю фракцию первого Стража, многих одарённых взяв из отрядов других генералов.
Более того, восемь человек вообще не принадлежали к Золотому Ястребу, я взял либо из других фракций, либо, образно говоря с улицы. Хотя тут, конечно, я был куда придирчивее, беря только по рекомендации своих знакомых и после личного собеседования. Мне в отряде не нужны были шпионы Эргло или трусы вроде Алайны, сбежавшей от донного дьявола, подставляя товарищей.
Так что головной боли с этим было предостаточно. Но в результате я получил не просто один из самых сильных, а без преувеличений сильнейший отряд во всей экспедиции, способный на раз справиться почти с любой опасностью. Для такой группы даже тот же донный дьявол не стал бы какой-то серьёзной проблемой.
Но, к сожалению, тварь, которую мы хотели найти, была куда сильнее донного дьявола. Несмотря на то, что Кантарика не была Майигу, если Приот был прав и сокровищем, которое она украла у Пяти Великих, был осколок Закона, её мощь могла достичь даже восьмой ступени.
Очень хотелось, чтобы такого не произошло. Но, помня, как я едва ли не каждый раз натыкался на какую-нибудь подлянку от судьбы, я должен был заранее подумать обо всех возможных неприятных исходах.
Так что в небольшом металлическом кармашке у меня на поясе на каждом моём шаге немного подпрыгивали две больших пилюли. Очередные творения Тириана, созданные после изучения им моего тела после последней перестройки. В очередной раз доработанные и усиленные, чтобы иметь реальный эффект на мой ставший крепче и выносливее организм.
Две, потому что я помнил, как в прошлый и позапрошлый разы отрубался вскоре после употребления этих пилюлек. С учётом того, что в текущих обстоятельствах это было далеко не лучшим финалом боя, я попросил Тириана создать ослабленную версию. Ну, с поправкой на меня нынешнего, разумеется.
Так что белая пилюля должна была подействовать не так жёстко, как раньше и не доводить мой организм до предела истощения. Её эффективность при этом, к сожалению, также снизилась, но тут пришлось идти на компромиссы.
А для реально экстренных случаев, если то, отключусь я или нет, перестанет иметь значение, потому что без допинга я в любом случае сдохну прямо на месте, имелась чёрная пилюля. Не просто такая же сильная, как раньше, а ещё более мощная.
Даже обычно совершенно пофигистически настроенный по поводу моего выживания Тириан заявил, что использовать её можно только в качестве последнего средства.
А ещё он сказал, что если после употребления чёрной пилюли я не найду, чем оперативно восполнить потерянные калории, то в лучшем случае меня будет ждать кома, а в худшем — смерть. И в абсолютно любом случае мне будет невероятно хреново и на моё тело это повлияет крайне губительным образом.
Очень, конечно, воодушевляюще.
Но тут уж ничего было не поделать. На то оно и последнее средство, что даже побочные эффекты от него хуже не придумаешь. Оставалось надеяться только на то, что мне никогда не придётся эти побочки испытать.
Мы мчались вперёд через лес довольно быстро. Для одарённых, не отягощённых никаким лишним грузом и не скованных необходимостью кого-то ждать, под кронами деревьев-исполинов, между которыми вполне свободно мог пройтись десяток человек бок о бок, не было большой проблемы поддерживать скорость в районе двухсот километров в час.
Наибольшие проблемы такой темп вызывал у Исмы, которая со своей четвёртой ступенью держалась чисто за счёт упорных тренировок и упрямства, а также у моего тайного оружия — Сколя.
На самом деле, я, даже в тяжеленном доспехе, мог двигаться и быстрее без особых проблем. Но мягкая почва под ногами этому никак не способствовала. И тут на сцену выходило моё секретное оружие: фанатичный парень с магией земли.
Когда я набирал отряд, Сколь пришёл ко мне одним из первых. Проблема была в том, что его начальная пятая ступень была довольно слабеньким уровнем по сравнению с тем, что я хотел видеть в своём отряде. К тому же специфика Дара его бога была такова, что он не мог применять глобальную магию по широкой площади, чего обычно от магов земли все и ждали.
Я был бы не против принять его в качестве помощника или кого-то вроде запасного игрока. Но он хотел быть в гуще событий и принимать непосредственное участие во всём.
И тогда мне в голову пришла, на мой взгляд, гениальная идея. Если земля была слишком мягкой для моего веса, то Сколь мог стать моей опорой. В буквальном смысле. С помощью своей магии он мог создавать под моими ступнями жёсткие платформы, от которых я мог бы отталкиваться.
Довольно неожиданно, он принял это предложение с максимальным энтузиазмом и мы приступили к тренировкам. По часу в день мы, выйдя за стены форпоста, ходили и бегали туда-сюда, чтобы Сколь смог освоиться с довольно непростой задачей — успевать подстраиваться под каждое моё движение.
С простой ходьбой он освоился довольно быстро. С бегом оказалось сложнее, но тут скорее потому, что парень сам предложил довольно хитрую идею — создавать не просто опоры, а что-то вроде крошечных трамплинов, дополнительно подталкивавших меня вперёд.
И это, разумеется, было куда сложнее. Ему нужно было учитывать мой вес, мою скорость, то, ускоряюсь я или замедляюсь, двигаюсь по ровной поверхности или по наклонной, особенности грунта и прочее.
А после того, как мы освоились с этим, приступили к боевым тренировкам. Я сражался с тенью, отступал, финтил, иногда падал. Так как теперь я мог снова использовать удары ногами, мы практиковали и ситуации, когда я использовал для опоры руку.
Не сказать, что всего за девять дней нам удалось довести нашу командную работу до совершенства. Но в большинстве случаев того, что мы достигли, оказывалось более чем достаточно.
Тем не менее, то, что Сколь научился понимать меня без слов, не отменяло того, насколько ему
