Но произошло что-то странное, и он никак не мог сообразить что именно…
Джулиан устало закрыл глаза и уронил голову на подушку. Он восстанавливал в памяти события предшествующие его малоприятному прихождению в себя в этой «чудесной» комнате. И вроде бы все было ясно и четко, но с другой стороны – что-то явно было не так, что-то было не понятно, и даже странно…
Каин предатель. А он, Джулиан, серьезно ранен. Сомнительно чтобы он смог бы забраться на кровать без посторонней помощи. К тому же эту комнату он видел впервые в своей жизни. Однако сначала пырнуть кинжалом, а потом помочь улечься в постель – что за бред? Разве что, будучи без сознания он был захвачен в плен и теперь решается его судьба.
Джулиан сжал отяжелевшие веки и даже скрипнул зубами. Кровь скапливалась внутри, а затем алыми сгустками вытекала, покидая свое законное убежище. Его сознание сейчас напоминало ему хрустальный бокал полный мутной воды. И все же он попытался заставить себя мыслить быстро, ясно и четко. И это было далеко не самое легкое дело. Тело боролось с его указаниями, требуя должного ухода и отдыха. Но Джулиан продолжал настаивать на своем, борясь с самим собой…
Он заставил себя опустить правую руку и опереться на нее, приподнявшись на подушках. Сделав еще одно усилие, он приподнялся еще немного. Огромных усилий ему стоило заставить себя перекинуть ватные ноги через край кровати и соскользнуть на пол. А затем резкая боль, пронзившая рану, распространилась по всему телу, наполнив собой каждую клеточку. Было невыносимо больно, но он не закричал и не застонал, он просто лежал, бессильно скорчившись на полу и ждал когда же эта вспышка угаснет.
И хотя ему пока еще не угрожали дальнейшими покушениями на жизнь, он знал, что это лишь временно. Когда настанет время, Каин вернется и тогда он уже не сможет просто отлеживаться. А еще он знал, что для сохранения жизни мало просто чувствовать себя во временной безопасности. Ему была необходима помощь, а он сам был не в состоянии себе помочь. Но где же взять эту помощь? Ведь Джулиан даже понятия не имел, где сейчас находится и как долго хватит его сил, чтобы не терять сознания. Впрочем, это ничуть не помешало ему составить примерный план действий…
Правой рукой он подтащил поближе к себе подушку и кое-как стащил с нее наволочку, и вывернул наизнанку. Джулиан попробовал сложить ее, но после нескольких неудачных попыток плюнул на это дело, скомкал, и сунул под окрасившуюся красным рубашку, прижав к ране. И хотя кровотечение это было не способно остановить, на душе сразу стало как-то легче. Посидев еще несколько минут в полной неподвижности, он кое-как собрался с силами. Ведь все эти действия потребовали от него огромных, просто неимоверных усилий. И держался он лишь благодаря собственной силе воли. Рана не давала ему даже возможности набрать грудь полную воздуха; глубокие вздохи тут же причиняли острую боль.
Не ускользнуло от его внимания и Кольцо Света, что по-прежнему было надето на его указательный палец. Оно продолжало тускло светиться, мигая, в такт биению его сердца. Видимо, это оно и спасло ему жизнь, поддерживая, совей магической силой, пока, по крайней мере. Когда Каин нанес ему удар, Кольцо помогло Джулиану выиграть мгновение, которого вполне хватило, чтобы выбросить руку вперед и отклонить удар, направленный в сердце. Может быть, это оно и перенесло его сюда? Впрочем, сейчас размышлять об этом вряд ли имело смысл. Где бы он сейчас не находился, ему просто необходимо было выбраться и вернуться в замок.
Опираясь дрожащей рукой о край кровати, Джулиан попробовал встать. Пустой номер! Слишком больно, да и голова кружится, рисуя перед глазами замысловатый узор из цветных линий. С трудом сохраняя остатки сознания, он вновь опустился на пол. А затем последовала очередная вспышка боли и наволочка, вновь пропиталась кровью. Джулиан почувствовал, что снова падает во мрак пустоты…
***
Едва сознание вернулось к нему, первой мыслью было: «Нужно немедленно вскочить на ноги и бежать отсюда, и даже сражаться если потребуется!» Однако голова раскалывалась от тупой, пульсирующей боли, а тело налилось свинцовой тяжестью. С трудом открыв отяжелевшие веки, Джулиан попробовал приподняться.… Но обнаружил, что не только не может сесть, но и пошевелить ни рукой, ни ногой. Повернув голову, он увидел, что руки и ноги его были перевиты мягкими, но прочными путами. Он попробовал вырваться, но толстые ремни держали крепко.
На мгновение им завладела слепая паника. И хоть он вполне ожидал нечто подобное, но это все же, оказалось неожиданностью. И причем совсем неприятной. И все же Джулиан заставил себя отбросить все панические мысли и взять себя в руки. Единственное, что он мог сделать в сложившейся ситуации – это суметь держать себя в руках, и не терять контроль над собой, не дать завладеть сознаем сомнениям, страхам, а так же сожалениям. Ведь пока он владеет собственными мыслями и чувствами, трезво оценивает ситуацию, он отнюдь не беспомощен. Ведь даже находясь в подобной ситуации у него, еще оставалось одно незаконченное дело – он должен изо всех сил сопротивляться тем, кто будет его допрашивать. И для этого ему нужно было полностью владеть собой. Иначе ему просто не выстоять.
И тут, посреди комнаты, засверкало алое пламя сопровождаемое треском и искрами. Из пламени этого вышел эльф, одетый в черную развивающуюся мантию колдуна.
-Добро пожаловать в мое скромное убежище, братец – поприветствовал его довольный происходящим Каин – В первый раз мне приходится принимать здесь столь знатных гостей. И хотя у меня немало сейчас и других дел, требующих моего непосредственного внимания и почти всех моих сил, но клянусь, с этого момента я, ни в коем случае, не стану более пренебрегать своими обязанностями, как гостеприимного хозяина – и в последних его словах прозвучала явная угроза, хотя и умело завуалированная.
-Право же, мог бы и не беспокоиться обо мне, - ядовито бросил в ответ Джулиан - особенно если у тебя имеются дела и поважнее. Все-таки жилище же ты не потрудился привести в порядок, должным образом подготовив к приему такого гостя, как я.
Каин пропустил его слова мимо ушей. Шелестящей походкой он вплотную подошел к Джулиану. И коснувшись его раны холодными, точно смерть, пальцами, усмехнувшись, поинтересовался:
-Ну, и как мы себя чувствуем король Джулиан? Наверное, болит?
-Бывало и получше - с кривой усмешкой ответил тот.
-Ну, ничего, недолго тебе еще осталось терпеть эти неудобства - ответил Каин, проводя пальцами по ране - Скоро все закончится, будь спокоен...
В комнату вошли трое в белых одеждах. Тот, что был посередине, маленький щуплый человечек с позвякивающей сумкой в руках сразу же направился к кровати, на которой лежал Джулиан. Двое других застыли чуть в отдалении. Целитель, а это был именно он, сел рядом с ним и принялся изучать состояние его раны, поцокивая языком. А затем, отвернувшись от него, он принялся раздавать приказы своим помощникам, а так же настоял на том, чтобы Каин покинул помещение. С помощью чар его подчиненные моментально превратили комнату из затхлой и запыленной в стерильное помещение. И тут же бросились выполнять новые поручения целителя. Один из них незамедлительно принялся наполнять таз водой и кипятить бинты, другой - толочь травы и коренья и готовить из них лечебную мазь.
Когда указания целителя были в точности выполнены, он принялся промывать рану. Джулиана тут же обожгло волной боли. Да так, что он даже зашипел, не сдержавшись. Врач достал из сумки сундучок с инструментами для операций. Разложив их на тумбочке, он принялся тщательно обрабатывать спиртом тонкий серебристый скальпель, а затем повернулся к Джулиану. Он собирался немного расширить и вычистить рану, а так же срезать рваные, не ровные края, чтобы тот не истек кровью до смерти. Тонкое лезвие скальпеля распороло кожу, точно кухонный нож разрезал масло. А затем боль для Джулиана стала раз в десять сильнее. Он взревел в голос, но стало только хуже. Сердце лихорадочно билось в груди. Ему хотелось вырваться, но оковы держали крепко. На глазах выступили слезы. А он все кричал и кричал. А затем все неожиданно прекратилось. Целитель чуть отвернулся, чтобы наложить тугую повязку на смазанный кашицей из толченых трав и кореньев шов. Боль перестала быть такой острой, после прикосновения прохладной мази, но все-таки еще здорово чувствовалась, причиняя неудобство.
